защиты от маньчжурских порядков. Созданная в целях самообороны от произвола власть имущих, она постепенно переродилась в откровенно преступное сообщество, многочисленные структуры которого начали завоевывать сначала китайский, а потом и мировой рынки оружия, наркотиков и порноиндустрии. Для китайской мафии были характерны железная дисциплина, строгая конспирация и неукоснительное следование клановым порядкам. За нарушение писаных и неписаных правил виновника ожидало суровое наказание, как правило — смерть. Жестокость, с которой «Триада» расправлялась с конкурентами, давно стала — in hominum ora abire — притчей во языцех. Численность на территории России — уменьшавшейся после Перестройки, как шагреневая кожа — росла с такой устрашающей быстротой, что отечественные криминальные структуры были поглощены ею, едва начав оперяться. Рано или поздно МЦИМ должен был стакнуться с «Желтокружьем», и вот это наконец случилось. Что-то толкнуло руководство МЦИМа в дружеские объятия китайской мафии, и сотрудничество их не сулило Игорю Дмитриевичу ничего хорошего…
— Материала, касающегося обучения мисс Вайдегрен ее будущим обязанностям, отснято на несколько часов. Продолжать демонстрацию, или настало время поговорить о деле, заставившем меня связаться с вами? — спросил голос за кадром, и Снегин, подавив желание выругаться, откашляться, скрипнуть зубами и запустить в монитор бутылкой, в третий раз сказал:
— Да, — и, помедлив, добавил: — Пора перейти к делу.
На экране снова замелькали узоры «калейдоскопа», и Снегин прикрыл глаза, с гримасой отвращения вслушиваясь в царапающий мозг голос.
— Я готов вернуть вам вашу клиентку. Не совсем в Целости, не в полной сохранности, но живую.
Игорь Дмитриевич молчал. Разумеется, они готовы вернуть Эвелину. Для того ее и похитили — чтобы вернуть на определенных условиях. И будь он проклят, если не догадывается, какими эти условия будут!
— Вас, кажется, не слишком интересует судьба вашей клиентки? А между тем в данный момент на правой груди мисс Вайдегрен начинает появляться дракон — татуировка, которой наши китайские друзья метят своих сексуальных рабынь.
Запись голоса, даже если бы он не был искажен синтезатором, не являлась уликой. Кадры учиненного над Эвелиной насилия могли скомпрометировать ее, но не давали зацепок для поисков. Да и не надо было Снегину объяснять, что поиски такого рода в лучшем случае приводили к обнаружению изуродованного до неузнаваемости трупа. В худшем — девушка бесследно исчезала, проданная в бордель Азии или Африки, где до сих пор был высок спрос на светлокожих сексуальных рабынь, готовых исполнить любую прихоть посетителя.
— Ну хорошо, я продолжу. Мне говорили, что с вами трудно иметь дело, но почему бы не попробовать? — звонивший сделал паузу и, не дождавшись ответа, продолжал: — Вы можете приехать за мисс Вайдегрен по указанному мной адресу, если захватите с собой некий похищенный ноутбук и сообщите местонахождение группы террористов, в сговоре с которыми состоит сестра вашей клиентки. Кроме того, вам придется покинуть Петербург и никогда сюда не возвращаться. Если вы попытаетесь использовать имеющиеся у вас документы, чтобы опорочить здешние организации и учреждения, показанные вам кадры будут запущены в Интернет и другие средства массовой информации. А это, как вы понимаете, испортит жизнь не только вашей клиентке и ее близким, но и продемонстрирует вашу полную профессиональную непригодность. Хочу так же добавить… Над чем вы смеетесь, черт возьми?!
Смех разбирал, нет, прямо-таки душил Игоря Дмитриевича. Незажженная сигарета выпала из его пальцев, на глаза навернулись слезы, он судорожно рванул ворот рубашки, пуговицы брызнули в разные стороны, застучали по экрану монитора и клавиатуре.
— Вы что, ненормальный? Если ваши коллеги узнают, что вы оставили свою клиентку в беде!..
— Не надо!.. Господи!.. Прошу!.. — всхлипывая, выдавил из себя Снегин. — Потребуйте еще, чтобы я прихватил с собой Адмиралтейство! Исаакий! Александрийский столп! И пообещал устроить встречу с марсианами!
— Вы не стремитесь облегчить мне задачу, — укоризненно сообщил забывший представиться мцимовец. — А ведь жизнь вашей клиентки под угрозой. Эти китайцы — народ любвеобильный и неугомонный. Так что если мы не придем к соглашению…
— Даже если бы у меня была семья, состоящая из полусотни человек, и вы похитили ее всю, поголовно, включая собаку, кошку, попугая, любимого крокодила и хомяка в придачу, то и тогда я не смог бы выполнить ваших требований, — изрек Снегин, прополоскав горло изрядным глотком водки. — Родной мой, я не Господь Бог и даже не чудотворец. Я всего лишь заурядный сыщик. И понятия не имею, где искать Радова. Я связываюсь с ним по «плавающему телефону» — знаете, что это за штука?
— Если бы вы захотели…
— …то все равно не сумел бы достать Луну с неба или стать президентом самой захудалой республики. Кроме того, я не готов «приехать по указанному адресу» и сунуть голову в сооруженную для меня петлю. Давайте сразу расставим точки над «i». Клиенты приходят и уходят, а я — один-единственный и неповторимый. Я готов обсудить с вами любые условия — почему бы и нет? — за телефон платите вы. Но, поверьте, даже дюжина разбойников не сумеет снять с голого рубаху, сколько бы они ни изощрялись. Улавливаете ход моей мысли?
— Улавливаю. Вы не желаете со мной сотрудничать, — шантажист лицемерно вздохнул, а Игорь Дмитриевич криво улыбнулся, мысленно моля Бога, чтобы мцимовский переговорщик не оказался тупицей, и эмоции не взяли у него верх над здравым смыслом. — Ваше молчание может дорого обойтись мисс Вайдегрен. Теперь я понимаю, почему ваша карьера юриста закончилась столь бесславно. Ну хорошо, я не такой упертый и готов попробовать еще раз, — звонивший снова вздохнул. — Мне нужен Радов, ноутбук и…
— …Эвридика с дюжиной курсантов. Не много ли за одну мисс Вайдегрен? Кстати, ноутбук вам не нужен, поскольку содержимое его уже скопировано и… внимательно изучается неким компьютерным гением.
Пока что это была единственная ложь, которую позволил себе Снегин. Впрочем, и в этой маленькой лжи содержалась доля истины, поскольку Радов намекал, что есть у него кракер, недурно маракующий в компьютерной зауми.
— Я вижу, вам нечего предложить мне в обмен на вашу клиентку, — сухо сказал шантажист и замолк, решив, по-видимому, сражаться с Игорем Дмитриевичем его же оружием.
— Res est magna tacere.[17]
— He понимаю! — раздраженно сказал аноним.
— «Non tarn praeclarum est scire latine, quam turpe nescire»,[18] — пробормотал Игорь Дмитриевич и, громче, чтобы его слышал собеседник, добавил: — Потрясенному горем трудно найти подходящие слова.
— Издеваетесь? — подозрительно спросил мцимовец, не сознавая, что Снегин не дурачится, а использует тот единственный способ спасти Эвелину, который у него остался.
Он не мог ехать за ней туда, где на него будет устроена засада. По той же причине он не мог обратиться за помощью к курсантам, хотя в первый момент мысль эта показалась ему соблазнительной. Оставалось только торговаться и в процессе торга убедить оппонента, что судьба Эвелины его не слишком волнует. Молодая женщина произвела на него впечатление. Более того, понравилась ему, и даже очень. Но этого шантажист знать не мог. Равно как и того, что Игорь Дмитриевич не оставлял в беде обратившихся к нему за помощью. Зато он прекрасно понимал, что, если ему не удастся сторговаться со спятившим сыщиком, начальство спросит с него за бессмысленное похищение мисс Вайдегрен. А портить себе карьеру из-за того, что не сумел обломать щеголявшего замшелой латынью неудачника, было донельзя обидно.
— Итак, вы не желаете выручить свою клиентку и заключить со мной деловое соглашение?
— Отнюдь! Я буду счастлив вырвать мисс Вайдегрен из когтей насильников, если вы согласитесь откорректировать свои требования сообразно с моими возможностями. Прошу вас иметь при этом в виду, что Радов хотел получить за миссис Пархест выкуп. Однако мы не сошлись в цене, и я не удивлюсь, узнав, что он со своими парнями рванул из Питера. Продать миссис Пархест родичам или МЦИМу он может и с другого конца света. А вместе с ней все то интересное, что накопает в ноутбуке ее мужа.
Это была Большая ложь, но она соответствовала взгляду мцимовцев на жизнь и потому могла быть переварена ими.
— Значит, все-таки деньги, — пробормотал невидимый собеседник Снегина, — это меняет дело.
И после продолжительного молчания произнес:
— Приезжайте за мисс Вайдегрен и ничего не бойтесь. Я верну вам ее на льготных условиях. Нынче у нас действуют девяностопроцентные скидки для экс-юристов, горе-сыщиков и неудачливых бизнесменов. Вам надо выполнить всего два условия: убраться с мисс Вайдегрен из города и страны в течение трех дней. Обещать никогда сюда не возвращаться и, разумеется, прекратить копать под тех, кто проявил по отношению к вам поистине ангельское терпение.
«Теплее, — с удовлетворением подумал Снегин. — Теперь, когда МЦИМ вступил в сговор с „Желтокружьем“, действительно пришло время менять вредный для здоровья климат. Однако, если я хочу уцелеть, надобно придать паническому бегству видимость отхода на заранее подготовленные позиции».
— Договорились. Вы привозите ко мне мисс Вайдегрен, и мы исчезаем из города. Я обязуюсь забыть о существовании питерского МЦИМа, а вы, дабы излечить мою израненную память от связанных с ним воспоминаний, присылаете мне чек на…. — Игорь Дмитриевич назвал сумму и мысленно попросил всех угодников земли русской молиться за него. — Получив деньги в любой из европейских столиц, ну, скажем, в течение недели, я начну новую жизнь, и больше вы обо мне не услышите. Мисс Вайдегрен, по понятным причинам, тоже будет помалкивать, а уж с ее сестрой и Радовым вы как-нибудь управитесь, коль скоро я перестану вставлять вам палки в колеса.
— Если вы не приедете за мисс Вайдегрен, я не отвечаю за ее жизнь.
— Ну что же, — Снегов сделал театральную паузу и продекламировал:
Жаль, что мы не пришли к соглашению. Но, как я уже говорил, клиенты у меня еще будут, а новая голова на плечах не вырастет. Да и чего ради мне пускаться в бега на старости лет?
