Одних ласкала, а других поила, Кого-то острой сталью поразила — Недаром девка шлялась по морям. Ни в чем не уступая морякам, Умела паруса спустить, поднять, Могла и за штурвалом постоять, И даже волны высотой с гору Нисколько не пугали Ак-Дару… — Корабль! — донесся с верхушки мачты голос впередсмотрящего. — Черная джилла слева по борту!
Маниса покрутил усы и направился к левому борту, но остальные мореходы не двинулись с места — эка невидаль: джилла. Только Тразий Пэт навострил уши и поднял голову, хотя со своего места разглядеть появившийся на горизонте корабль, конечно, не мог.
Пираткой стала бывшая пастушка, Ее и закадычная подружка, Пожалуй, не узнала бы, когда На абордаж брала она суда. Один корабль взяла, второй и вот — Флотилию пиратскую ведет. И в городах прибрежных детвора Дрожала, слыша имя Ак-Дара. Пиратский флот торговле угрожал, Суда топил, селенья разорял, И чтоб лихую девку обуздать, Злодеев чтоб примерно наказать, Эскадры три из трех приморских стран Пустились в путь, но на море туман Затем и шторм им нанесли урон, Хоть вел эскадры славный Либерон. Корабль его на риф забросил шквал, Готовиться стал к смерти адмирал. Эскадры разметало — не собрать, И помощи им неоткуда ждать. Остался путь один — идти на дно, Однако так судьбою суждено, Что был — вот смех! — пиратами спасен Отважный, знатный, умный Либерон. Приметив средь спасенных адмирала, Его пиратка убивать не стала, Решив сперва красавца допросить, Помучить, а потом уж порешить. Но чем она с ним дольше говорила, Тем более к нему благоволила, И в результате с ночи до утра Беседовала с пленным Ак-Дара. Ах, если б они только говорили! Так нет, еще друг друга полюбили, Забыв, что жизнь превратностей полна И ненависть их разлучить должна. Меж тем в злодейском флоте главари, От зависти пуская пузыри, Гудят, как будто злая мошкара, Над ухом: «Предала нас Ак-Дара!»… — Капитан, эта джилла похожа на сторожевика из Мавуно! Он сменил курс и движется за нами! — заорал впередсмотрящий.
Маниса рявкнул команду, стакселя взяли полный ветер, а кливер забился, как большая белая птица, вцепившаяся в бушприт и изо всех сил тянущая корабль вперед. Хономер посмотрел на сидящих вокруг певца гребцов. Те, похоже, твердо решили дослушать Артола до конца, и только Тразий Пэт, изменив себе, пружинисто поднялся на ноги и отправился взглянуть на джиллу, которая, если капитан «Перста Божьего» не перепутал Мванааке с Аскулом, никак не могла быть сторожевиком Кешо.
Пираты гневно начали роптать: «Прольется кровь! Беды не миновать! Прикончить Либерона надо нам! Предательницу пустим по рукам!..» От слов недолго к делу перейти. Но худо, коль расходятся пути Соратников. Одни кричат: «Ура!» Другие: «Чтоб ты сдохла, Ак-Дара!» Пока злодеи шумно препирались, Любовники ничуть не растерялись: Собрав друзей на лучшем из судов, Дождались, когда ночи пал покров На море, и ударились в бега. С тех пор их не видали никогда. Вот так-то и петли, и топора С любовником избегла Ак-Дара. Погоню собирались снарядить, Но власть злодеи начали делить. А тут и три эскадры налетели, Те самые, что в шторме поредели. Взялись они разбойников крушить
