таком месте, привидению действительно следовало быть поклонником кварцевых ламп. Мефф трижды обошел площадь, не приметив ничего особенного.
«Видимо, дядюшка что-то напутал по старости, — подумал он и тут сообразил, что нечто подзывает его. Это нечто было рукой в роскошно расшитом рукаве с кружевами, и высунулось оно из кабины одной из уличных поливалок. Не будучи уверен, что это касается его, Фаусон тем не менее приблизился к автомобилю.
— Влезай, мосье, чего ждешь! — услышал он. Внутри, рядом с совершенно нормальным водителем в форменном комбинезоне, сидел засушенный старичок в костюме эпохи Людовика XVI.
— Купить, продать? — спросил он решительно. — «Готский Альманах» [8], книга кабалы, пророчество святого Малахия? А может, записки о Великой Революции? Локон Марии Антуанетты, капсулку с кровью короля, кальсоны Бога Войны [9]?
— Мне нужен «Who is Who in Hell», — проговорил Мефф.
— Xo-xo, знаток! — обрадовался старичок и толкнул локтем шофера, — Видишь, Мэкс, а ты говоришь, мол вывелись уже истинные библиофилы. Пардон, мосье, нам следует выйти. Я никогда не ношу с собой слишком много ценного товара. Мало ли что…
Фаусон мог поклясться, что поливалка успела проехать всего несколько десятков метров, меж тем округа изменилась до неузнаваемости. Они вышли.
Узкая, покрытая грязью улица была заполнена странным туманом и толпами медленно прогуливающихся людей.
— Променада нежитей, — пояснил старичок, — по пятницам у нас час прогулок, так что мы валандаемся от площади Бастилии до тюрьмы Консьержери, от Консьержери до площади Революции… Ах, какое здесь было когда-то движение, когда из Консьержери выезжали повозки с осужденными на обезглавливание на гильотине!.
Он развернулся и исчез, оставив Фаусона в потоке теней. Призраки, полупрозрачные и вялые, казалось, вообще не замечают Меффа.
Их внимание, вроде бы, привлекал широкоплечий мужчина с угрюмым лицом, который, минуя Фаусона, взглянул на него так, как мясник рассматривает свиную тушу.
— Гражданин Сансон, — шепнул высунувшись из тени старичок, — ох, его тут уважают, уважают…
— Признаюсь, не слышал о таком. Кто это?
— Палач Великой Революции. Почти все здесь присутствующие когда-то имели с ним дело. Кстати, какая экономия в рабочей силе! Такая великая революция, и всего один палач. Позже человечество стало гораздо расточительнее. И подумать только, — посмотрел он в спину удаляющемуся дылде, — со мной у него не вышло. Чудеса! Я должен был предстать перед революционным трибуналом девятого термидора. А ведь тогда признавали только один вид приговора. К счастью, в это время как раз пал Робеспьер и вместо меня он сам испытал краткое прикосновение холодного металла к шее… Но если вы думаете, что я благодарю за это Провидение, то ошибаетесь. Со мной покончили иначе. Через несколько лет из меня сделали психа. Сумасшедшего, — повторил старичок, — понимаете, как из слишком независимого интеллектуала, и направили на принудительное лечение в закрытое заведение. Ну, я принес вам бестселлер. Последний экземпляр.
— Сколько с меня?
— Здесь ничего, зато я принес письмо ста граждан нашего круга, они заказали себе мессу по своим грешным душам. Сами они были атеистами! Вы сможете провернуть в ближайшее воскресенье?..
Мефф смутился.
— Видите ли…
— Знаю, знаю, вы — сатана. Но, видите ли, бизнес есть бизнес. Не будем детьми. Вам вовсе не надо лично идти в церковь. Организуйте через какого-нибудь посредника…
— Постараюсь!
— Ежели заглянете сюда в следующий раз, у меня будут к вам две просьбы. Я хотел бы приобрести хороший хлыст и несколько… — он понизил голос, — знаете, этаких скандинавских порнушек. Только чтобы было много насилия, ужаса, крови…
— А ваш шофер Макс не может?
— Макс порицает мои интересы. Ах, правда, забыл представиться: маркиз де Сад! — тут он протянул Меффу костлявую руку.
Тот поднял свою, но старичок с истинно дьявольским чувством юмора вместо того, чтобы ее пожать, провел ложный выпад ниже живота, вскрикнув при этом «Ийя!!» Когда Фаусон инстинктивно наклонился, маркиз рассмеялся, как школяр, и побежал в глубь туманной улочки.
— Куда прешь, баран! — раздалось почти одновременно с писком тормозов. Неосатана открыл глаза. Он стоял посреди проезжей части улицы, лихорадочно сжимая пожелтевший том с торчащим из него списком имен теней, ходатайствующих о молитве. Мефф пробормотал что-то невразумительное разъяренному водителю поливалки и прыгнул на тротуар.
— Возвращаемся, шеф? — спросил поджидавший его Гали.
Однако в отель «Парадиз» они не вернулись. «Организованный» заблаговременно «ситроен» свернул в узкий лабиринт улочек. Фаусон вскоре потерял направление; местность шла в гору, может, окраина Монмартра? На небольшой улочке им загородила дорогу машина для перевозки мебели. Кузов был открыт, а две опущенные на землю балки позволили «ситроену» въехать внутрь. Двери фургона тут же закрылись. Очередная идея дядюшки? Или ловушка?
— Выходите, — сказал Гали.
Мефф вылез из ситроена. Мебелевоз тронулся. В кузове было темно, однако не настолько, чтобы Мефф не заметил мужчины, сидевшего на скамейке. Совсем недавно произведенный в дьяволы спец по рекламе вздрогнул. Сидящий мужчина был он сам. Сердце подскочило у него к горлу, а может, и выше.
— Как это понимать?
— Соображения безопасности, — отозвался Али. — Позвольте представить.
Двойник встал и подал Фаусону руку.
— Дублер, — сказал он собственным голосом.
— Мефф, — слегка охрипнув, ответил оригинал.
— Произошли некоторые осложнения, — сказал Али. — С этого момента ваши функции человека принимает на себя дублер, способный, хоть и посредственный…
— Я бы попросил! — проговорил дублер.
— …драматический актер, которого не используют в соответствии с его возможностями. Он поселится с документами Меффа Фаусона в ваших апартаментах… Это решено.
— А я? — наш герой почувствовал странную сухость во рту, тем более, что краешком глаза заметил, как Гали открывает небольшую черную коробочку, где среди прочих аксессуаров почетное место занимает бритва.
Али оттащил Фаусона в глубь фургона.
— Все в порядке, — втолковывал он, — не стану же я вываливать весь комплект информации при посторонних. Мы делаем только то, что необходимо. А начиная с определенного положения на иерархической лестнице вверх, в смысле — вниз, конечно, нельзя не иметь двойника.
— Но, мне кажется, решать должен я? Али поспешно кивнул.
— Разумеется, во всем, что касается Дела; что же до вашей безопасности, то это уж наши с Хали и Гали заботы. Два инцидента — пограничники в горах и неудачная попытка похищения — доказывают, что за каждым вашим шагом следят. Нельзя исключать, точнее, мы почти уверены в том, что наши, так сказать, антагонисты предпринимают шаги, дабы затруднить наши действия вплоть до физического уничтожения группы. — Но кто это делает?
— Надо думать, дядя написал вам о конкурентах? Извечная беспардонная борьба продолжается, особенно сейчас, когда мы вступаем в решающую фазу. В ближайшие две недели вы должны располагать полной свободой действий, а не думать о том, что вас в любую минуту могут прихлопнуть.
— А этот? — Мефф глазами указал на двойника. — Что он знает?
