же патриотично относится к своим «республикам» и обслуживающий персонал: некоторые работают там по 70-80 лет...
Лишь спустившись с университетского холма, мы вспомнили, что с самого утра ничего не ели.
Ресторан был светлым, веселым и полным молодежи. На посетителях не было ни черных плащей, ни ленточек, но не признать студентов в этом братстве, окружавшем столы с кувшинами домашнего вина, было просто невозможно.
Меню было обычным — жареные сардины, суп «калду верде», свинина по-алентежуански. Единственное, что вызвало наш интерес, был «бифштекс по-демократически». Не знаем, как бифштекс, но обстановка была действительно самая демократичная.
На соседний стол, за которым было особенно весело, подали торт с двумя десятками свечей. И под общее пение «Нарру birthday tо уоu» — на португальском языке — виновник торжества выпустил на них весь запас воздуха из легких. Зааплодировал весь зал, не остались безучастны и мы. И в этот момент поняли, что тоже как-то сами собой стали членами одной большой компании.
Мы уже расплачивались, когда студенты затянули фаду. В отличие от Лиссабона, где настоящая «судьба» — творчество чисто народное, в Коимбре — фаду прерогатива студенческих ансамблей. И вселенская грусть окрашивается здесь оптимизмом молодости. Говорят, председатель португальского парламента Алмейда Сантуш, учившийся в Коимбре, до сих иногда радует слушателей исполнением фаду.
Бесшабашное настроение, когда совсем не хочется смотреть на часы даже в столь позднее время, видимо, передалось и нам, потому что, когда мы наконец вышли на улицу и направились буквально куда глаза глядят, тут-то и оказалось, что мы напрочь забыли, где оставили машину. В общем, заблудились... Мы раза два выходили на одну и ту же площадь и поняли: чтобы выбраться из этого заколдованного круга, надо сперва найти свой ресторан. Но как, если мы даже не запомнили его названия?
И вдруг услышали звуки фаду и, пойдя на пение, увидели знакомые двери. Над дверьми красовалась вывеска — «Демократика». Вот откуда и «экзотическая» строчка в меню!
Найти дорогу от ресторана было проще: мы общими усилиями воссоздали наш путь — налево, налево и направо. И вот уже мы у нашего фордовского «вэна». Слава Богу, мы приехали в Коимбру до того, как здесь сожгли ленточки!
Сколько раз мы слышали: «Север, Север, Север». И погода там иная — более сырая и прохладная, по сравнению с Алгарве и даже Лиссабоном, и растительность более суровая и менее богатая, и нравы другие, а обычаи — более консервативные. Слышали, что южане завидуют большему экономическому благополучию северян, а северяне гордятся тем, что они, несмотря на заносчивость лиссабонцев, и есть настоящие португальцы, ибо именно на Севере и зародилось первое независимое португальское государство...
Брага — главный город провинции Минью, которая и дала начало Португальскому государству. Именно отсюда росла и крепла в сражениях с маврами и испанцами страна. В ней же находится и первая столица Португалии — Гимараинш. Этот небольшой город, лежащий неподалеку от Браги, гордо именует себя «колыбелью Португалии». Причем это можно понимать и в прямом смысле: именно здесь родился Афонсу Энрикиш, который провозгласил графство Портукале, находившееся между реками Минью и Доуру, королевством Португалия. На Святом холме над городом стоит увенчанная зубцами крепость, где в 1100 году Энрикиш и появился на свет.
Поэтому, приехав под вечер в Гимараинш, мы первым делом и отправились к Святому холму. На его вершину ведет автомобильная дорога, но мы не могли отказать себе в удовольствии прокатиться в кабинке канатки. Успели вовремя: за нами станцию закрыли и предупредили, что вниз мы уже спуститься не сможем, через пять минут подъемник отключают. Отступать было поздно, и мы сначала над красными черепичными крышами окраин города, потом над кронами могучих сосен, а затем над голыми скалами поползли вверх.
Парк вокруг исторической крепости казался вымершим. Живым смотрелся лишь португальский флаг, гордо реявший над ее смотровой башней. Только из ресторанчика по-соседству разбредались, точнее, разъезжались отдельные посетители. Один из них и предложил нас подвезти, когда мы спросили, как нам спуститься вниз. Если бы не он, идти бы нам по бесконечному серпантину.
Обладатель черного «мерседеса» оказался управляющим небольшой швейной фабрики. Именно такие текстильные и обувные предприятия, выросшие в последнее время в городах португальского Севера, и обеспечивают благосостояние их жителям на зависть южанам. Дела идут неплохо, не без гордости поведал мужчина, заказы на фабрике размешают многие фирмы, включая и знаменитый «Адидас».
Машина не оставляла сомнений в материальном благополучии ее владельца, и все же что-то простовато-домашнее сквозило и в облике, и в одежде, и в манерах водителя.
Семья — святое для португальцев, и разговоры с посторонними на эту тему не приветствуются. Но владелец «мерседеса» был словоохотлив. Была суббота, и он, согласно старой традиции, живущей, правда, еще только в провинции, мог позволить провести день в свое удовольствие. Воскресенье португальские мужчины уделяют семье, а вот в первый выходной отправляются в таверну или ресторан — посидеть за стаканчиком вина с друзьями, поговорить о футболе.
Конечно, он болеет за команду родного Гимараинша, но если сходятся лиссабонская «Бенфика» и «Порту»...
Порту — это не просто второй по величине город страны и вечный соперник Лиссабона, это поистине столица португальского Севера.
Здесь долгое время не разрешалось селиться аристократии, а купеческий пуританский дух его обитателей делал его более консервативным. Поэтому и сегодня, если Лиссабон космополитичен, как и всякая столица, то Порту настроен традиционалистски. В общем, похоже, обитатели преуспевающего Севера, который-то они и считают «настоящей Португалией», никак не могут простить Лиссабону, что он, а не Порту стал столицей страны. И реванш они стараются взять где только могут. Особенно на футбольном поле.
...Воскресным вечером, часов с шести, центр Порту стал наполняться звуками автомобильных гудков. По улицам — сначала по одной, затем целыми группами к Авенида-дуз-Алиадуш, переходящую в главную площадь Праса-да-Либердади, стали стекаться машины, над которыми развевались голубые флаги клуба «Порту». Из окон других высовывались руки с такими же голубыми шарфами. До конца матча оставалось еще минут десять, но исход игры был уже предрешен, и «Порту» в очередной раз становился чемпионом страны. А когда часы отмерили последние минуты встречи, ликовал уже весь город. Автомобильные гудки, звуки рожков, свистков, рев мотоциклетных моторов и скандирование «Вива Порту!» слились в общий гул. Авенида-дуз-Алиадуш заполнилась людьми всех возрастов с флагами, шарфами, плакатами. Машины, в которых сидели целые семьи, а малые дети свешивали наружу ноги, устроившись на открытых окнах, бесконечное число раз, плотным потоком, объезжали площадь. А полиция, которой тоже собралось немало, лишь молча и весьма спокойно взирала на все происходящее. И даже начавшийся вдруг ливень не остудил патриотический пыл обитателей Порту.
Но описать разлившийся по городу праздник словами невозможно, потому что даже нам, далеким от футбольных страстей Португалии, передалось общее настроение. И мы тоже прикупили голубые шарфы и кепки с символикой «Порту» и скандировали «Вива Порту!»
Ликование длилось до глубокой ночи. Да, похоже, в городе никто и не собирался ложиться спать. Но все было мирно, без пьяных драк и потасовок. Самое агрессивное, на что были способны фанаты, — это скандирование рифмованной фразы, которую можно перевести примерно так: «Чтоб ты сгорел, Лиссабон!»
Мы бы никогда в жизни не пожелали такой участи прекрасному городу на реке Тежу, который
