Грезится мне наяву или в бреде,Как корабли уплывают!Только своих я не вижу на рейде —Или они забывают?Или уходят они в эти страныЛишь для того, чтобы смыться,И возвращаются в Наши Романы,Чтоб на секунду забыться.Чтобы сойти в той закованной спальне —Слушать ветра в перелесье,Чтобы похерить весь рейс этот дальний —Вновь оказаться в Одессе.Слушайте, вы! Ну кого же мы судимИ для чего так поемся?Знаете вы? Эти грустные людиСдохнут — и мы испечемся!
x x x
Я думал: это все без сожаленья,Уйду — невеждой!Мою богиню, сон мой и спасеньеЯ жду с надеждой!Я думал: эти траурные рукиУйдут в забвенье.Предполагал, что эти все докуки —Без вдохновенья.Я думал: эти слезы мало стоятСейчас — в запарке…Но понял я — тигрица это стонет,Как в зоопарке.
x x x
Я скольжу по коричневой пленке…Или это — красивые сны?Простыня на постели в сторонкеСмята комом, огни зажжены.Или просто погашены свечи?Я проснусь — липкий пот и знобит.Лишь во вне долгожданные речи,Лишь во сне яркий факел горит.И усталым, больным каннибалом,Что способен лишь сам себя съесть,Я грызу свои руки шакалом —Это так, это все, это есть!Оторвите от сердца аорту, —Сердце можно давно заменять!Не послать ли тоску мою к черту?Оторвите меня от меня!Путь блестящий наш — смех и загадка, —Вот и время всех бледных времен.Расплескалась судьба без остатка…Кто прощает, тот не обречен.
x x x
Теперь я буду сохнуть от тоскиИ сожалеть, проглатывая слюни,Что не доел в Батуми шашлыкиИ глупо отказался от сулгуни.
