Она подняла глаза мне навстречу, будто видела, как я на нее смотрю.
— Он по-прежнему тебя хочет, — сказала я.
Она чуть улыбнулась:
— Но не так сильно, как хочет тебя.
Метки, связывающие меня с Ричардом, успокоились. Я уже не чувствовала его дыхания или его мыслей. Он отрезал себя от меня. Наверное, испугался, что я увижу что-нибудь лишнее.
— В чем дело, Верн? — спросил Ричард. — На твоей земле им ничего не должно было грозить.
Ответила Черри:
— Джемиль послал нас троих за помощью. Он, — она ткнула рукой в темную фигуру на той стороне поляны, — нас не пропускал в лупанарий. Не хотел передать Верну нашу просьбу о помощи.
Мужчина выступил вперед, и пятно лунного света очертило его высокое мускулистое тело, черные волосы, бледное лицо.
— Они не из нашей стаи. У них не было права требовать входа.
Внезапно Верн оказался рядом, а высокий вервольф — на земле. Я не видела движения — быстрота была невероятной, сказочной. Но я его почти видела.
— Я Ульфрик, и я решаю, кто на что имеет право, а кто нет. Тебе понятно, Эрик? Ты всего лишь Фреки, третий в стае. Тебе еще одну битву надо выдержать, чтобы бросить мне вызов.
Эрик прикоснулся к своему лицу и отнял руку, измазанную темной жидкостью.
— Я не бросаю тебе вызов.
Лесная подстилка зашелестела у меня за спиной. Я обернулась — ко мне полз Зейн с рукой на импровизированной перевязи.
— Я вернулся на помощь, пока Черри и Натэниел спорили с ихним часовым. — Напряжение во взгляде Натэниела видно было даже в темноте. — Эта кровь высохнет, и он не успеет все слизать.
Зейн остался лежать, где лежал, не дотягиваясь до меня. Рубашка на груди была разорвана и висела лохмотьями на плече. Ему действительно это было нужно — я видела это не по его лицу, а по всему телу, по манере. Он просил больше, чем исцеления тела. Если бы не он, Джейсон сейчас был бы мертв. Даже для ликантропа есть пределы выносливости.
Джейсон держал мою руку возле своего рта и вылизывал мне ладонь.
— Вторая рука тебе нужна? — спросила я.
— Она высохнет раньше, чем он сможет ею заняться, — ответила Люси.
Я на нее уставилась с некоторой долей ненависти. Ненавидела я ее за то, что она была в постели Ричарда. Делала с ним такое, чего я никогда себе не позволяла.
— Леопард вполне обойдется без крови, — сказал Ричард. — Так выздоровеет.
Я посмотрела на него пристально и протянула Зейну вторую руку. Он подполз ко мне, пользуясь ногами и здоровой рукой, взял мои пальцы в рот, а я смотрела на Ричарда в упор. Зейн присосался, как голодный ребенок, слизывающий с ложки последние крошки пирога.
— Он мой, Ричард, не меньше, чем Джейсон. Я и лупа, и Нимир-ра.
— Я знаю, кто ты. — Ричард встал.
Я покачала головой:
— Ты понятия не имеешь, кто я.
И в этот момент я ощутила теплое и растущее присутствие. Из меня, как вода из колодца, поднимался мунин, проливаясь наружу. Похоже, что иногда метка Ричарда его призывает, а может, это из- за тех чувств, что пробуждает во мне Ричард: гнев или вожделение, либо оба эти чувства вместе.
Я не стала сопротивляться мунину: Марианна сказала, что если я не буду сопротивляться, то мунин утратит часть своей власти надо мной. Я даже толком не знала, могла бы я совсем его изгнать. Лучшее, что я могу сделать, — постараться его контролировать. И я позволила мунину заливать себя, протягивая руки двоим мужчинам.
Джейсон долизал уже до запястья, языком водил над венами. Его пугала такая близость свежей крови под кожей. Здоровый глаз смотрел на меня неуверенно.
Я улыбнулась ему и знала, что это не совсем моя улыбка. Нет, я еще была здесь, но уже не одна. На мои мысли вуалью наложились мысли Райны. Я смотрела своими глазами, но зрение Райны окрашивало все, что я вижу. Ее тело, наше тело, хотело такого, от чего я бы закрыла глаза и убежала с воем. Но если действовать осторожно, я смогу использовать ее, как она использовала меня. Похоже было на то, будто идешь по крутой лестнице с чашкой горячего кофе, полной до краев. Осторожно-осторожно, иначе руки обваришь.
Если не дать мунину немножко поразвлечься, будет так, как случилось раньше в лесу. Мне не нужно полнокровных воспоминаний, совместных с Зейном и Джейсоном. Ни сегодня, ни когда-нибудь еще. Джейсон не может с ними справиться, и я тоже не могу.
— Все нормально, Джейсон. Бери кровь, пока она идет. И вряд ли тебе надо повторять второй раз.
Он побежал языком по моей руке, работая усердно, как кот, вылизывающий свою шерсть. Зейн обсосал пальцы дочиста и поднял мою руку повыше, положив на свою здоровую. Он лизал очень медленно, очень тщательно и переходил к ладони.
За нами раздался звук. Я повернулась и увидела того, что был с винтовкой. Он пришел в сознание и стонал от боли, доктор в круглых очках собрался сделать ему укол.
— Принесите его сюда, — велела я.
Врач и помогавший ему вервольф поглядели в сторону Верна и Ричарда. Оба Ульфрика обсуждали, как это все могло произойти, и проговорили бы еще всю ночь. А мне нужны были ответы.
— Не на них смотрите, а на меня. И тащите его сюда, я сказала!
Мунин Райны рванулся наружу и хлестнул из меня, над Джейсоном, над Зейном. Прокатился над Люси, заставив ее ахнуть. Все на поляне почувствовали этот вкус — если хотите, предчувствие. Труднее стало держаться, труднее думать.
Человека с винтовкой подтащили ко мне. Я знала, на что я сейчас похожа. Одетая в черный лифчик, скрывающий, правда, больше, чем купальный костюм, но все же лифчик. И залита кровью. Джейсон и Зейн слизывают кровь с моей голой кожи. Странное зрелище и макабрическое, и отлично сработает как угроза.
Врач и его помощник бросили пленного передо мной. Джейсон и Зейн не обратили на него внимания, вылизывая меня. Зейн скользил вдоль руки, зубы у него тихо поскрипывали. Когда он мельком глянул на пленного, я поняла, что Зейн устраивает для него представление.
Мунин Райны ощущался как теплый свет. Он — или она хотели накрыть рот Зейна губами и ощутить вкус крови Джемиля. Хотели сорвать бинт с плеча Зейна и полизать кровь. С этой мыслью пришла и другая: что зализанная рана быстрее заживет. Да нет, вряд ли.
Тот, что был с винтовкой, смотрел на меня, и глаза его превратились почти в сплошные белки. Я слышала его дыхание, нюхом чуяла его страх, чуяла, как миазмы пота. Я по этому запаху знала, как сильно он ранен. Знала, что у него кожа будет холодной на ощупь от кровопотери. И все это я знала по запаху. Вот черт!
— Как тебя зовут?
Кажется, вопрос оказался для него слишком сложным.
— Можем посмотреть по твоим документам. Как твое имя?
Он сделал невольное движение к карману — той рукой, которой у него уже не было.
— Если его быстро доставить в больницу, — сказал врач, — там могут пришить руку на место.
— Если он честно ответит на вопросы, можете его везти. Как тебя зовут?
— Терри. Терри Флетчер.
— О'кей, Терри. Кто тебя послал нас убивать?
— Я хотел с тобой расквитаться за то, как ты с нами расправилась, вот и все. Никого убивать никто не собирался.
Джейсон перешел с моей руки на локоть. Язык его холодком проходил по моей коже снова и снова. Холодком — там, где уже ушел, а там, где касался, он был горячим.
— Вранье не приблизит тебя к больнице, Терри. И не спасет тебе руку. Кто тебе заплатил за нас?
