является также и сильным слабительным.
И Карл тут же, несмотря на щекотливость темы, рассказал забавный случай. Рэйчел наконец рассмеялась. Королю все же удалось разбить некую холодность, что возникла меж ними, и Рэйчел, как и прочие, невольно поддалась его обаянию. Вскоре она уже рассказывала о растениях, которые трудолюбиво выращивала на своих грядках; они обсуждали и сравнивали их достоинства. Она даже указала «мистеру Трентону» на полосу посевов кукурузы, которую отец привез несколько лет назад из Америки; она очень хороша при болезни печени, какой страдает тетушка, — Она так же помогает при ожирении и снижает аппетит, — заметил Карл, и, хотя он не добавил больше ни слова, они переглянулись и весело рассмеялись.
Теперь Рэйчел глядела на собеседника с явным удовольствием. В его речах и манерах проступала такая непринужденность, что и ей стало легко. Он начал нравиться ей, и она невольно поняла сестру, которая сегодня не сводила глаз с этого некрасивого юноши. У него была приятная улыбка, а карие глаза, казалось, не, смотрят, а ласкают и завораживают. Не поддаться его обаянию было трудно. Рэйчел сделала над собой усилие, чтобы закончить разговор, и заметила, что они достаточно долго гуляют и им следует возвращаться.
Едва они вошли в заросли, как Карл остановился будто вкопанный. Какой-то звук — рычание, переходящее в хохот, долетело со стороны озера, и было в этом звуке нечто такое, что у него мурашки пробежали по спине и гулко застучало сердце.
— Силы небесные! Что это?
Рэйчел тоже остановилась. Карл чувствовал, как во мраке она смотрит на него.
— Вы разве не слышали, Рэйчел?
Она некоторое время молчала, потом нерешительно произнесла:
— Может, это собаки?..
Карл ощутил внезапное раздражение.
— Не морочь мне голову, девушка, — довольно резко произнес он. — Я еще поверю, что псы могут рычать, но не смеяться же.
Она опять долго молчала.
— Идемте, мистер Трентон, мне страшно.
Карл скривил в усмешке рот:
— Вы ведь не боитесь ночных призраков?
Она не ответила.
В это время в просветах меж деревьев показалась аркада галереи, и Карл увидел будто вынырнувшего из зарослей Патрика Линча.
— Уж не ваш ли управляющий оглашает округу этими воплями? Что он за человек?
Рэйчел не ответила, она тоже глядела на Патрика Линча, Но старик шел спокойно, даже понуро. И вдруг остановился как вкопанный.
В этот миг Рэйчел слабо ахнула и неожиданно вцепилась в руку Карла.
— О!.. — почти простонала она.
Теперь Карл увидел то, что испугало Рэйчел. За колоннами навстречу управляющему медленно, почти плавно, двигался еще один силуэт. Что-то странное, неестественное было в его медленной поступи, во всем его облике. Руки его были сложены на груди, опущенную голову покрывал островерхий капюшон, скрывающий лицо.
У Карла зашевелились волосы на голове. Он понял, что видит знаменитого черного монаха.
Призрак вдруг стал двигаться быстрее, а потом произошло что-то непонятное, он словно напал на управляющего. Громкий крик огласил округу, подле Карла испуганно завизжала Рэйчел. В следующий миг он увидел, как Патрик Линч, неловко взмахнув руками, перевалился через перила. Еше один вопль, и тело, упав со страшной высоты, гулко ударилось оземь.
Рэйчел с криком спрятала лицо на груди короля. Он еле успел подхватить ее, когда она стала оседать. А когда поднял глаза, призрака уже не было на галерее.
Король весь дрожал. Облако скрыло луну, где-то яростно лаяли собаки. Вокруг царил сплошной мрак. Карл сам не заметил, как стал читать молитву. Тяжесть бесчувственного тела Рэйчел на руках немного привела его в себя. Ему хотелось бежать, со всех ног кинуться к дому, к людям, но он не мог бросить девушку. Уложив голову Рэйчел на плечо, Карл подхватил ее под колени, и, спотыкаясь и почти плача от ужаса, понес ее к замку.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Глаза у Стивена Гаррисона были светло-голубыми, но сейчас, когда он переводил взгляд с одного лица на другое, от них веяло ледяным холодом. Слуги терялись под этим взглядом и отводили глаза. Только бедный Патрик Линч никогда не боялся взгляда жениха их госпожи и мог поставить этого выскочку на место. Бедный мистер Патрик… Они едва вернулись с его похорон, когда полковник велел им собраться на кухне и начал свой допрос.
Одна лишь кухарка Сабина Берли с самым невозмутимым видом раскатывала тесто для пирога. Кухня была ее Царством, здесь она чувствовала себя в своей стихии и не собиралась стоять по струнке перед помощником шерифа. Она, как и остальные слуги барона Робсарта, не испытывала особого почтения к Гаррисону. Пусть он и дослужился у круглоголовых до чина полковника, но на своем веку она повидала господ и поважнее его. А этот даже не джентльмен, у него нет герба; его отец до того, как по жене унаследовал усадьбу Ательней, был обычным мясником в Лондоне. Но сейчас все откровенно его побаивались. Они еще не вполне опомнились после тревожной ночи, а теперь, едва они стали отходить от похорон, как он созвал их и учинил допрос.
— В Сент-Прайори все принято делать быстро и скрытно. Вчера скоренько похоронили несчастного Фила, а сегодня вы так же поторопились и с вашим управляющим — упокой, Господи…
Сзади кто-то хмыкнул. Стивен повернулся. Этот парень, Мэррот — не то лакей, не то конюх, не то охранник. Из-за недостатка слуг многие должности в замке были совмещены. Стивен столкнулся с наглым взглядом крепкого молодца и почувствовал, что тот глядит на него с насмешкой. Дерзкий малый. Держится наигранно почтительно, одет всегда просто, но щеголевато, а волосы отпустил до плеч в подражание сильным мира сего.
— В чем дело, Джек?
Тот облизнул губы, словно собирался сплюнуть, но сдержался, лишь сказал:
— Вам не стоит таиться за показным смирением, мистер. Мы ведь знаем, что вы ненавидели несчастного Патрика.
На лице Стивена ничего не отразилось, он просто продолжал глядеть на Джека. В наступившей тишине тот вдруг занервничал и снова хмыкнул, словно подбадривая себя:
— А от того, как скоро все делается в замке, не наша воля. Госпожа Рэйчел приказала — мы повиновались.
Рэйчел. Этой ночью, когда в холле ее привели в чувство, она сама была не своя. Но уже утром Стивен видел ее совсем другой — по-обычному деловой, решительной, твердой. Теперь, когда не стало Линча, на котором лежало большинство хозяйственных обязанностей, все заботы по имению падут на хрупкие плечи юной Рэйчел. Но уже сейчас никто не сомневался, что она справится и с этой ношей. Рэйчел Робсарт всегда была подлинной госпожой Сент-Прайори. И вряд ли она наймет другого управляющего, ибо штат замка словно специально был сведен к минимуму. Сейчас это облегчало задачу Стивена.
— Я собрал вас, чтобы расспросить, где каждый из вас находился, когда случилось несчастье.
Он видел, как они недоуменно переглядывались, но не спешил пояснять, с какой целью расспрашивает об этом. Полковник ни на миг не сомневался, что дело вовсе не в призраке, ибо призраки никого не сталкивают с высоты. А ваг под сутаной призрака мог оказаться кто угодно из господ и из прислуги, как мужчина, так и женщина.
Он повернулся к одному из сторожей — Бену Петтигрю, флегматичному крупному мужчине, которого
