выражение глаз Рори ожесточило Весли и укрепило силу его духа.
— Я опережу их, — поклялся он.
— Подожди минутку, — попросил Том, — тебе надо разуться, потому что ты должен бежать босиком.
Весли стянул сапоги и отдал их. Песчаная земля двора мягко коснулась ступней. Если бы несколько месяцев назад кто-нибудь сказал, что он, полураздетый, будет бежать по горам Коннемары, он ответил бы, что этот человек сошел с ума.
И если бы кто-нибудь тогда сказал ему, что он отдаст свое сердце ирландской воинственной женщине, он ответил бы, что сам сошел с ума.
Остановившись на краю леса, он ощутил волшебство происходящего на этой земле, раскинувшейся перед ним, полной солнца и тайн, и теней воинов, чья храбрость сформировывалась тысячелетиями борьбы.
Боже, какая самонадеянность думать, что он стоит великанов, которые впитали силу этой суровой земли.
— Они все были всего лишь людьми, — сказал Том, словно прочитав мысли Весли. — Их сила исходила от человечности их сердец.
Весли кивнул, прогоняя из головы все мысли. Решительность обострила его интуицию.
— Готов? — спросил Том. Весли перекрестился.
На черном жеребце подъехала Кэтлин. Радостная надежда светилась у нее в глазах.
— Пусть удача сопутствует тебе, Весли, — произнесла она.
Раздался звук барабана, волынки заиграли в бурном темпе, переходя от крещендо к оглушительным звукам.
Бросив последний взгляд на Кэтлин, Весли кинулся в лес. Острые камни врезались в ноги. Колючие ветки хлестали по лицу. А сзади, неуклонно приближаясь, доносился настигающий топот погони.
Рядом просвистел топор, разрезав воздух в опасной близости от уха.
— Иисус! — задохнулся Весли.
Тропинка, усеянная камнями, становилась круче. Впереди маячил ольховый сук, который проверит его ловкость и проворность.
Он почувствовал, что слабеет; боль в кровоточащих ступнях пронизывала тело. Сук приближался… неприступный, невероятно высокий. Простая ветка дерева стала мерилом его личности.
Он не может перепрыгнуть ее.
Мысленно он представил, как врезается в крепкое дерево, падает, как раненый олень, запутавшись в кустах ежевики и колючках. Он проиграет все, потеряет Кэтлин и Лауру.
Боль от этой мысли подхлестнула его, словно бич с шипами. Затем вспышка ослепляющего света прошла через его сознание. Он не существовал больше, втянутый в пылающе-белое небытие.
Держась рядом с преследующими воинами, Кэтлин почувствовала нарастающий страх. Весли достиг предела своих возможностей, она видела это по вымученным движениям его сильных ног и затрудненному дыханию. Она благодарила Бога, что он обладал большей скоростью, чем любой из воинов, даже Конн, который выигрывал все соревнования в Белтане.
Весли оставлял за собой кровавые следы. Задыхающийся и кровоточащий, с отекшей синевато- багровой раной на плече, он ни за что не сможет совершить этот прыжок.
Она заметила перемену в нем, когда он был в нескольких футах от сука. Его дыхание стало ровным, и он что-то произнес. Его ноги напряглись, и в прыжке, которому позавидовал бы самый одаренный атлет, он пролетел над суком. Кэтлин закрыла глаза и покачала головой. На какую-то минуту ей показалось, что его сопровождала яркая вспышка, которая позолотила листья и ветви на его пути.
К ней подъехал Том Генди.
— О, небеса, видела ли ты что-нибудь подобное в жизни?
Весли приземлился на тропинку, не издав ни звука, когда его кровоточащие ступни ударились о каменистую землю.
Том понизил голос.
— Кэтлин, ты видишь? — Впервые в жизни бард Клонмура не нашел подходящих слов.
Прежде чем Кэтлин успела ответить, Рори издал вопль, бросился за преследуемым и метнул копье. Не оглядываясь, Весли быстро нагнул голову. Он был человеком, одержимым дьяволом, но одновременно охраняемым Богом, недосягаемым для простого смертного. Снова Кэтлин почувствовала в нем какую-то необычность и сначала не смогла определить ее. Затем поняла: когда Весли бежал, казалось, его ступни не касаются земли, его движение не всколыхнуло ни единого листка, ни единой ветви.
— Клянусь, он не осознает, что делает, — удивленно сказал Том.
Благоговейный трепет появился в глазах у воинов. Лайам прикусил большой палец против сглаза. У Кэтлин покалывало в шее. Какая-то неестественная сила овладела Весли. Подобно Руаду из легенды, он оседлал невидимого крылатого коня.
Бег продолжался еще четверть мили. Весли мчался с энергией, которая обескуражила преследователей и сбила с толку зрителей. Он казался настоящим демоном, когда увертывался и уклонялся от ударов, перепрыгивал через препятствия, не замедляя шага, и на высокой скорости приблизился к финишу.
Достигнув трепещущего флажка, обозначающего конец погони, Весли понял, что произошло что-то необычайное. Ослепительная белизна забытья стала приобретать очертания реальности. Вернулась боль, пронзив грудь и опустившись к ногам. С изумлением он осознал, что смертоносная погоня осталась позади.
Он остановился у флажка, схватился за шест и опустился на колени. Рука поднялась, чтобы проверить волосы. Косы были в порядке.
— Боже мой, — выдохнул он, — я выдержал.
— Да, — закричал Том, подъезжая на пони. — Хвала всем святым и проклятье всем грешникам, ты, парень, выдержал это!
На жеребце подъехала Кэтлин. Ее сияющие большие глаза смотрели на него со смешанным чувством гордости и благоговения.
— Как, Весли? Как ты сумел? Схватившись за шест, он с трудом встал и покачал головой, не в состоянии объяснить.
— Вы настоящий победитель, — ликовал Курран Хили.
Пот ручьем тек по лицу Весли, спине и плечам.
— Нет, Курран, — ответил он. — Я… — он взял фляжку у Бригитты, сделал глоток и тотчас же выплюнул. — Вода? Боже, что должен совершить мужчина, чтобы получить пиво?
Девочка вручила ему другую фляжку.
— Промочите горло этим, сэр, — сказала она, и ее лицо расплылось в улыбке.
—Осушив фляжку, Весли повернулся к Кэтлин.
— У меня было странное ощущение, что все это сделал не я.
Он услышал нервозность в ее голосе, когда она откинула голову и засмеялась.
— А кто же тогда? Ведь каждый из нас видел, что ты пронесся через лес словно дыхание ангела.
Прежде чем Весли смог ответить, вперед выступил Рори Бреслин, дергая себя за латный воротник и пыхтя от напряжения.
— Ничего подобного я не видел за свою жизнь.
— Я вижу в этом мудрую и справедливую руку Господа, — заявил Симус. — Он один из нас, иначе он бы не выжил.
— А ты ничего не забыл? — спросил Рори. Весли криво улыбнулся.
— Да, что я смертный человек в конце концов. Фианна требует многого от мужчины.
— А я напоминаю тебе о поэтическом произведении, — перейдя на ирландский, Рори добавил: — Тело может оказаться подходящим, хотя я очень сомневаюсь в некоторых его частях, но как насчет ума и ирландского языка?
Все еще испытывая боль, Весли глотнул немного пива.
