— Могу я поговорить с мисс Фелл?
— Она отдыхает. Ей что-нибудь передать?
— Если она не спит, возможно, вы соедините меня с аппаратом в ее комнате? Я ее племянник, Гарт Олбени, и хотел бы ее навестить.
Последовала явно неодобрительная пауза, которую сменили щелчок и голос тети Софи:
— Кто это?
— Гарт. Как поживаешь? У меня небольшой отпуск, и я хотел бы тебя повидать. Можешь принять меня?
— Ну конечно, мой дорогой мальчик! Когда именно?
— Отпуск короткий, так что чем скорее, тем лучше. Я бы мог приехать к обеду — или у вас принято ужинать?
— Мы называем это обедом, по он состоит только из супа и экономного блюда, вроде яичницы без яиц или фальшивой рыбы.
— Что значит фальшивой?
— Ну, кажется, это рис с подливой из анчоуса. Флоренс очень ловко выкручивается.
— Звучит восхитительно. Я привезу бекон, и вы сможете попользоваться моим мясным рационом. Пока, тетя Софи.
В Борне не было железнодорожной станции. Приходилось идти пешком от Перрис-Холта две с половиной мили по дороге или, тем кто знал более короткий путь, милю с четвертью через поле. Именно этим путем и воспользовался Гарт. Единственным изменением, которое он обнаружил в поле, были высокие столбы с проводами, портящие пейзаж, но, несомненно, приносящие пользу. Сам Борн не изменился вовсе. Ручей все еще протекал с одной стороны улицы, ныряя у каждых ворот под мостик, который соорудили из камней, позаимствованных на руинах монастыря. Коттеджи с плоскими крышами и маленькими окнами были неудобными, но живописными — в садах спереди цвели георгины, настурции, флоксы, подсолнечники и шток-розы, А находящиеся позади аккуратные грядки моркови, лука, репы, свеклы и кабачков окружали фруктовые деревья, усеянные яблоками, грушами и сливами. В этом году урожай фруктов выдался отменный.
Людей на улице попадалось немного. Один или два молча улыбнулись при виде Гарта, еще один- два кивнули и поздоровались с ним. Старый Эзра Пинкотт — позор обширного клана Пинкоттов — выскользнул из узкой аллеи, именуемой Церковным проходом, направляясь в «Черный бык», где проводил большинство вечеров. Гарт подумал, что Эзра нисколько не изменился. Впрочем, меняться он мог только в лучшую сторону, но никогда не проявлял к этому желания. Стать еще грязнее было просто невозможно, однако этот дружелюбный прохвост был вполне доволен жизнью и своей репутацией самого ловкого браконьера в графстве. Хотя никто не видел, как Эзра браконьерствует, но он открыто заявлял, что проживет и без паршивого мясного рациона, А лорд Марфилд, мировой судья, как-то выразил мнение, что Эзра ест фазана на обед куда чаще, чем он.
— Привет, Эзра! — окликнул старика Гарт. Эзра подмигнул в ответ, потом приковылял ближе и промолвил:
— Плохие времена, мистер Гарт.
— В каком смысле?
— В смысле пива, — с горечью отозвался Эзра. — Стоит вдвое дороже, А чтобы напиться, нужно втрое больше времени. Я теперь и пьяным-то не бываю — хотите верьте, хотите нет. — Пройдя мимо Гарта, он обернулся и снова подмигнул. — Как говаривал старый пастор, «если у тебя сначала не получается, пробуй еще и еще». Вот я и стараюсь вовсю.
Церковь с квадратной серой колокольней и кладбищем находилась с другой стороны улицы. Слева от нее тянулись коттеджи, А справа находились пасторский дом и еще два-три дома поменьше, где ранее жили доктор Мид и несколько старых леди. Доктор Мид умер, и Гарта интересовало, кто теперь живет в Медоукрофте и чем занимается Дженис Мид. Забавная малышка постоянно плелась за ним хвостом и сидела тихо, как мышь, пока он ловил рыбу.
Перейдя дорогу, Гарт свернул направо и прошел через ворота пасторского дома, думая о том, как бы ужаснулся его дедушка при виде сорняков и мха на гравии и неухоженного кустарника по обеим сторонам подъездной аллеи. И чего ради тетя Софи остается здесь? Если дом с участком оказался слишком велик для нового пастора, он, безусловно, был слишком велик и для нее, однако Гарт не мог себе представить тетю Софи в каком-нибудь другом месте.
Войдя, как всегда, в парадную дверь, он весело окликнул:
— Я прибыл, тетя Софи!
Из гостиной, слегка переваливаясь, вышла старая леди в сером платье, украшенном белыми и лиловыми узорами. Несмотря на внушительных размеров фигуру, ее голова казалась непропорционально большой. Круглое, как полная луна, лицо с круглыми румяными щеками, круглыми голубыми глазами, ярко- розовым ртом и минимум тремя подбородками увенчивала густая масса седых локонов, словно сделанных из ваты. Наклонившись, чтобы обнять ее, Гарт вновь почувствовал себя приехавшим из школы. Каникулы всегда начинались так — он целовал тетю Софи в холле, испытывая ощущение, будто целует пахнущую лавандой перину.
Но вместо дедушкиного голоса в кабинете, из гостиной появилась особа, в которой Гарт безошибочно признал мисс Браун. Внешность ее вполне соответствовала голосу, врезавшемуся ему в память — эдакая женщина-инквизитор с властной походкой, впалыми щеками и глубоко сидящими глазами, в простом, но отлично скроенном черном платье. Впрочем, черты ее лица были вполне благообразными, несмотря на желтоватую кожу, А фигура — безупречно стройной. «Медуза [3] в сорок с лишним лет», — подумал Гарт, интересуясь, где только тетя Софи ее подобрала.
Мисс Фелл не задержалась с ответом на невысказанный вопрос.
— Моя подруга мисс Браун. Мы познакомились в этой восхитительной водолечебнице, где я была в прошлом году. Мне не хотелось туда ехать, но моя приятельница миссис Холфорд так настаивала, А я не виделась с пей так давно, что собралась с силами и была вознаграждена, так как не только чудесно провела время, но и смогла убедить мисс Браун приехать сюда со мной и составить мне компанию.
— Мисс Фелл слишком добра, — отозвалась мисс Браун своим траурным контральто, после чего тем же топом добавила, что обед будет в половине восьмого и что, возможно, мистер Олбени хочет пройти в свою комнату.
Гарта удивило собственное возмущение тем, что им распоряжается посторонняя.
— Тебе отвели твою старую комнату, — сказала тетя Софи, но чувство раздражения не исчезало, заставляя Гарта устыдиться.
Либо мисс Фелл клеветала на обед, либо с Гартом обошлись, как с вернувшимся домой блудным сыном, ибо на стол подали вкусный суп, превосходное жаркое, зеленый горошек с огорода и кофейное мороженое. После обеда мисс Фелл повела его в сад полюбоваться поздними флоксами и ранними астрами. Гарт был рад, что остался с ней наедине.
— Я не знал, что мисс Джонсон уехала. Сколько времени у тебя живет мисс Браун?
— С прошлого года. По-моему, я писала тебе об этом. Тогда я была очень расстроена, но все обернулось к лучшему, как часто бывает. Конечно очень печально, что сестра мисс Джонсон умерла, и ей пришлось переехать к ее мужу — заботиться о доме и о трех племянниках. Он был безутешен, но потом она вышла за него замуж, так что все кончилось хорошо. — Мисс Фелл просияла от удовольствия.
— А мисс Браун?
— Дорогой, я же рассказывала тебе о миссис Холфорд и водолечебнице. Там я с ней и познакомилась. Она была на временной работе, и я уговорила ее поехать со мной. — Мисс Фелл взяла Гарта под руку. — Знаешь, дорогой, это было указание свыше. Мне так недоставало мисс Джонсон, и я хотела найти другую компаньонку. Я предложила Дженис Мид переехать ко мне, но, конечно, для молодой девушки это было бы скучным занятием, и я хорошо понимаю, почему она предпочла работать у мистера Мадока, хотя он крайне неприятный субъект.
Значит, девушкой-секретаршей была Дженис. Вот так удача! Гарт хотел спросить, как она поживает, но тетя Софи снова заговорила о мисс Браун.
— Это было просто чудо. У мисс Холфорд появилась приятельница, с которой она месяц до моего
