защиты. Но это можно сделать позже. Единственное, что меня сейчас беспокоило, — это смогу ли я провести шесть часов в тесном, темном, замкнутом пространстве и при этом окончательно и бесповоротно не сойти с ума.
Глава 21
В этой сырой промозглой и одновременно душной пещере я не могла дышать, я задыхалась. И хотя на самом деле здесь вполне хватало воздуха, боязнь замкнутого пространства лишала меня возможности разумно воспринимать реальность.
Успокойся. Дебора, — сжавшись в темноте, мысленно приказала я. — Успокойся. Не надо паники. Постарайся сосредоточиться и наладить дыхание. Вдох — выдох, вдох — выдох, вдох — выдох. Вот так.
Втягивая воздух и выдувая его, я старалась не сбиваться с ритма и не думать ни о чем.
Тем не менее во мне нарастала паника. В том месте, где я находилась, я не могла даже как следует сесть. И со всех сторон наступала непроницаемая тьма.
Я чувствовала себя заживо похороненной, с ужасом представляя, как комья земли падают мне на лицо, окончательно лишая возможности дышать.
Если я дам панике себя одолеть, то определенно сойду с ума.
Займи свои мысли чем-то другим. Видит Бог, тебе есть о чем подумать.
Я насквозь промокла и сильно замерзла, от соседства со скользкой стеной пещеры ныла спина. Зубы уже выстукивали отчаянную дробь. Что же со мной будет через шесть часов?
Думай о противнике. Думай о Роберте и о том, что, собираешься делать.
Обхватив руками колени, я уткнулась лицом в мокрую юбку и заставила себя представить, что произойдет в Вейкфилде, когда там обнаружат мое исчезновение…
Очевидно, меня начнут искать. По песку на копытах Мирабель и по соли на ее попоне поймут, что. я была на берегу. Рив отправится за мной на остров.
Если бы он мог пробраться по косе! Из-за шторма она, вероятно, сейчас вся под водой.
Я вспомнила о тех огромных волнах, которые гуляли по проливу, и поняла, что и на лодке сюда не доберешься.
Вода все еще прибывала и вполне могла достичь моего убежища, так что мое спасение по-прежнему было под вопросом.
Паническая мысль о том, что я могу утонуть, едва не заставила меня двинуться я. выходу. Казалось, нет ничего страшнее, чем задохнуться здесь, словно кролик в норе.
Лучше получить роковой удар от Роберта, чем так умереть.
Только сознание того, что я наверняка утону, если попытаюсь выбраться из почти залитой водой пещеры, удержало меня на месте.
Господи, дай мне силы! Помоги продержаться эти несколько часов.
Каждая секунда казалась вечностью. Вода продолжала прибывать и прибывала до тех пор, пока не дошла почти до того места, где я находилась. Конечно, я не могла этого видеть, но слышала ее плеск и время от времени наклонялась вперед и нащупывала ее кончиками пальцев.
Я продрогла до костей и отчаянно старалась не думать, что случится, если вода заполнит пещеру целиком.
Но, дойдя в конце концов до моих ног, вода перестала прибывать.
Поняв, что прилив, вероятно, достиг максимума и я не умру страшной смертью в этой чудовищной пещере, я начала истерически рыдать. Прошло немало времени, прежде чем крайнее неудобство моего нынешнего положения взяло верх над эмоциями и заставило меня вернуться к смертельно опасной реальности.
Я так замерзла, что когда-нибудь вновь согреться казалось фантастической мечтой. Юбка промокла насквозь, в ботинках стояла вода. Только шерстяной жакет хоть и стал влажным, но все же не промок до конца и оставался единственным из предметов одежды, который хоть как-то защищал от пронизывающего холода.
Боязнь замкнутого пространства окончательно не прошла, она затаилась во мне, как хищный зверь перед прыжком.
Стараясь отвлечься, я снова и снова напрягала свой мозг. Я думала о маме, о том бесчестье, которое она пережила, и о том, как это сказалось на всей ее жизни.
Моя мама. Моя прекрасная, моя замечательная, моя милая мама так страдала. И все из-за того человека.
Который, возможно, является моим отцом.
А может, и нет. Я отчаянно цеплялась за эту мысль. Мама сказала, что не знает, кто из двух братьев мой отец. Это мог быть Эдвард, а вовсе не Джон.
Мог быть, а мог и не быть.
Как я буду смотреть в глаза людям, зная, что в моих жилах течет кровь Джона Вудли?
Но если мама действительно подозревала, что я его дочь, почему она так сильно меня любит?
Уж в этом я никак не могла усомниться. Мама любит меня, любила и всегда будет любить.
Если мама могла любить меня, зная, что, возможно, я рождена от Джона Вудли, то…
Я прогнала от себя эту мысль, С этим я не могу согласиться. Пока не могу. А может, и никогда не соглашусь.
Мне вспомнилось мамино лицо, когда она прибежала, чтобы спасти меня от Роберта. Какие ужасные воспоминания, должно быть, пробудились тогда в ней!
Я вздрогнула — с потолка пещеры мне на голову упала капля и скатилась за шиворот.
Я вспомнила, как бурно радовалась, впервые увидев море. Теперь я считала, что буду счастлива, если до конца жизни больше его не увижу.
Опустившись на колени, я наклонилась и протянула руку к образовавшейся у самых моих ног неглубокой лужице, которую нащупывала, кажется, бесконечное число раз. Теперь мои пальцы ощутили лишь влажный каменный пол. На четвереньках я осторожно поползла вперед и вскоре снова наткнулась на лужицу холодной соленой воды.
Наконец, наконец, наконец начался отлив!
Настало время серьезно подумать о Роберте.
Я уже давно поняла, что он загнал меня в ловушку. Единственное, что от него требовалось, — это спокойно ждать моего появления у входа в пещеру.
Пришлось признать, что, как бы ни хотелось мне выйти из пещеры, сделав это, я предоставлю Роберту все преимущества. Он гораздо сильнее меня, и если дело дойдет до схватки, я обязательно проиграю.
Моя единственная надежда на спасение заключалась в том, чтобы заманить Роберта в столь ненавистную мне пещеру, в полную темноту, где он не сможет меня видеть.
Тогда, возможно, я смогу его опередить.
Мне нужно какое-то оружие, — подумала я. — Когда вода отступит еще дальше, надо будет поискать что-нибудь подходящее.
Прождав, как мне показалось, целую вечность, я медленно двинулась вдоль расщелины, которая спасла мне жизнь. Всюду шумела вода: она капала с потолка, сбегала по стенам, ревела у выхода. Я несколько раз поскользнулась и поцарапала колено обо что-то острое. Нагнувшись, я принялась шарить по сторонам, надеясь, что смогу использовать это как оружие.
В конце концов я нащупала то, что искала. Оно было глубоко зарыто в песчаное дно пещеры, так что мне пришлось выкапывать его оттуда. Когда я это сделала, оказалось, что в моих руках большая ракушка. У нее действительно был достаточно острый край, но как орудие для нападения ракушка вряд ли годилась из-за своей хрупкости.
Отшвырнув ее в сторону, я пошла дальше. То, что здесь я уже могла выпрямиться во весь рост,
