— Хорошо, — стиснув зубы, согласилась я, прежде чем мы разошлись снова.
Когда музыка отзвучала, Ричард проводил меня к маме и лорду Брэдфорду.
— Я свяжусь с тобой после разговора с, дядей, — пообещал он. Его лицо помрачнело. — Уверяю тебя, Дебора, мне очень интересно послушать, что он скажет в свое оправдание.
Мне тоже интересно, — подумала я, глядя, как он кланяется маме и приглашает ее на танец. Мама улыбнулась в ответ. Кажется, она искренне рада тому, что вновь видит своего пасынка.
— Как настроение, мисс Вудли? — добродушно поинтересовался лорд Брэдфорд.
— Прекрасное, милорд, — ответила я. — Все просто замечательно.
Снова заиграла музыка, и я услышала, как кто-то приближается ко мне.
— Могу ли я пригласить вас на танец, мисс Вудли? — раздался голос Роберта Ламбета.
Я кинула панический взгляд на лорда Брэдфорда. Почему бы ему не спасти меня, сказав, что этот тур уже за ним?
Но он только хмуро взглянул на сына и промолчал.
— Конечно, мистер Ламбет, — выдавила я, и Роберт повел меня в круг.
Слава Богу, это был контрданс, а не кадриль, так что для всех присутствующих мы казались обычной парой, с улыбкой на устах движущейся то в одну, то в другую сторону. Но при этом из одного конца зала за нами наблюдал лорд Брэдфорд, а из другого — мрачно подпиравший стену Рив.
Роберт знал, что за ним наблюдают.
— Вы, наверное, чувствуете себя сабинянкой, Дебора? — усмехнулся он, когда мы на минуту сблизились.
Я не знала, кто такие сабинянки, но их участь явно была незавидной.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — глядя прямо ему в глаза, ответила я.
На миг в его глазах сверкнуло бешенство.
— Спросите Рива. Он вам скажет.
Вскоре я отправилась на ужин вместе с Ривом, Гарри и Мэри-Энн. В столовой был накрыт длинный стол, вокруг которого стояло несколько столиков поменьше. Наполнив тарелки, мы устроились за одним из маленьких столов.
За время моего пребывания в Вейкфилд-Мэнор я заметила, что у Мэри-Энн и Гарри, знавших друг друга с детства, отношения точно такие же, как у меня с Ривом. Их объединяли общие воспоминания и общие привычки, вместе они чувствовали себя весьма непринужденно.
Мэри-Энн полностью одобряла стремление Гарри стать врачом и очень возмущалась тем, что лорд Брэдфорд не позволяет сыну уехать в Лондон, чтобы получить там соответствующее образование.
— У Гарри призвание к медицине! — решительно заявила она в промежутке между порциями лепешек из омаров. — Он всегда обо всех заботится.
— Спасибо, Мэри-Энн, — приложив руку к груди, поклонился Гарри.
— Очень важно, чтобы ты получил хорошее образование, — продолжала она, одарив его лукавой улыбкой. — Помнишь те ядовитые настои, что ты готовил, когда мы были детьми? — Она повернулась ко мне:
— Он всерьез предлагал мне их выпить. Он называл их тониками!
— Если бы ты их пила, то стала бы гораздо здоровее, — с притворной обидой заметил Гарри.
— Ха-ха! — сказала Мэри-Энн. — Скорее я бы умерла.
Я слушала их с улыбкой, удивляясь тому, что родные братья могут быть такими разными.
Внезапно вспомнив о том, что сказал мне Роберт, я повернулась к Риву:
— Кто такие сабинянки?
Рив чуть не подавился лепешкой.
— А кто говорил о сабинянках? — спросил он, промочив горло шампанским и немного отдышавшись.
— Это не важно. Кто они такие? Рив посмотрел на Гарри.
— Она спрашивает тебя, а не меня, — ответил Гарри. Рив вытер губы салфеткой.
— Сабиняне — это племя, которое во времена ранней империи жило неподалеку от Рима, а позже было завоевано и утратило свои национальные особенности, — сообщил он.
— А что случилось с их женщинами? — заинтересовалась Мэри-Энн.
Рив сделал еще глоток шампанского.
— По-моему, когда битва закончилась и сабиняне были разбиты, их женщины подверглись той участи, которая, как говорится, хуже смерти.
Мужчины переглянулись.
— Другими словами, их изнасиловали, — уточнила я.
Рив вздохнул:
— Другими словами, изнасиловали.
Мы с Мэри-Энн с возмущением посмотрели на своих кавалеров.
— Мужчины так отвратительны! — воскликнула Мэри-Энн.
— Минуточку! — запротестовал Гарри. — Только что я относился к числу тех, кто обо всех заботится.
На щеках Мэри-Энн появились ямочки, ее большие карие глаза потеплели.
— Я не имела в виду тебя, Гарри.
— Надеюсь, нет, — с обидой сказал Гарри. — Тем более что я-то как раз не считаю уместным обсуждать подобные вопросы в присутствии молодых леди.
— Осторожнее, Гарри! — предостерегла я. — Вы становитесь похожим на своего отца.
Рив изучающе посмотрел на меня:
— Я все еще гадаю, кто подбросил тебе эту тему, Деб.
— О, я просто встретила это в книге, — небрежно проговорила я.
Судя по его виду, Рив мне не поверил, но предпочел промолчать.
Остаток вечера прошел без происшествий. Мама танцевала не меньше моего, причем с лордом Брэдфордом, как я заметила, дважды. Она веселилась как девочка, и у меня не хватило духа сказать, что усиленное внимание к ней лорда Брэдфорда может вызвать нежелательные слухи.
Когда музыканты сыграли последний танец и часть гостей начала собираться домой, мы с Ривом вышли к парадному входу, чтобы их проводить.
— Я дам тебе знать, как только поговорю с дядей, — еще раз повторил Ричард, уезжавший вместе со Свейлами. На этот раз мне уже не показалась такой неприятной перспектива снова его увидеть.
— Хорошо, — согласилась я. — Только предупреди заранее, чтобы я наверняка была дома.
— Ричард! — послышался голос Шарлотты. — Ты едешь?
— Да, — ответил он и, взяв меня за руку, быстро ее пожал. — Мне очень хочется иметь сестру, Дебора, — сказал он. — Постарайся не думать обо мне слишком плохо, ладно?
И он уехал, оставив меня в растерянности. Ко мне вновь подошел Рив:
— Это был Роберт, не так ли?
Я посмотрела на него с недоумением.
— Это Роберт сказал про сабинянок. Я вздохнула:
— Да.
— Держись от него подальше, Деб. Я не хочу, чтобы его ненависть ко мне перешла на тебя.
Я подумала, что, пожалуй, уже слишком поздно, но прикусила язык.
— Не беспокойся, Рив, — улыбнулась я. — Мне совершенно не хочется подходить к твоему кузену ближе чем на десять футов. Я думаю, он немного не в себе.
Рив кивнул:
— У него переменчивый нрав. Еще ребенком он был склонен к вспышкам дикой беспричинной ярости. Бернард обычно с ним справлялся, но, становясь старше, Роберт все больше и больше отбивался от рук.
— Трудно поверить, что они с Гарри родные братья, — заметила я. — Один такой доброжелательный, а другой просто бешеный.
Тут к нам приблизилась тетя София в обществе лысого джентльмена, и Рив с трудом подавил
