– Извините, – галантно сказал ей Григорий Адамович. – Ради бога, извините моего помощника. Он человек хороший и незаменим, когда приходится таскать разные тяжести, но, увы, неотесан и груб.
– Ничего, – сдержанно ответила девушка. – Здесь хорошо платят, и я привыкла.
– Ну что вы, я обязан искупить его хамство, – поклялся Коровин и, набравшись храбрости, предложил:
– Можно, я вас свожу в ресторан? Тут внизу отличная кухня и замечательные вина.
– Нет, – возразила девушка, и Григорий Адамович вдруг потерял интерес к переговорам с Ремезовым, к месторождению рубинов и к жизни в целом. – Сотрудникам не рекомендуется посещать наш ресторан.
Она вытащила ключ из замка и добавила:
– Здесь рядом есть одно приличное место. Если хотите, мы можем туда пойти. Я заканчиваю в восемь, ждите меня у входа. Но предупреждаю, в одиннадцать я должна быть дома, а то родители устроят скандал.
У Григория Адамовича отлегло от сердца. Его не отвергли, просто девушка дорожила своей работой. И она не замужем, значит, у него есть шансы. А какие шансы, на что он может рассчитывать, если через несколько дней должен быть в Москве, – об этом Коровину как-то не подумалось. Словно пылкий юноша, он мечтал лишь о первом свидании и невинных радостях платонической любви. В назначенное время он стоял у входа с роскошным букетом роз. Девушка, как и положено, немного задержалась, заставив Григория Адамовича испытать всю гамму чувств от легкого трепета до глубочайшего разочарования. Наконец она показалась, одетая в джинсы и светло-красный жакет.
– Извините за мой вид, но я после работы собиралась идти домой, а не в ресторан, – сказала она.
– Вы и так прекраснее любой красавицы, будь она хоть в царских нарядах, – возразил Коровин. – Кстати, мы до сих пор не познакомились. Меня зовут Григорий, лучше просто Гриша.
– А меня Наташа. Ой, как же мы с таким букетом пойдем в ресторан? – воскликнула девушка.
– Ничего, озадачим официанта, пусть подсуетится, если хочет заработать чаевые.
Коровин оказался прав. Тонко уловив намек, официант расстарался, и удобный столик на двоих украшал букет, по удивительному совпадению оказавшийся почти одного цвета с жакетом Наташи. Вдохновленный разгоревшимися чувствами, Григорий Адамович красочно описывал девушке московскую жизнь и свою предпринимательскую деятельность на благо Родины. Наврал, конечно, с три короба, а кто бы на его месте стал вываливать голую правду? Наташа слушала, добавляя личные наблюдения: шикарно одетый мужчина, щедрый на угощение и снявший номер “люкс”. Вообще-то за городом есть маленькая, но роскошная гостиница, настоящий отель, там всегда останавливается губернатор и, другие важные гости, но о ней не все знают. Так, может, этот Гриша действительно птица высокого полета? Конечно, не такая величина, как он из себя изображает, но очень приличного уровня. Она ведь не собиралась выходить за него замуж, просто решила красиво отдохнуть в компании еще не старого мужика. Ну разве от ее местных воздыхателей такого дождешься? В лучшем случае чипсами угостят.
Тем временем Коровин на минуту замолчал, разливая шампанское, и до него донесся обрывок фразы, произнесенной за соседним столом:
– Он в своих лесах совсем одичал. Резал человека, словно тушу разделывал.
– За дивную красоту, которую можно увидеть только в маленьких русских городах! – с чувством провозгласил тост Коровин.
Они вновь замолчали, и опять до ушей Григория Адамовича донеслось:
– ..уши отрезал, нос отрезал, потом чиркнул ножиком по горлу и вырвал сердце, – Но ведь хоронили в открытом гробу, и люди видели – был он целехонек.
– А, сейчас так насобачились, из обгорелого скелета копию усопшего соорудят.
– Начальник милиции говорил, что убийца нанес один удар в сердце.
– И ты ему веришь? – сторонник садистской версии презрительно хмыкнул, выражая свое отношение к искренности начальства.
В другое время Коровин с удовольствием бы послушал кровавую историю, но общению с прекрасной дамой мало способствуют упоминания об отрезанном носе и вырванном сердце. Григорий Адамович повернулся к любителям посудачить о чужом горе и громко кашлянул. Те сразу замолчали и почему-то испуганно переглянулись. С довольной улыбкой Коровин повернулся к Наташе. Он был готов хоть до утра осыпать ее комплиментами. Но ровно в одиннадцать они вышли из ресторана. Григорий Адамович предлагал завтра снова встретиться здесь, но девушка испуганно замахала руками:
– Меня родители из дома выгонят, если я каждый день буду приходить домой пьяной!
Тогда Коровин предложил другой вариант:
– У тебя на работе есть обеденный перерыв. Приходи к нам, я закажу обед в номер.
Сначала девушка насторожилась, но затем подумала, что рискует не больше, чем заходя убирать комнаты мужчинам. Тем более что среди них попадаются основательно пьяные.
– Только без спиртного, – потребовала она и, подставив на прощанье упругую щечку, шмыгнула в подъехавший троллейбус.
Прохладный ночной воздух немного охладил пылкие чувства Коровина. Любовь любовью, но и дела делать надо. Утром он усердно втолковывал слегка туповатому Якову;
– Запомни, ты крутой пацан, которому хозяева доверили серьезное дело. Тебе до лампочки нюансы, но ты должен следить, чтобы местный бугор знал свое место. Я тебя позову где-то ближе к концу разговора, и твоя задача – внушить человеку страх за свою жизнь, чтобы ему даже во сне не пришла глупая мыслишка нас кинуть. Зайдешь как хозяин, ну там распальцовка и все дела, разговор соответственный, чисто конкретный. Типа “братва меня уважает, я в натуре авторитет имею, срал я на ваши гнилые базары, но свою долю с головой оторву, если кто-то решил подлянку заделать”. Жаль, прикид у тебя слабоват, ни печатки, ни золотой цепяры, но я мозги сумею запудрить. Мол, дело намечается серьезное, и люди не хотят раздражать местную братву, лишний раз светиться в городе. Ты все понял, Яша?
– Я пока не понял, сколько буду за это иметь? – пробасил Яков.
– Если хмырь окажется сговорчивым и дело наладится, тысячу баксов ежемесячно, – пообещал Коровин.
Здание районной администрации выглядело хмуро и сумрачно. Неприветливый милиционер тщательно изучал их документы, особое внимание уделив персоне Якова. Кажется, нервничающий здоровяк вызывал у него смутные подозрения.
Григорий Адамович двинулся знакомой дорогой. Секретарша остановила его кавалерийский наскок, заставив долго томиться в приемной. Женщина выглядела угрюмой, а попытку Коровина развеселить ее свежим анекдотом восприняла так, будто Григорий Адамович вздумал изнасиловать ее прямо на рабочем столе. Коровин начал нервничать он мог не успеть заказать обед.
Наконец из кабинета вышел человек с таким же скорбным, как у секретарши, лицом, и женщина молча кивнула на дверь. Коровин, вдруг оробев, повиновался ее безмолвной команде, напоследок взглянув на ерзающего по стулу Яшу. Он зашел в кабинет и растерянно остановился. За столом сидел незнакомый Григорию Адамовичу человек.
– А где Алексей Алексеевич? – наконец спросил он.
Человек за столом тоже смутился. Так многие люди испытывают неловкость за оказавшегося рядом с ними воришку, пытавшегося утащить из магазина бутылку пива. Он переложил лист бумаги с одного края стола на другой и сказал:
– Меня зовут Василий Данилович Драч, я временно исполняю обязанности главы района вместо трагически погибшего Алексея Алексеевича Ремезова.
– А я вот приезжал, мы договорились о встрече, – пробормотал Коровин. – А что случилось?
– Его убили, зарезали ножом.
– Какой ужас! – воскликнул Григорий Адамович. – Но как такое могло произойти? Он ведь занимал солидную должность, ему полагалась охрана.
– Можно подумать, вы впервые слышите об убийстве важного чиновника. Да у вас в Москве такое происходит сплошь и рядом, причем из-за денег, а Алексей Алексеевич стал жертвой кровной мести, – живо возразил Коровину Драч. – Между нами говоря, темная история. В начале весны Алексей Алексеевич
