Это по инерции вышло!
– Что-то ты заврался, сынок. Это добром не кончится.
И мама ушла к себе в комнату. Ура! Больше она к этому разговору не вернется, Гошка точно знал. Но впредь надо быть втрое осторожнее. Убедившись, что мама занялась своими делами, он быстро набрал Лехин номер.
– Ну наконец-то, – зашептал в трубку Леха. – Куда ты запропастился?
– Расскажу при встрече, – тоже шепотом произнес Гошка. – Ну, есть что-нибудь?
– Пока не густо. Ух, он и разозлился из-за машины, я такой кайф словил! Как он бесновался!
– Это все, что ты узнал?
– Гошка, прекрати! Он потом посмотрел на часы, сотовый из кармана вынул и позвонил. «Люся, я задержусь, мне какие-то придурки колеса прокололи». И помчался к метро. Я боялся, он левака возьмет, нет, дядечка экономный оказался.
– А ты один, что ли, был?
– Ага. Ксюха не смогла вырваться, там у нее бабка заболела. Ну, слушай, доехали мы с ним до «Курской». А там долго еще петляли по разным переулкам, я даже подумал, уж не водит ли он меня нарочно…
– Он что, тебя засек? – ахнул Гошка.
– Еще чего. Между прочим, он ни разу даже не оглянулся. Ну вот, дошел он до переулка, называется Яковоапостольский, во!
– Как? Как называется?
– Яковоапостольский! Там ну, вроде апостола Якова переулок…
– А, понял.
– Там в этом переулке церковь есть, и вот напротив церкви железный такой заборчик, на воротах переговорное устройство, за воротами охранник топчется, а в глубине такие домики старинные, отреставрированные, навороченные, одним словом, ясно, что крутые фирмы там помещаются. Вот туда-то наш дяденька и двинул. Показал чего-то охраннику, тот его и пропустил.
– Он там работает, думаешь?
– Не знаю, наверное. Я там потоптался часок, посмотрел, послушал.
– И что?
– Да ничего особенного. Просто убедился, что проникнуть туда нет никакой возможности.
– И как фирма называется, тоже не знаешь?
– Говорю же тебе, там их несколько. А в какой наш дядечка служит, неясно.
– И неясно, служит ли.
– Похоже, между прочим, что служит.
Я, пока там болтался, кое-что приметил.
– Ну, говори же! – потребовал Гошка.
– Понимаешь, те, кто чего-то там охраннику показывали, уходили, и больше я их не видел. А были такие, которые и с охранником говорили, и с переговорным устройством, видно, посетители. Так те потом довольно быстро назад выходили. Ну, а у тебя что?
– У меня тоже довольно интересно…
И Гошка поведал другу все, что сегодня произошло.
– Фигня какая-то, – заключил Леха. – То ли дождик, то ли снег, то ли умер, то ли нет…
– Типун тебе на язык! – воскликнул Гошка.
– Между прочим, моя бабка в деревне всегда так выражается! Чуть слово скажешь – типун тебе на язык!
– Русская народная мудрость! – засмеялся Гошка.
– Да ладно тебе, Гошка. Между прочим, чего дальше-то делать?
– А во сколько он на работу пришел?
– В полдесятого. А что?
– В полдесятого? И это он опоздал, значит, начинают они в девять. В шесть должны закруглиться.
– Хочешь подвалить туда? к концу рабочего дня?
– Ага. Ты как?
– Нормально. Я и сам про это думал.
– Дорогу-то найдешь?
– Обижаешь, бугор! Лялин переулок знаешь?
– Не очень!
– Ничего, я тебя доведу. Только на метро нет смысла ехать, лучше на троллейбусе по Садовому. Я вообще не понял, на фиг он на метро ехал. Дурак, что ли?
– Знаешь, у людей, которые привыкли всегда на машине ездить, с городским транспортом большие сложности.
– Во-во, похоже на то.
– А он случайно в метро ни с кем не встречался?
– Нет, ты что! Он же не собирался на метро-то ехать, это мы с тобой ему удружили!
Глава VI
ВИТАЛИЙ АНТОНОВИЧ
– Клевое местечко, – сказал Гошка, попав в Яковоапостольский переулок.
Было уже темно, и домики за железными воротами уютно светились.
Время близилось к шести. Из ворот то и дело кто-то выходил, но не похоже было, что вот сейчас разом народ повалит-с работы.
Примерно в четверть седьмого Гошка шепнул:
– Леха, вон он!
Их подопечный выходил из ворот вместе с женщиной в меховой пелеринке. Мальчики подобрались поближе.
– Виталий Антонович, ловлю вас на слове, – донесся до них голос женщины.
– Обещаю, Илона Рудольфовна.
– А где же ваше авто?
– Я сегодня пеший! Какие-то скоты прокололи мне шины. Сейчас придется этим заняться, чтобы утром нормально жить. Я без машины чувствую себя совершенно потерянным. Сегодня утром, как полный идиот, вместо того чтобы сесть в троллейбус, поехал на метро. Только потом сообразил, какого маху дал!
– Садитесь, я вас подвезу, Виталий Антонович.
– Голубушка, премного вам благодарен.
И на глазах разочарованных мальчиков он уселся в синюю «Тойоту».
– Вот непруха! – вырвалось у Лехи.
– Ничего страшного, – успокоил его Гошка. – Он ведь сказал, что будет сегодня колесами заниматься. Вообще-то мы с тобой зря старались, Леха. Колеса протыкать надо было не сегодня, а завтра. Завтра выходной.
А сегодня он просто поехал на работу. О ко торой, кстати, мы ни фига не узнали. Единственное, что удалось выяснить, его имя-отчество. Даже фамилии не знаем. Тьфу!
– Гошка, в чем проблема? Завтра опять ему шины проколем! И поглядим, куда он намылится. А кстати, понесем ему сегодня Ксюхину пулю?
– Нет! Не понесем. И колеса прокалывать не будем.
– Почему? – удивился Леха. – Ведь он , так в машину плюх, и только мы его и видели.
– Понимаешь, Леха, если Горенича не похитили, если он жив-здоров и ездит по Бенилюксу…
