главный. – Чего ты тянешь? Бери!
Высокий парень взял кошелек.
Но Глеб перехватил его руку и на несколько мгновений задержал.
– Ребята, подождите! Может, вы передумали?
– Да я тебя… – почувствовав жесткую хватку на своем запястье, закричал парень и попытался вырвать руку.
Этого Глебу только и нужно было. Он развернулся молниеносно, вывернув руку нападавшему, затем сделал резкое движение, и в тишине переулка послышался неприятный хруст суставов. Правая рука налетчика повисла как плеть, а он, покачнувшись, рухнул прямо на тротуар.
Коренастый не стал медлить. Выбросив вперед руку с ножом, он кинулся на Глеба. Разворот, хруст суставов – и коренастый, ударившись головой о крыло «жигулей», упал на четвереньки, затем истошно завопил и перевернулся на спину. Его левая рука с ножом тоже была сломана, и из носа густыми струями лилась кровь.
Третий явно растерялся. Ведь вся драка заняла каких-то пять-шесть секунд.
– На кошелек, ты же хотел денег, – сказал Глеб, подавая портмоне своему сопернику, который отступил на шаг к черной «волге». – Бери же, бери, что медлишь? Здесь много денег, очень много, – отчетливо произнес Глеб Сиверов.
– Нет, не хочу, не надо… – правая рука парня скользнула за отворот кожанки и в руке появился тяжелый «ТТ».
Глеб узнал оружие моментально. Но парень даже не успел прикоснуться к предохранителю, как пистолет уже вылетел из его руки, выбитый ногой Глеба, а удар ребром ладони пришелся в шею. Парень, запрокинув голову, с открытым ртом рухнул на асфальт. Он жадно хватал воздух.
Коренастый поднялся и, схватив нож в правую руку, бросился на Глеба. Нож прошел в нескольких миллиметрах от плеча. Глеб перехватил руку, увернулся и, создав своим плечом рычаг, быстро вывернул правую руку за спину.
Но он не стал ее ломать, ведь с соперниками он уже разобрался. Он сильно завел ее за спину.
– Так вот, штангист, что я тебе скажу: прежде, чем ты решил забрать у кого-нибудь кошелек, спроси у него, хочет ли он его отдавать. Если хочет, то никогда не бери.
– Отпусти, сволочь! Отпусти! Ты мне сломаешь руку…
– Нет, я тебе не буду ломать руку, – прошептал Глеб прямо в ухо коренастому и сильным, резким ударом сбил его с ног.
А затем, пока еще коренастый не рухнул на асфальт, нанес удар в солнечное сплетение.
Мотор в черной «волге» взревел. Глеб поднял пистолет и навел его на водителя.
– Стоять! – крикнул он. Водитель понял. Мотор заглох.
– Выходи!
Парень выбрался из машины. Это был тщедушный юноша лет двадцати.
– Ты что, у них за водителя?
– Да, да… Они попросили меня ехать, приказали… Сказали, убьют.
– И ты послушался?
– Да, я послушался. А что мне оставалось делать?
– Оружие есть? – глядя в глаза трясущемуся парню, спросил Глеб.
– Нет, нету у меня никакого оружия…
– А документы?
– Документы есть… Вот права.
– Чья машина?
– Машина – моего отца.
– Ах, отца? Ну-ну, давай документы, посмотрим. Юноша протянул документы.
Глеб спрятал их в карман своей вельветовой куртки, затем вытащил ключ из замка зажигания.
– Так вот, чтобы никогда больше не садился за руль папиной машины.
– Никогда! Никогда! Простите… Отдайте документы… Отдайте.
– Документы заберешь в ГАИ.
– Нет! Нет! Отдайте!
– Замолчи, – сказал Глеб, забираясь в кабину «жигулей».
Мотор завелся моментально и, сдав немного назад, Глеб резко развернулся в узком переулке, и вскоре габаритные огни серых «жигулей» растворились в ночи.
«Ну и подонки, – подумал Глеб и посмотрел на „ТТ“, лежащий на сиденье его „жигулей“. – И зачем он мне нужен? Ну, хоть на трех болванов станет на улице меньше. А еще, они никого не пристрелят из этого пистолета».
Притормозив, Глеб вытащил обойму. Она была полная.
«Ну что ж, неплохо».
Глеб спрятал пистолет в свою спортивную сумку, стоящую на заднем сиденье, и просмотрел документы парня.
«Ничего страшного не произошло, у меня ни одной царапины. А им будет наука».
Увидев газетный киоск, Глеб подошел к нему.
– Послушайте, вот я нашел документы. Может быть, кто-нибудь о них спросит? А лучше передайте какому-нибудь милиционеру.
Киоскерша изумленно взглянула на высокого сутуловатого мужчину.
– Да-да, конечно, передам. А где вы их нашли?
– да вот, возле вашего киоска. Дайте мне «Известия» и «Совершенно секретно». А еще дайте мне «Тайме».
Киоскерша взяла деньги, Глеб взял свои газеты и не стал дожидаться, пока седая женщина в очках с толстыми стеклами отсчитает ему сдачу. Он сел в машину и уехал.
«Прежде чем поехать к Ирине, надо обязательно купить цветы», – подумал он и счастливо улыбнулся.
В его воображении возникло лицо Ирины Быстрицкой. Они были знакомы уже более года. Ирина ему нравилась. Она никогда не задавала лишних вопросов, не приставала к Глебу с замечаниями. И он относился к ней очень тепло. И возможно, если бы не его работа, лучше жены, чем Ирина, ему не найти – умна, образованна, красива.
«Да-да, красива. Правда, она красива не славянской красотой, а какой-то восточной. У нее темные глаза, черные как смоль волосы, гладкая кожа, немного асимметричное лицо. Да, она красива».
Глава 3
После встречи с Глебом Сиверовым полковник Соловьев отправился домой. Он жил в Центре, в доме у Патриарших прудов. Жена и дети в это время были за городом, на даче. Соловьев быстро прошел в квартиру, снял пиджак и бросил его в прихожей. Под левой рукой была кожаная кобура с пистолетом. Соловьев снял револьвер и с удовольствием потянулся. Затем взглянул на часы.
– О, Господи, времени-то у меня почти нет! – сказал он себе и, спрятав револьвер в сейф, направился в ванную.
Он минут пятнадцать стоял под упругими струями холодной воды, смывая дневную усталость, приводя свои мысли в порядок.
Наконец он вышел из-под душа, растерся большим махровым полотенцем и принялся бриться, хотя лицо и было выбрито. Но встреча требовала глянца, и Соловьев решил: если уж надо, то надо. Он тщательно выбрился, побрызгался дорогой туалетной водой, причесался и немного близорукими глазами посмотрел на свое отражение в забрызганном каплями воды зеркале.
