момент Дик прикидывал, куда бы ему ткнуть ножом для проверки своей теории. – Что-то я раньше за тобой склонности к мазохизму не замечал.
Старк обвел взглядом друзей и взгляд его остановился на Анни. Та свернулась калачиком в кресле, которое казалось огромным по сравнению с ее миниатюрными размерами.
– Аня, брось в меня сюрикен – попросил он совершенно спокойным голосом, который ввел японку в заблуждение. Пожав плечами, она отстегнула от пояса одну из звезд, с которыми не расставалась практически никогда, кроме, разве что, брачного ложа (да и тут никто из друзей не дал бы никаких гарантий, но отважившихся спросить 'Кувалду' об этом что-то не нашлось) и уже хотела было бросить ее в руки Дику, когда тот ее остановил – Нет, не так. Метни ее в меня, с силой, как во врага...
– Ты когда падал, головой не сильно ударился? – поинтересовалась Анни, после того, как слегка оправилась от изумления – Или тебе захотелось красиво умереть в столь юные годы?
– Нет, ну горло мне, допустим, перерезать не надо. Куда-нибудь... ну, например, в левую руку, или...
Анни почти без замаха метнула звезду – у нее вообще обращение с этим видом оружия получалось лучше всех, на втором месте были Рич, который неустанно тренировался в безнадежных попытках приблизиться к уровню драгоценной супруги, и Дик, у которого эта процедура тоже получалась довольно неплохо. Джоанна и Боб относились к этим игрушкам как к детской забаве, а Ким, хотя и близкий Ане по духу, предпочитал все же вибромеч. По словам корейца, среди его предков были непревзойденные мастера кендо.
Джоанна ойкнула от неожиданности. Остальные только вздрогнули, когда блестящая восьмилучевая звезда вырвалась из пальцев Анни и с убийственной скоростью помчалась по направлению к капитану. Тот не делал попыток уклониться, несмотря на то, что весь его опыт солдата прямо-таки кричал о необходимости попытаться увернуться. Героическим усилием воли он подавил в себе эти рефлексы и стойко принял удар.
Острейшая пластина ударилась в наружную часть плеча – Анни не хотела наносить серьезную рану, а если что-то не выйдет и сюрикен рассечет кожу, то эту царапину можно будет довольно легко залечить. Однако лечить, похоже, ничего не придется.
Дик ждал вспышки боли, однако почувствовал лишь тупой удар в руку, а спустя секунду услышал звон упавшего металла. Звезда лежала на палубе рядом с ним, а на руке не было ровно никакой отметины. Причем он мог бы поклясться, правда, основываясь лишь на интуиции, что в этот раз не было даже пореза. Сюрикен просто отскочил, как от броневой стенки.
– Не хило! – хмыкнул Рич – А что ты еще могёшь, кудесник?
Уверовав в собственную неуязвимость, кудесник пожелал провести испытания по полной программе. Если бы таким образом обрабатывали нормального человека, то от тела бы осталась одна вермишель. В ходе этого радикального обследования выяснилось следующее.
Во-первых, защиты была абсолютной, то есть захватывала все тело, включая глаза и полость рта. Рич задумчиво предложил было попробовать травмировать командира через задний проход, однако желающих реализовать великую идею почему-то не нашлось. Все остальные части тела были подвергнуты самым различным видам воздействия, большинство из которых, в теории, были очень болезненными.
Во-вторых, различные способы нанесения увечий оказывали разное воздействие, кстати, иногда довольно неприятное. Джоанна, которая не захотела принимать участие во всеобщем веселье, была вынуждена вести протокол садистских исследований, пока все остальные изощрялись в придумывании способа спровадить глубокоуважаемого командира на тот свет. Итак, в окончательном виде этот протокол включал в себя следующее:
а) Медленное воздействие колющими предметами (кончик ножа в живот, игла под ноготь, тот же нож, но уже в пах) вызывает у испытуемого легкую кратковременную боль и, непонятно почему, вспышку ярости. Как правило, можно добиться образования незначительного пореза, без намека на кровотечение. Порез заживает практически мгновенно. Шрам на скуле у Рича, видимо, продержится куда дольше. Кто же его заставлял проводить последний упомянутый опыт.
б) Более радикальное воздействие, как то: бросок сюрикена или тяжелого ножа, удар по любой части тела 'тупым твердым предметом' и аналогичные хорошо зарекомендовавшие себя способы расправиться с ближним, вызывают превращение кожи в броню – пореза не возникает, присутствует лишь ощущение несильного удара, типа шлепка ладони.
в) Попытка причинить травму слизистым оболочкам вызывает подобную реакцию сразу. К примеру, тыкать иглой в глаз было столь же бесполезно, сколь и попытаться этой же самой иглой оцарапать алмаз.
г) Еще более радикальные воздействия, а именно стрельба из бластера в упор, приводят к интересным световым эффектам (для более детального анализа добросердечный, но излишне усердный Рич старательно расстреливал своего командира в полной темноте) – в точке попадания луча в тело возникало слабое зеленое свечение, при этом луч, казалось, растекался 'лужей' параллельно коже, не доходя до нее доли миллиметра. Разумеется, без всякого разрушительного эффекта. Тем самым был объяснен диаметр дыры в грудной пластине скафандра, что привело исследователей в восторг – хоть что-то в этой бредовой ситуации стало понятным.
д) Защитный слой, по-видимому, оказывал и внутреннее воздействие. Испытуемый обратил внимание персонала, что у него исчез начинавшийся было насморк. Анни предположила, что теперь организму не страшны ни вируса, ни отравляющие вещества, ни другие подобные меры воздействия. К счастью, проверить это предположение было нечем.
На этом протокол был закончен, поскольку больше никакой гадости экспериментаторы придумать не смогли. Испытания решили считать законченными и 'больному' было предложено привести себя в порядок.
– Ну, и какие выводы? – Анни обвела вопросительным взглядом притихшую аудиторию – Может, это вообще не Дик?
– Как это? – возмутился капитан, натягивая хак, который пришлось снять во избежание преждевременного износа – А кто же я, по-вашему?
– Монстр – мечтательно проворковала японка – Робот. Инопланетянин. Мало ли вариантов.
– Ну, спасибо! – обиделся Дик – Я же вас всех знаю, как облупленных. Хочешь, вспомню, как 'Кувалда' динамометр сломал?
– Это не доказательство – пробасил немец, окатывая командира подозрительным взглядом – Может, ты убил бедного Ричарда Старка и по капельке высосал всю его память...
– Вот-вот, возможно безжизненное тело нашего босса валяется сейчас где-нибудь в недрах этой чертовой станции... – вставил Дженнингс, который обладал исключительным умением даже очевидные глупости говорить с совершенно серьезным и убежденным видом. – А мы, вместо того, чтобы предать тело погибшего товарища земле... Кстати, уважаемый монстр, а наш капитан хотел бы быть похороненным на Земле, или его можно с почестями закопать где-нибудь здесь, на Эрсайде?
– Боб, ты что, охренел?
– Нет, серьезно, вы не сообщили бы нам последнюю волю Старка?
Дик уже собирался всерьез взбеситься, когда Джоанна внезапно замерла, уставившись невидящими глазами в стену, затем что-то неразборчиво пробормотала себе под нос, что-то вроде 'так Нуартье все же был прав... невероятно...' и, собравшись с силами, встала, призывая всех к молчанию. Взгляды присутствующих, включая 'уважаемого монстра' обратились к ней. Откашлявшись, она неуверенно начала:
– Кажется, я знаю, в чем тут дело... – пауза грозила перейти в минуту молчания, однако никто не выразил неудовольствия, поскольку ни у кого не было даже подобия удобоваримой теории.
– Все вы изучали историю Элы. Кое-кто весьма посредственно, а я, напротив, довольно углубленно. Одно время даже хотела специализироваться в этой сфере, да война помешала, к сожалению. Однако кое-что в памяти еще осталось. Вам ничего не напоминает название этой планеты?
Все изобразили задумчивую сосредоточенность, однако без особого эффекта – только Бобу на мгновение показалось, что слово 'Эрсайд' с чем-то ассоциируется, однако мимолетную мысль зацепить не
