следить за пилотом с тем вниманием, с каким контролировал его действия в самом начале.
От чудовищного удара Дик отлетел к стене, а еще через секунду Брей уже сидел на нем, стараясь вонзить острые зубы в ставшее вдруг таким неподатливым человеческое горло. Однако зубы непонятным образом соскальзывали, а раз ухватив и что есть силы сдавив челюсти, Брей сломал правый клык и взвыл от острой боли. А еще через мгновение подоспевший на помощь Рейкер привычным движением захватил шею противника и сжал ее мертвой хваткой, лишая того даже малейшей возможности дышать, не то что двигаться.
Рич снова скрутил пилота и, вдвоем с Бобом, они уволокли извивающегося рекна к месту его заточения. Дик, сидевший на полу, ощупывал горло.
– Странные ощущения – пробормотал он, отвечая на немой вопрос Джоанны – Кажется, что его зубы отталкивались от кожи. Я, откровенно говоря, даже сопротивляться не стал, было интересно, чем все закончится.
– А шкурка-то у тебя прочная – заметила Анни, поднимая с пола обломок белоснежного клыка – Полковник, может, вы объясните, в чем дело?
– Разумеется, объясню – кивнул Рейкер, досадуя, что не уследил за пленником. Было жалко не Дика (что ему сделается), а самого Брея – ломать зубы вещь очень болезненная. Полковник снова занял свое место – Только я думаю, Анни, стоит подождать остальных. И, кстати, у вас приемник исправен? Сообщите Киму, что можно закрывать люк. Пусть тоже идет сюда.
Когда наконец пленник был водворен в камеру, а все снова собрались в рубке, полковник счел нужным продолжить свой доклад.
– Итак, мы с вами рассмотрели два пункта. Теперь перед нами третий. Наш подопечный дважды пытался убить своих 'тюремщиков', бессмысленно, безо всякой перспективы на освобождение. Так сказать, убить просто чтобы убить. И оба раза это произошло спустя некоторое время после того, как был открыт наружный люк.
Дик попытался было вставить фразу, касающуюся той самой надоедливой мысли, однако Рейкер жестом остановил его.
– Минуту, еще один аспект. Мы установили, что наш 'Файвер' совершенно неуязвим – ни для оружия, ни для излучений... И тем не менее, экипаж погиб. Может ли кто-нибудь из вас сказать, что могло преодолеть вывернутое пространство оболочки?
Некоторое время все размышляли над поставленным вопросом, затем Дик хлопнул себя по лбу:
– Точно! В оболочке была дыра! Защита была нарушена!
– Ты что, гонишь? Какая дыра... – начал было Рич и тут же осекся – Люк... О, черт, люк ведь был открыт, и это 'нечто' проникло внутрь!
– Вот именно! – довольно усмехнулся Рейкер – Это с самого начала бросилось мне в глаза, только я надолго забыл об мелькнувшей мысли. Действительно, несокрушимая броня, так нигде и не поврежденная, и мертвый экипаж... Один из них, как вы помните, погиб, открывая люк. Почти мгновенно, замечу, буквально за пару секунд. И, одновременно с ним, весь экипаж.
– Если сопоставить этот факт с гибелью цивилизации элан в целом – задумчиво начала Джоанна – то получится, что этот фактор воздействовал одновременно на всех элан... значит, эта дрянь присутствует всюду. То есть по крайней мере тогда она была везде, у каждой звезды в нашем рукаве галактики. Рехнуться можно...
– Следующий вопрос – Рейкер был предельно доволен – Я, признаться, не хочу навязывать вам свою точку зрения, хотелось бы, чтобы вы сами пришли к выводам, аналогичным моим. Итак, что именно может воздействовать на миллиарды разумных существ, рассеянных по галактике? При этом воздействовать почти одновременно?
– Излучение... – начал Боб, но тут же поправил себя – нет, ограниченная скорость... может быть... пси?
– Точно! – кивнула Джоанна – Пси-излучение распространяется практически мгновенно. Не гаснет с расстоянием. Не отражается практически ничем... ну, разве что, этим абсолютным зеркалом.
– Итак, друзья, мы все пришли к тому же выводу. Значит, можно принять за рабочую гипотезу, что элан убила пси-атака. Тогда получается, что этот генератор пси-излучения, не важно, живой он или искусственный, свою задачу выполнил. Теперь посмотрим на первый пункт моего доклада. Очень похожие симптомы, за исключением фатального исхода – массовая истерия, возникшая в общем-то на пустом месте ненависть рекнов к землянам, стремление любой ценой уничтожить ненавистных 'макак'... что, кстати, продемонстрировал нам наш незадачливый пленник. Обратите внимание, нападение произошло не сразу, воздействие на успокоившийся мозг должно было накопиться до определенного предела, за которым последовал взрыв.
– Постойте, полковник – Дик взял слово, приведя наконец свои мысли в порядок и найдя в рассуждениях рекна слабое звено – Таким образом вы подводите нас к мысли, что война инспирирована некой силой, которая использует генератор пси-излучения и с его помощью нагнетает в разумы рекнов враждебность по отношению к землянам? Я верно вас понял?
– Несколько упрощенно... но верно.
– Тогда у вас выходит маленькая неувязочка – вы то сами, Рейкер, тоже рекн. Почему же тогда вы на пытаетесь прямо сейчас перегрызть мне горло? Ну или не мне, а кому-нибудь другому из нашей компании, у кого шейка понежнее. Да и вообще, как вы могли работать на Землю, если по вашей теории вам лично полагается испытывать бешенство при одном виде 'макаки'?
– Вот на этом-то и основывается моя теория. Видите ли, капитан, я много думал над тем, когда и почему я пересмотрел свои взгляды на войну. Поверьте, когда-то я с истинным удовольствием перегрыз бы вам горло, хотя сейчас вспоминать об этом мне не очень-то приятно. Поначалу я считал, что изменение моего мировоззрения было спровоцировано одной виденной мною картиной. Меня, знаете ли, сбили в первый день войны. Я успел катапультироваться, однако не слишком рассчитывал на то, что останусь в живых – земной истребитель находился рядом и на его месте я бы непременно добил бы противника. Однако он этого не сделал...
Рейкер некоторое время помолчал, оживляя в памяти те события, которые послужили началом таким серьезным изменениям в его жизни. Лицо молодого пилота не раз вставало у него перед глазами в долгие дни лечения, да и потом тоже. Впоследствии он не раз думал о том, что вся его дальнейшая жизнь, включая работу на СБ, является данью памяти неизвестному ему парню, который когда-то решил не нажимать на гашетки...
– А спустя несколько секунд был сбит и его истребитель – продолжил он свой рассказ – И парню тоже удалось катапультироваться. Только вот его-то рекны не пожалели... А я получил тяжелое ранение и был направлен на длительное лечение. Потом мне не раз вспоминался этот случай, и я искренне считал, что основной причиной моего нежелания участвовать в войне на стороне Империи была та бессмысленная жестокость, с которой у меня на глазах Бразраар приказал расстрелять беспомощную и теперь уже не опасную фигуру, болтающуюся чуть в стороне от обломков взорванного истребителя. Теперь я думаю иначе. Мой приятель, начальник медслужбы корабля, вскользь заметил, что во время операции мне удалили часть мозга... не слишком нужную, видимо, поскольку я не стал полным идиотом, однако... Думаю, что эта операция сделала меня невосприимчивым к пси-излучению. И тем самым я стал воспринимать действительность нормально, а не через фильтр этого неизвестного негодяя.
– Да, убедительно у вас все получается – заявил Дик, даже не стараясь скрыть иронию – А Рами, она тоже с вами в госпитале лежала? Или у вас принято вырезать часть мозга юным графиням?
– Вот тут вы правы, капитан – Рейкер тяжело вздохнул – Рами единственная, кто не вписывается в мою теорию. И, откровенно говоря, я даже не знаю, в чем тут дело. Может, что-то врожденное...
– Нет...
Это подала голос Рами, впервые за весь вечер. Все удивленно обернулись к ней, даже Рейкер. А рекни, уютно свернувшаяся в кресле, утвердительно кивнула.
– Мне кажется, Рейкер прав. Потому что у меня тоже была мозговая травма, давно, еще в детстве. Я вам не рассказывала, Рейкер, как умерла моя мама? Нет? Тогда надо рассказать...
