костер, привлекают к уголовной ответственности. Им грозит длительное тюремное заключение, крупный штраф и... уважение окружающих, включая начальника тюрьмы и товарищей по заключению. А потому — горят ритуальные костры, восходят на них вдовы, впрочем, подписав заявление в присутствии полицейских чинов, что совершают самосожжение добровольно.
Валерий Кашин, кандидат исторических наук
Тема, затронутая в статье индолога В.Кашина, имеет еще один — довольно страшный аспект. Не только вдовы, но и молодые замужние женщины, жизнь которых, казалось бы, складывается вполне благополучно, во всяком случае внешне: муж — бизнесмен, дом — полная чаша, не так уж редко решают уйти из жизни, став живым факелом.
Чтобы понять, что за этим кроется, нужно обратить внимание., на печальную параллель в практике индийских судов — статистику одного специфического именно для Индии вида преступления — убийств из-за приданого.
Дело в том, что в этой стране, существует древний пережиток: здесь очень часто женят детей. Конечно, брак их, пока они маленькие, — чисто символический, но вот будущий супруг подрос, кое-чему выучился, и его родители начинают требовать с родителей невесты, так сказать, компенсации затраченных ими средств и усилий на подготовку чада ко взрослой жизни. А у родителей невесты дела все эти годы шли неважно, может быть, они вообще разорены, но родню жениха это совершенно не волнует: мы взяли вашу дочку — платите, а ваше безденежье — ваши трудности. Короче говоря: хочешь — не хочешь, а оплати социальный статус зятя. Когда подобный тезис проповедуется во внешне европеизированных кварталах Дели — это одно, когда на улицах, где обитает индусский средний класс, — совсем другое. Тут моральных табу меньше, нет особой необходимости соблюдать приличия. Там говорят: «Женитьба в наше время — предприятие чисто экономическое», тут заявляют в лоб: «Денег не дадут за тебя — убьем». И убивают.
Доцент университета в Дели и председатель Совета женщин индийской столицы Субхадра Буталия говорит, что ежемесячно в Дели совершается от 50 до 60 подобных преступлений, и это только по официальным данным, а по неофициальным, считает она, гораздо больше, потому что многие такие случаи полиция квалифицирует как «несчастный случай» или самоубийство. Решившиеся на убийство несчастной бесприданницы «родственники» чаще всего обливают ее бензином и поджигают — а потом инсценируют самоубийство. Или, по полицейскому протоколу, — «неосторожное обращение с огнем». Звучит это не столь казенно, сколь цинично: известно, что индийские женщины счеты с жизнью сводят чаще всего именно в огне. Поводов для самоубийства, увы, у индусской женщины — более, чем достаточно.
Власти пытаются как-то защитить женщин. С 1961 года в Индии официально запрещено требовать с невесты приданое. Но формулировки закона столь туманны, а сам закон столь непоследователен... В 1983 году принят еще один закон, согласно которому вымогательство приданого квалифицируется как тяжкое преступление. Но законопоспушанием индийские граждане никогда особенно не отличались.
Перед женщиной, отданной замуж по сговору родителей (это относится и к взрослым), встают такие психологические проблемы, что они способны надорвать душу и лишить разума. Как жить с нелюбимым? А еще хуже — с любимым, если он видит в супруге всего лишь источник дохода? Каково вместо нежных слов постоянно слышать вопросы о том, когда же наконец ее родители купят ему мотороллер или автомобиль? Видеть, что теплое чувство муж испытывает вовсе не к ней, а к... холодильнику, подаренному молодой семье ее родителями. Слов нет, холодильник — вещь в тропическом климате необходимейшая, а где же любовь, нежность, забота? А если они дарятся другой, на стороне? (Вообще-то в Индии понятия «брак» и «любовь» обычно не смешивают). Перенести такое не всякая женщина сможет, даже если она родилась в Индии.
Как воспитывают до сих пор индийских девочек? В основном на поучительных примерах из эпосов и легенд, а в них все очень просто: «В детстве женщина принадлежит отцу, в середине жизни — мужу, а в конце — сыну». В то же время индийский эпос наполнен чувственностью, напоен поэзией любви...
Госпожа Кришна Пури из Дели недавно похоронила свою дочь, скончавшуюся от ожогов. Девочка росла хорошенькой, в колледже даже была победительницей конкурса красоты. На фотографиях она в джинсах, черных очках, с плюшевым мишкой в руках. И муж ей под стать — современный, раскованный. Уж к ним-то, кажется, патриархальные обычаи какое могли иметь отношение? Сюжет их совместной жизни, однако, развивался все по той же тривиальной схеме: мужу хотелось все больше и больше денег. Правда, надо оговориться — приданого от родителей жены он получил достаточно, однако жаден был невероятно, требовал еще и еще. Но тесть и теща уже отдали ему все, что имели. Тогда он решил уехать в Америку. Жена не представляла, как она расстанется с Индией. После очередной ссоры супруг заявил «Хорошо, я не поеду в Америку, но пусть твои родители мне за это заплатят». Когда же Рену (так звали эту женщину) сказала: «Но у них же нет больше денег», он ударил ее и сказал, что она загубила его жизнь.
Через две недели Рену оказалась в больнице в тяжелом состоянии — с ожогами. Пока была в сознании, сначала объясняла все несчастным случаем — дескать, облилась бензином, случайно чиркнула спичкой, а муж ее спасал. Четыре дня спустя, взглянув на себя в зеркало, Рену призналась, что муж, вернувшись домой в воскресенье очень поздно, потребовал, чтобы она немедленно приготовила ужин. Возле плиты он брызнул бензином на ее платье, а следом кинул спичку. Платье вспыхнуло. Муж испугался, быстро оттащил Рену в спальню, завернул в одеяло и отвез в больницу. «Почему ты сказала об этом только сейчас?» — спросил Рену врач. «Потому что поняла, что мои шансы выжить равны нулю», — ответила она. После похорон мужа оштрафовали, только и всего, за недоказанностью улик. Он снова жених...
Индийская общественность, социологи, защитники прав женщин давно бьют тревогу по поводу существования в стране таких варварских пережитков, как убийства из-за приданого и самоубийства женщин в результате неудачной семейной жизни. Многие видят выход в том, чтобы скорее провести в жизнь экономические реформы, которые освободят женщину. Другие — в популяризации западного принципа заключения брака — по любви между женихом и невестой, и только так. Но что делать с обычаем сати, самопожертвованием вдовы, который каждый индиец впитывает в свое сознание с детских лет?
По материалам журнала «Geo» подготовила Екатерина Костюкова
Via est vita: Тот, кто построил ковчег
Даррелла можно без преувеличения назвать любимым в России писателем-анималистом. У нас его знают и стар и млад, его книги есть в каждой семье, по ним мы учились любить при роду и все живое. По его повестям, искрящимся неподражаемым даррелловским юмором, лучше, чем по учебникам, познавали животный мир Земли будущие естество испытатели 60—90 годов. Друг и соратник Джеральда Даррелла по популяризации природоохранного дела Дэвид Эттенборо вспоминает о недавно умершем великом натуралисте XX века на страницах английского журнала «ВВС Wildlife», любезно предоставившего нам право напечатать этот очерк.
Смешнее книги я не читал. В ней описывались приключения юного натуралиста, впервые оказавшегося в тропиках а именно в Камеруне, — и занятого отловом диких животных для зоопарка. По жанру нечто среднее между приключенческим романом и искрометной комедией. «Переполненный ковчег» — так называлась эта книга, издана она была в 1953 году, автора звали Джеральд Даррелл.
Книга задела меня за живое. Я, в то время честолюбивый телепродюсер, решил принять участие в экспедиции, которую Лондонский зоопарк направлял в Западную Африку. Даррелл ясно давал мне понять, что именно следует снимать, и я не мог дождаться дня вылета. Однако, когда через полгода мы попали в те края, наши приключения оказались не столь забавными, как на борту «Переполненного ковчега». Позже я понял, что Джеральд Даррелл обладал не только даром незаурядного рассказчика, но и богатым воображением — такое сочетание позволяет автору увидеть смешное даже в таких ситуациях, когда всем
