Билл пересек аллею, ощупью пробрался к задней двери сторожки и постучал. В ответ никто не отозвался.
Это место вызывало у Билла все более сильную неприязнь. Если бы в сторожке горел свет, из трубы шел дым и кто-нибудь выбежал открыть ворота… В конце концов, именно для этого и существуют сторожки, но это жилище казалось пустым и заброшенным. Кругом были только тьма и резкий запах капустных кочерыжек.
Билл постучал снова — и опять ни звука, в ответ.
Найдя окно, он разбил его, стараясь не шуметь, и влез внутрь, перебравшись через зловонную кухонную раковину. Добравшись на ощупь до открытой двери, Билл шагнул в темный коридор. Он решил на свой страх и риск зажечь фонарь, так как ключ от ворот должен был висеть на гвозде в коридоре — по крайней мере, в обычной сторожке. Мрачно подумав, что эту сторожку обычной не назовешь, Билл достал фонарь, включил его и посветил на грязные стены. Никакого гвоздя, никаких ключей.
Покрытые пятнами желтые обои местами отклеились, свисая клочьями. Билл решил, что гвоздь попросту не удержался бы в отсыревшей штукатурке и что ключ, по-видимому, придется поискать в кухне, хотя это и опасно — свет фонаря могут увидеть в окне, через которое он только что влез.
Комната, по-видимому, служила одновременно и кухней и моечной. При свете она оказалась гораздо более просторной, чем предполагал Билл. Раковина находилась под окном, а плита — у соседней стены. Билл водил фонарем в разные стороны, пряча его под пальто. Пол был сальным и почерневшим от растоптанного угля. Подойдя к противоположной стене, Билл обнаружил огромный кухонный шкаф, на полках которого валялись грязные тарелки вперемешку с теми, которые старуха, очевидно, считала чистыми; там стояло треснутое блюдо, на котором лежали куски баранины, три вареные луковицы и картошка; еще он обнаружил огрызок пирога с крольчатиной, хлебную горбушку и пару грубых башмаков, вероятно, принадлежащих Джонни. Ну и свалка! Где в этой неразберихе можно искать ключ?
Так как его не оказалось в коридоре, он должен был бы висеть на шкафу, но ключа не было и там. Впрочем, Билл уже понял, что здесь такого понятия, как «подобающее место» — для чего бы то ни было — не существует.
Он направил свет на дымоход. Иногда разные мелочи хранят на его выступе над плитой. Но там были только коробок спичек и на полдюйма сажи. Где же мерзкая старуха держит ключ? Он должен где-то находиться, если только она не таскает его с собой. И только тут Билл впервые задумался о том, куда подевалась сама старуха?
Ответ напрашивался сам собой. Она ищет Мэг. И старуха, и Джонни, и тот тип, который выбежал к нему из дома, и все остальные в этом проклятом поместье охотятся за Мэг. А ему, в качестве Хендерсона, предписано караулить у ворот. Это означает, что они попытаются загнать Мэг сюда. В лесу достаточно укрытий, но как минимум двое из этой банды прочесывают его с фонарями, они могут вынудить перепуганную Мэг убежать оттуда. Биллу не терпелось узнать, что же там происходит, но сначала нужно было добыть ключ. Если он отыщет ключ и найдет Мэг, останется только выскользнуть за ворота и завести машину.
Ключ может быть где угодно — в кармане у старухи, у Хендерсона, у Джонни, да мало ли у кого еще…
Билл огляделся вокруг, водя по кухне лучиком света.
Стол без скатерти, снова грязные тарелки, опрокинутый стул, еще один стул с засаленным фартуком на сиденье…
«Стоп!» — вдруг воскликнул внутренний голос. Билл схватил фартук и встряхнул его. В нем было два кармана — один был рваный, а из другого вывалились невообразимо грязная колода карт, полпакета лакричных леденцов и ключ.
Сердце Билла подскочило от радости. Наконец-то! Наверняка это ключ от ворот — столь массивный предмет не мог подойти ни к одному домашнему замку. Спрятав ключ в карман, Билл погасил фонарь и вышел через заднюю дверь.
Сначала нужно открыть ворота. Если он найдет Мэг… нет, не так… как только он найдет Мэг, они побегут сюда.
Открыв ворота, Билл подумал, что ключ пока больше не нужен — разве что для того, чтобы снова запереть ворота, а Билл не сомневался, что им лучше оставаться открытыми.
Чуть помешкав, Билл подошел к автомобилю и спрятал ключ в выемку возле руля. Если ключ понадобится, его легко оттуда достать, а если нет, то там для него самое безопасное место.
Спрятав ключ, Билл вернулся на территорию Ледстоу-Плейс.
Глава 30
Плеск от падения Мэг в озеро заглушил грохот падающей двери. Вода сомкнулась над ее головой, ледяной холод давил на глаза, уши, горло, а сердце как будто перестало биться.
Короткий промежуток времени, который понадобился ей, чтобы погрузиться в воду и всплыть снова, казался бесконечностью. Внезапно, словно пробудившись от ночного кошмара, Мэг обнаружила, что ее голова находится над водой и что она плывет. Хороший пловец проделывает все, что нужно, инстинктивно, а Мэг плавала и ныряла с пятилетнего возраста, поэтому даже сковавший ее ужас и ледяной холод не могли с ней справиться, и она не захлебнулась.
Мэг набрала в легкие воздуха, чувствуя, что кошмар отступает. Сердце вновь билось нормально, а страх исчез. Единственной эмоцией было удивление. Мэг не думала, что озеро такое глубокое. Она сморгнула с ресниц воду и поплыла, быстро и ритмично взмахивая руками. Надо было решить, где лучше выбраться из воды. Самый близкий берег был слева. Направиться туда или, переплыв через озеро, спрятаться в лесу? Мэг услышала голоса на мосту.
Не исключено, что кто-нибудь прыгнет в воду следом за ней, лучше поскорее добраться до берега и бегом к лесу.
Добежит она быстрее, чем доплывет, и к тому же наверняка опередит преследователей, которым придется возвращаться по мосту и пройти через дом.
Сделав еще пару взмахов, Мэг ощутила под ногами дно и выбралась на каменистый берег, а потом на полоску травы возле подъездной аллеи. Оглянувшись, она увидела свет на мосту и луч фонаря, шаривший по темной воде. Скорее бежать! Мэг помчалась по траве как могла быстро.
Ей удалось основательно оторваться от погони, благодаря происходившим на мосту препирательствам. К тому времени, как было продолжено преследование, и Миллер поехал на велосипеде к сторожке предупредить Хендерсонов, Мэг добежала до первых деревьев. Заметив велосипедный фонарь, но не видя ни самого велосипеда, ни седока, она легла на траву и зарылась в нее лицом. Когда велосипед проехал мимо, Мэг поднялась и медленно побрела дальше — бежать не позволяли заросли ежевики и орешника, а также вязкая трясина под ногами.
До сих пор ей везло даже больше, чем она представляла. Миллер, высунувшись из разбитого ею стеклянного проема, порезал руку и уронил в озеро фонарь, который, в отличие от Мэг, не всплыл на поверхность. Ему пришлось возвращаться за другим фонарем, что дало беглянке дополнительное преимущество во времени.
Но куда идти дальше? Трясина довольно громко хлюпала под ногами — преследователи сразу же услышат, если окажутся поблизости. Даже на траве промокшие насквозь чулки и туфли издавали жуткое чавканье. Возможно, весь лес был таким же болотистым — Мэг никогда не бывала в этой стороне поместья. Оставалось лишь одно — избавиться от чулок и туфель.
Мэг сбросила их, с отвращением ощущая слизь между пальцами. Теперь она передвигалась значительно тише. Но куда же все-таки идти? Она не могла этого решить. Ее тело начало дрожать от холода; мокрая одежда липла к нему, как пластырь. Мэг даже не могла сказать себе: «Я не должна стоять на месте, иначе меня поймают», так как ее могли поймать, даже если она побежит дальше. Она ждала, что вот-вот раздастся треск сломанных веток кустарника, и к ней подскочит Миллер, Хендерсон или Джонни. В
