— Да, совершенно.
— Хм.
И снова взялся за бумаги, потом завел другую пластинку.
— Мы были очень огорчены, мистер Вустер, что вы не остались с нами в гостиной после ужина.
Конечно, такое признание слегка обескураживало. Не может же человек хоть сколько-нибудь деликатный признаться хозяину дома, что бегает от него, как от прокаженного.
— Вас очень не хватало.
— В самом деле? Я очень огорчен. У меня немного разболелась голова, и я пошел к себе отдохнуть.
— Понятно. И все время оставались у себя?
— Да.
— Вы случайно не вышли прогуляться и подышать свежим воздухом? Очень помогает при головной боли.
— Нет, я все время лежал.
— Понимаю. Однако странно: моя дочь Мадлен говорит, что дважды заходила к вам после ужина, но комната была пуста.
— В самом деле? Она не застала меня?
— Нет.
— Наверно, я был в другом месте.
— Та же самая мысль пришлая голову и мне.
— А, вспомнил. Я действительно выходил два раза.
— Ясно.
Он взял ручку и нагнулся над столом, постукивая ручкой по указательному пальцу левой руки.
— Сегодня вечером кто-то похитил каску у полицейского Оутса, — сообщил он, меняя тему.
— Да что вы!
— Представьте себе. К сожалению, он не разглядел злоумышленника.
— Не разглядел?
— Нет. В тот миг, когда совершалось преступление, он сидел к негодяю спиной.
— Конечно, трудно разглядеть злоумышленника, если сидишь к нему спиной.
— Да уж.
— Да.
В разговоре наступила пауза. И хотя мы вроде бы соглашались друг с другом по всем пунктам, я по-прежнему чувствовал, что обстановка напряженная, и попытался разрядить ее байкой, которую помнил еще со времен in statu pupillari[20].
— Так и хочется спросить: «Quis custodiet ipsos custodes?» Что скажете?
— Прошу прощения?
— Это так древние римляне шутили, — объяснил я. — Quis — кто, custodiet — охранит, ipsos custodes — самих стражников? Довольно смешно, я считаю, — продолжал я, разжевывая шутку, чтобы его скудный умишко мог наконец уразуметь смысл, — человек охраняет людей, чтобы у них никто ничего не украл, а кто-то приходит и грабит самого охраняющего.
— А-а, теперь понял. Что ж, могу допустить, что человек с определенным складом ума способен усмотреть в произошедшем нечто забавное. Но уверяю вас, мистер Вустер, что я как мировой судья не разделяю подобную точку зрения. Я подхожу к делу со всей возможной серьезностью, и, когда преступник будет пойман и взят под стражу, я использую все доступные мне средства, чтобы добиться от него признания моих взглядов единственно правильными.
Мне все это очень не понравилось. Охватила неожиданная тревога за судьбу старого друга Пинкера.
— Скажите, а какое наказание его, по-вашему, ждет?
— Ценю вашу любознательность, мистер Вустер, но в данный момент я не готов поделиться с вами моими соображениями. Могу только сказать, повторив слова покойного лорда Асквита: поживем — увидим. Возможно, вы очень скоро сможете удовлетворить свое любопытство.
Мне не хотелось бередить старые раны, я всегда был склонен считать, что пусть мертвое прошлое хоронит своих мертвецов, однако подумал, что подсказка не повредит.
— Меня вы оштрафовали на пять фунтов, — напомнил я.
— Вы уже изволили сообщить мне об этом нынче, — ответил он и облил меня холодом сквозь стекла пенсне. — Но, если я правильно понял, нарушение закона, которое привело вас ко мне, на скамью подсудимых в полицейском суде на Бошер-стрит, было совершено вечером в день ежегодных Гребных гонок между восьмерками Оксфордского и Кембриджского университетов, когда власти по традиции смотрят сквозь пальцы на некоторые вольности. В нынешнем деле не существует смягчающих вину обстоятельств. И когда я буду судить преступника, нагло похитившего у полицейского Оутса государственную собственность, он, без сомнения, не отделается всего лишь штрафом.
— Неужели в тюрьму посадите?
— Я сказал, что не готов делиться с вами моими соображениями по этому поводу, но уж коль скоро мы зашли с вами достаточно далеко в обсуждении дела, я поделюсь. На ваш вопрос, мистер Вустер, я могу дать лишь утвердительный ответ.
Гробовое молчание. Он по-прежнему стучал концом ручки по указательному пальцу, а я, если память мне не изменяет, принялся поправлять галстук. Расстроился я ужасно. Бедняга Пинкер, его вот-вот заключат в темницу, ведь я его друг, меня кровно волнует его судьба, его карьера, как тут не волноваться. Ничто так не мешает продвижению священника вверх на избранном им поприще, как отбывание срока в каталажке. Бассет положил ручку.
— Ну-с, мистер Вустер, вы, кажется, хотели поведать мне, что привело вас сюда?
Я слегка вздрогнул. Не подумайте, что я забыл о миссии, которую явился выполнить, просто все эти малоприятные разговоры отодвинули ее на периферию сознания, и столь грубое напоминание о ней немного травмировало меня.
Я понимал, что, прежде чем приступить к главному, необходим предварительный обмен репликами. Если отношения между двумя собеседниками натянутые, не может один просто брякнуть другому, что хочет жениться на его племяннице. Конечно, если он обладает чувством такта, а Вустеры своим тактом всегда славились.
— Ах да, конечно. Спасибо, что напомнили.
— Не за что.
— Мне просто захотелось заглянуть к вам и поболтать.
— Понятно.
Теперь нужно было деликатно подойти к теме, и я этот подход нашел.
— Скажите, мистер Уоткин, вы когда-нибудь задумываетесь о любви? — Это я положил первый мяч, удар по которому, как я надеялся, приведет к доверительному разговору.
— Простите, о чем?
— О любви. Вам доводилось размышлять об этом предмете?
— Вы что же, пришли ко мне болтать о любви?
— Да, именно о ней. Не знаю, заметили ли вы одну удивительную особенность — она буквально окружает нас. От нее никуда не скрыться. От любви то есть. Куда ни повернись, она тут как тут, переполняет все живое. Совершенно поразительно. Возьмите, к примеру, тритонов.
— Мистер Вустер, вам, кажется, нехорошо?
— Нет, благодарю вас, я отлично себя чувствую. О чем бишь я? Ах да, о тритонах. Вы не поверите, но Гасси Финк-Ноттл рассказывал мне, что в сезон спаривания они влюбляются как безумные. Выстраиваются в ряд и буквально часами машут хвостом перед своими избранницами. Так же и морские звезды. Подводные черви от них не отстают.
— Мистер Вустер...
— И даже, как утверждает Гасси, ленточные водоросли. Вы удивлены? Я тоже удивился. Но он
