вскоре после Девяти часов?
— Да.
— Ваш муж и леди Стейн к тому времени уже уехали. Вы вернулись на террасу. А где был Рейф Джернингхэм?
На лице Лайл отразилось удивление.
— О, он все еще был там на террасе.
— Вы провели вечер вместе?
— Нет, он пошел прогуляться, а я отправилась спать. Я чувствовала себя усталой.
Инспектор подумал, что она и сейчас выглядит усталой. Казалось, ее высокая, стройная фигура готова поникнуть в изнеможении, и только усилием воли молодая женщина заставляет себя сидеть прямо, высоко подняв подбородок. Для нее это было суровое испытание, и она противостояла ему со всем достоинством и трогательной чистотой юности.
— Боюсь, все это очень утомительно для вас, миссис Джернингхэм, — сказал Марч. — На этом мы разговор заканчиваем. Не могли бы вы пригласить сюда мистера Рейфа Джернингхэма? Я не задержу его надолго.
Глава 22
Инспектор открыл Лайл дверь и проводил ее взглядом. Она шла очень медленно. Изящное и не слишком сильное создание. Совершенно не похожа на леди Стейн. Вероятно, она выглядит очень красивой, когда счастлива. Нет, это неточное слово. Восхитительной, нежной и милой.
Лайл передала Рейфу просьбу Марча и прошла мимо.
Рейф посмотрел ей вслед и направился в кабинет.
Как и Лайл, он приветствовал инспектора, словно знакомого, заехавшего в гости. В отличие от остальных, Рейф не сел в кресло, а подошел сбоку к камину и встал спиной к очагу. Поверх его головы с портрета хмурился, глядя на происходящее, тот Джернингхэм, что когда-то был лордом — главным судьей Англии. Его красная мантия давно выцвела, приобретя оттенок догорающих углей. Но мрачное выражение его лица могло исчезнуть только вместе с краской.
Инспектор, повернувшись к камину, попал в поле зрения лорда. Густые брови грозно нависли над карими глазами, очень похожими на глаза его потомков, в особенности на глаза Дейла. Смуглая кожа, особенно темная на фоне серого парика, больше напоминала о цвете лица Алисии и Рейфа.
Рейф, проследив за направлением взгляда инспектора, сказал со смехом:
— Он был настоящий старый бандит. Только увидит человека — сразу вешает. Старые добрые времена, правда? В те пни вы бы пользовались дыбой и тисками для пальцев, чтобы делать свою работу. А теперь жизнь стала такой мирной и скучной, вы согласны?
Марч улыбнулся.
— Я могу обойтись и без тисков для пальцев. По правде говоря, я не думаю, что вы можете многое мне рассказать. Я только хотел бы узнать: что вы думали о Пелле, когда он работал здесь, у мистера Джернингхэма?
Рейф засунул руки в карманы. Он продолжал стоять в свободной позе, поставив одну ногу на каменный выступ перед очагом.
— Я не уверен, что вообще о нем думал. Мне не часто приходилось с ним сталкиваться, я ведь представитель трудящихся масс. У меня есть маленький автомобиль, но другой парень, Эванс, делает с ним все, что я не могу сделать сам. С Пеллом мне просто не приходилось общаться. Я полагаю, вы спрашиваете не о том, как он выглядит?
— Я бы не возражал получить и эту информацию. — Инспектор был уверен, что невозможно описать человека, не выдав своего мнения о нем.
Рейф пожал плечами.
— Маленький, крепкий, грубоватый. Он не слишком-то подходит на роль Дон Жуана. Насколько я знаю, очень хороший работник. Черные волосы, довольно светлые глаза. Повсюду оставлял после себя пятна смазки и машинного масла. Знаете, очень забавно: другой работник, Эванс, мог делать ту же работу и оставаться сравнительно чистым. Я не мог понять, почему Сисси в него влюбилась. Но, наверно, он немного принаряжался, когда шел на свидание.
— Какой у него характер?
— В моем присутствии он не проявлял никакого характера, но, как я уже сказал, мне не пришлось с ним много общаться. Мрачный, молчаливый, с виду неудачник, но Дейл всегда говорил, что Пелл — лучший механик из тех, кого он встречал в жизни.
— Спасибо, — сказал Марч. Он подумал, что Рейфу Джернингхэму, пожалуй, не слишком нравился любимый механик его кузена. Инспектор продолжил: — А девушку вы знали?
— Я с детства видел ее. Но не могу сказать, что знал ее.
— Она не говорила с вами о Пелле?
— Нет. Не думаю, что она говорила с кем-то, кроме Лайл.
— У вас с Сисси не было каких-либо отношений? Но за все эти годы у вас не могло не сложиться собственного впечатления о ее характере. Как вы считаете, она была из тех девушек, что способны совершить самоубийство из-за несчастной любви?
Рейф снова пожал плечами.
— Я не хочу ничего утверждать. Я думаю, каждый может совершить самоубийство, если его подтолкнуть. Я не знаю, насколько сильно ее подтолкнули.
Этот дважды повторенный глагол произвел на инспектора особенное впечатление. Он попросил очень серьезно:
— Расскажите, пожалуйста, что вы думали о девушке.
Рейф нахмурился и на мгновение стал похож на своего предка с портрета. Потом ответил с отвращением в голосе:
— Длинная, худая ящерица, пустая, бесхарактерная. Из тех, что в детстве вечно хнычут и без конца болеют. Но подо всем этим — какое-то скрытое упорство, вы понимаете, о чем я.
— Вы могли бы ожидать, что такая девушка бросится со скалы?
— Иногда случается неожиданное, — ответил Рейф.
Инспектор внутренне согласился. Он задал следующий вопрос:
— Вчера вечером вы оставили миссис Джернингхэм и отправились на прогулку. Вы можете сказать, в каком направлении вы пошли?
Рейф снял ногу с выступа и выпрямился. Потом небрежным движением повернул кисть руки, взглянул на часы и произнес легкомысленно:
— А, тогда… Я спустился и прошелся по пляжу.
— В каком направлении?
— Вокруг залива.
— Вы ходили к Тэйн-Хэду?
Рейф улыбнулся.
— Я забыл, что вы не из этих мест. Если идти вокруг залива, то, конечно, доберешься до Тэйн-Хэда через какое-то время.
— Через какое время? — быстро спросил Марч.
— Это, — проговорил с улыбкой Рейф, — зависит от того, с какой скоростью идти.
— Сколько времени это заняло у вас вчера?
— Боюсь, вчера я не зашел так далеко. Я свернул на полпути. Все было бы слишком просто, если бы я добрался до того места, правда? Рассказ свидетеля. Я как раз оказался бы в таком месте, с которого смог бы разглядеть, было это самоубийство или убийство. Или нет? Я ведь не знаю, где именно упала Сисси, поэтому, вполне возможно, от меня не было бы толку как от свидетеля, даже если бы я там и оказался. В
