Он еще не договорил, когда распахнулась дверь библиотеки и оттуда выбежал Рори с выражением крайнего ужаса на лице.
Глава XXI
— Знаете, что случилось? — провозгласил Рори. — Беда!
— Еще одна? — простонала Моника, хватаясь за голову.
— Совершеннейшее, полнейшее несчастье. Забег уже начинается, а…
— Рори, у нас начальник полиции.
— …а телевизор отключился! Похоже, я сам виноват: хотел его получше настроить и, по-видимому, покрутил не ту штуковину.
— Рори, познакомься, это полковник Уайверн, начальник полиции.
— Как поживаете, начальник? Вы разбираетесь в телевидении?
Полковник гневно вытянулся:
— Отнюдь!
— Не сможете починить телевизор? Хотя все равно уже поздно. Забег кончится. Может быть, радио?
— Приемник в углу, сэр Родерик, — сообщил Дживс.
— О, слава Богу! — воскликнул Рори, со всех ног бросаясь в угол. -Дживс, идите сюда. Вы мне поможете.
— Кто этот джентльмен? — холодно осведомился полковник Уайверн.
— Какой ни есть, — извиняющимся тоном ответила Моника, — мой муж сэр Родерик Кармойл.
Со всей величавостью, какую позволял его маловнушительный рост, полковник Уайверн двинулся на Рори и обратился к тому со стороны седалища, единственной видимой части его организма, поскольку Рори стоял пригнувшись к радиоприемнику:
— Сэр Родерик, я провожу здесь расследование.
— Но вы ведь сделаете перерыв на время трансляции?
— Будучи при исполнении обязанностей, сэр Родерик, я не допускаю никаких вмешательств со стороны. Мне нужен список…
Его требование выполнил радиоприемник:
— …Тадж-Махал, Милый Вильям, Шиповник, Гарнитур, Мук Второй, Летун… Список впечатляющий, не правда ли? — внезапно раздалось по радио. — Вот идет Гордон Ричардс. Многие на ипподроме полагают, что сегодня для него будет счастливый день. Не вижу Бельведера… Да, вон он, поворачивает и шагом направляется к воротам… А ведь через мгновение уже должны дать старт… Жаль, но… Повернули назад еще двое. Один из них ведет себя довольно, я бы сказал, темпераментно. Похоже, это Глупый Саймон. Ах нет, это приезжий из Ирландии Баллимор.
Начальник полиции нахмурил брови:
— Право же, я настаиваю…
— Хорошо, хорошо, я сейчас приглушу, — отозвался Рори, протянул руку — и, как и следовало ожидать, звук прибавился.
— Они уже заняли позицию на старте, — заорало радио во всю глотку, точно разносчик на пляже, рекламирующий апельсины-корольки. — Все двадцать шесть участников… Старт! Они срываются с места… Баллимор остался у столба.
Джил пронзительно вскрикнула:
— Нет!
— Первым, — продолжало радио, теперь, послушное стараниям Рори, перейдя на еле слышный шепот и точно бормоча последнее слово на смертном одре, — идет Френч. — Тут голос приемника немного окреп. — Прямо за ним Мисс Тадж-Махал. Вижу Эскалатора. Хорошо идет Эскалатор. Вижу Милого Вильяма. Вон Мук Второй. Вижу… — на этом месте он снова обезголосел, и конец репортажа затерялся в каком-то мышином писке.
Начальник полиции облегченно вздохнул:
— Уфф! Наконец-то. Итак, лорд Рочестер, перечислите, какие слуги имеются в вашем доме.
Билл не ответил. Как заводной, он двинулся к радиоприемнику, словно притягиваемый невидимой силой.
— Например, кухарка, — сказала Моника.
— Вдова, сэр, — вставил Дживс. — Мэри Джейн Пиггот.
Рори обернулся:
— Пиггот? Кто сказал: Пиггот?
— Потом горничная, — продолжала перечислять Моника, поскольку Джил тоже, как в трансе, пошла вслед за Биллом к радиоприемнику. — Зовут Эллен. Как ее фамилия, Дживс?
— Френч, миледи. Эллен Талула Френч.
— Френч, — вдруг взвыло радио, снова обретя голос, — по-прежнему возглавляет забег, за ним Мук Второй, Эскалатор, Тадж-Махал…
— А садовник? — спросил начальник полиции.
— Да нет, не Садовник, а Шиповник, — поправил его Рори.
— …Милый Вильям, Гарнитур… Френч начинает отставать, а Мук Второй и Шиповник…
— Вот видите, — заметил Рори.
— …набирают ход.
— Мук — это мой, — произнесла Моника и тоже двинулась к приемнику.
— Похоже, что на этот раз Гордон Ричардс действительно станет наконец победителем Дерби. Они уже спускаются под гору и обходят Тоттенхем-Корнер, впереди Мук Второй, следом за ним Гордон. Осталось три с половиной круга…
— Да, сэр, — невозмутимо подтвердил Дживс, — садовник тоже есть, пожилой человек по имени Перси Веллбелавед.
Радио вдруг пришло в страшное волнение:
— Ах, ах! Какая-то лошадь идет на обгон по внешней дорожке. Набирает скорость, точно поезд- экспресс. Не разберу, кто это…
— В самом деле, как увлекательно, а? — проговорила миссис Спотсворт и тоже перешла к той группе, что столпилась у радиоприемника.
Возле начальника полиции остался один Дживс. Полковник старательно записывал в блокнот то, что слышал.
— Это Баллимор. Лошадь на внешней дорожке — Баллимор. Он настигает Мука. Послушайте, как зрители кричат: «Давай, давай, Гордон!»
«Мук, — написал полковник Уайверн, — Гордон…»
— Давай, давай, Гордон! — крикнула Моника.
Радио бормотало невразумительно:
— Это Баллимор… Нет, Мук… Нет, Баллимор… Нет, Мук… Нет…
— Остановитесь на чем-то одном, — посоветовал Рори.
Полковник Уайверн замер с блокнотом в руке. Потом вдруг весь с головы до ног содрогнулся, выпучил глаза — и, размахивая карандашом, ринулся через комнату к радиоприемнику, крича как безумный:
— Жми, Гордон! ДАВАЙ, ДАВАЙ, ГОРДОН!
— Нажимай, Баллимор, — степенно произнес верный Дживс.
А радио совсем махнуло рукой на джентльменскую сдержанность. Словно оно «нектаром вскормлено и пьяно райским млеком».
— Фотофиниш! — голосило оно. — Фотофиниш! Первый раз за всю историю Дерби! Фотофиниш! На третьем месте Эскалатор.
