полковником контрразведки.
– Проходите, проходите…
– Вот это другое дело, – пробормотал полковник Соловьев, вновь прикоснулся к узлу галстука, затем одернул рукава пиджака и вошел в распахнутую перед ним услужливыми охранниками дверь.
– А кто это? Ты чего так напрягся? – спросил один охранник у другого.
– Полковник из ФСБ.
– А-а, – сказал второй, – надо сообщить. Ты фамилию не запомнил, Жора?
– Нет, фамилию я не запомнил, но фотография – его. – Первый, первый, это семнадцатый… К нам в офис вошел полковник ФСБ.
– Хорошо.
– Он в сером костюме, у него седые волосы.
– Хорошо. Спасибо.
К полковнику Соловьеву прямо в холле направился немолодой мужчина в смокинге и при бабочке.
– Добрый вечер, Сергей Васильевич! Как мы рады, что вы к нам пожаловали!
– Ну что же, не отказываться же от приглашения! – каким-то скромным, но в то же время очень самоуверенным голосом, сказал Соловьев.
– Проходите, уже все собрались.
– Только не говорите, что не начинали из-за того, что ждали меня.
– Да нет, об этом я даже и не собирался вам говорить. Но, тем не менее, презентация еще не началась.
Все было как всегда. Да и лица были знакомые, ведь многие из собравшихся числились в картотеке Соловьева. Большинство из них были «новыми русскими», но присутствовали и те, которые и раньше работали в банках, в министерствах, в правительстве. В общем, на этой презентации было не очень много людей – человек сто-сто двадцать. Единственно, на кого приятно было смотреть, так это на женщин. Все в дорогих платьях от лучших портных, в сверкающих украшениях.
«Да, банкиры умеют все красиво обставить», – подумал полковник Соловьев и увидел, что к нему с озабоченным лицом направляется хозяин этого банка, председатель совета директоров.
Он еще издали увидел Соловьева, замахал рукой. Перед ним все расступались.
Ведь, собственно говоря, он являлся виновником торжества. Это его банк открывал свой очередной офис в центре Москвы.
– А что, мэра нет? – глядя в глаза банкиру, спросил полковник Соловьев.
– Как это нет? Вон – он там, – кивнул в гущу толпы банкир.
Фамилия банкира была Бортеневский, а звали его Альфред Иннокентьевич. Ему было тридцать девять лет. Эти данные полковник Соловьев держал в памяти.
– Что ж, Альфред Иннокентьевич, спасибо за приглашение. А где же ваши артисты?
– Сейчас будут. С Пугачевой мы не смогли договориться, больно уж она дорого стоит, а вот ее дочка будет петь и плясать.
– Я, собственно говоря, к музыке равнодушен, Альфред Иннокентьевич.
– Сергей Васильевич, – банкир взял полковника под локоть, – отойдем немного в сторону, есть кое-какие сообщения.
– Слушаю, – вяло бросил полковник Соловьев.
Они остановились у мраморной колонны, и к ним тут же подошла длинноногая девушка с подносом, на котором, тесно прижавшись друг к другу, стояли высокие бокалы с шампанским.
– Шампанское? Или что-нибудь еще? – поинтересовался услужливый банкир.
– Для начала можно и шампанского.
Полковник Соловьев взял бокал за тонкую ножку. Банкир тоже взял бокал и, кивнув головой, дал понять девушке, что она свободна. Та элегантно развернулась, вильнула точеным задом и исчезла.
– Хороша, чертовка! – хмыкнул полковник.
– Да. Я сказал, чтобы были самые лучшие, чтобы не было шлюх, которые вешаются на шею всем мужикам, у которых есть деньги.
– Это вы, наверное, правильно сделали. Чем меньше блуда – тем лучше.
– Знаете, Сергей Васильевич, сегодня мне опять звонили и назначили на завтра встречу.
– Кто звонил? – осведомился полковник, пригубив шампанское.
– Все те же, те же мерзавцы. Они хотят, чтобы я плясал под их дудку.
– Я все уладил, Альфред Иннокентьевич, – как-то спокойно, даже немного равнодушно сказал полковник Соловьев, – скоро они заткнутся и начнут заниматься своими делами, а о вас и о вашем банке забудут.
– Как скоро? – немного испуганно, но в то же время обрадованно уточнил банкир.
– Я думаю, что через несколько дней. Самое большое – неделя-полторы. Так что продержитесь это время.
– Деньги можете взять сегодня, – глядя в пол, проговорил банкир.
– Я хочу взять только половину. А вторую половину оставьте в своем банке, и пусть деньги работают. Так у вас говорят? – взглянув в глаза немного побледневшего банкира, поинтересовался полковник Соловьев.
– Да-да, я буду рад. Такой вкладчик, как вы…
– Только не надо ни о чем говорить.
– На чье имя положить деньги?
– Лучше ни на чье. Придумайте что-нибудь. А вообще-то, если вам так нравится соблюдать формальности, то на имя Петрова Николая Павловича.
– Извините, это реальный человек? – немного дрогнувшим голосом поинтересовался банкир.
– Конечно же, реальный. И он стоит перед вами.
– Хорошо, хорошо. Так и будет сделано.
– А вторую половину я заберу после презентации.
– Как вам будет угодно.
– А вот после того, как они от вас отстанут, я приеду за второй половиной.
– Да, конечно, – сказал банкир, – пойдемте, я познакомлю вас со своей женой.
– Что ж, пойдемте. Наверное, она красива?
– Вы напрасно иронизируете, Сергей Васильевич, она победительница конкурса красоты. Правда, это было пять лет назад, но тем не менее.
Народ веселился вовсю. На импровизированной эстраде пела дочь Аллы Борисовны Пугачевой, публика прихлопывала в такт. Все были довольны.
Бортеневский подвел полковника Соловьева к столику, за которым сидела молодая красивая женщина. Полковнику бросилось в глаза очень дорогое бриллиантовое колье на ее шее.
– Анжела, позволь тебе представить нашего друга Соловьева Сергея Васильевича.
Женщина подала руку. Соловьев склонился и поцеловал.
– Вам нравится на презентации, Сергей Васильевич? – тут же поинтересовалась женщина, улыбнувшись.
Ее улыбка была сногсшибательной. Темно-вишневое короткое бархатное платье подчеркивало все ее прелести.
– Да, любопытно.
– А можно, я буду вас называть просто Сергей? – вновь очаровательно улыбнувшись, произнесла Анжела, демонстрируя прекрасные ровные зубы.
– Конечно. Я буду только рад. Я вообще не люблю, когда ко мне обращаются по имени-отчеству. А так проще.
– А как вас называет жена? – взглянув на обручальное кольцо, поинтересовалась Анжела.
– Сергей, – пожал плечами полковник Соловьев.
– Тогда хорошо. Сережа, давайте выпьем. Мой муж ужасный зануда. Он почти не пьет, и с ним невозможно ни о чем говорить серьезно. У него на уме одни лишь цифры, цифры, цифры, счета, договора,
