— Вы много демонов встречали при вашей охоте на вампиров, миз Блейк?
— Однажды было, капитан. Только однажды. Это было... — Я шагнула прочь от круга силы, и мне стало лучше. Те, кто это сделал, очень постарались спрятать следы, но есть вещи, которые убрать нелегко. — Меня вызвали на случай, где подозревали вампиризм, но это была одержимость демоном. Эта женщина...
Я снова запнулась, потому что у меня не было слов — по крайней мере таких, чтобы не показались глупыми, театральными. И я попыталась изложить одни голые факты. Как сержант Пятница.
— Это была обычная домохозяйка, мать двоих детей. У нее был диагноз — шизофрения. С ней происходил почти распад на множество личностей, но не резко выраженный. Она смахивала на девочку с кудряшками. Когда она была хорошей, то была очень хорошей. Очень. Образцовая прихожанка, преподавательница воскресной школы. Консервировала овощи собственного урожая, > шила с дочками платья для кукол. Но когда она становилась плохая, то спала со всеми подряд, била детей, однажды повесила на дереве домашнего пса.
Тут Хендерсон поднял брови. Для копа это признак глубочайшего потрясения.
— Почему ее не поместили в больницу?
— Потому что пока она принимала лекарства, она была хорошей женой и матерью. Я с ней говорила в «светлый» период, и она казалась очень хорошим человеком. Я видела, как муж старается ее поддержать. Биохимия ее мозга разрушала ее собственную жизнь — и это была трагедия в истинном смысле слова.
— Очень печально, но ничего демонического, — сказал Хендерсон.
— В округе стали пропадать кошки и собаки, а потом их находили обескровленными. Следы привели меня к этой женщине. История ее душевной болезни заставила копов насторожиться. Пока что действительно все только печально.
Я посмотрела вверх по склону — на копов, техников, на всех. Никто из них вниз не смотрел. Никто не хотел быть поблизости. Если даже ты не очень воспринимаешь парапсихику, есть инстинкты, работающие лучше сознания. Каждый хотел быть отсюда подальше, хотя и не знал, почему.
— Блейк, вы еще здесь? — спросил Хендерсон.
— Да, простите. В ту ночь, когда ее арестовали, двум копам пришлось вытаскивать ее из чужой постели, надев наручники. Женщины-полицейского найти не удалось, и с ней на заднем сиденье ехала я. Она вела себя громко и шаловливо, заигрывала с мужчинами, мне грубила. Я не помню, что я ей сказала, но помню ее лицо, когда она обернулась ко мне. Мы ехали в темной полицейской машине, и у меня от ее вида волосы встали дыбом на всем теле. Понимаете, капитан, не было ни горящих глаз, ни запаха серы, но от нее исходило зло, как аромат духов. — Я посмотрела на него, и он ответил мне таким внимательным взглядом, будто хотел запомнить на память все черты моего лица. — Меня нелегко напугать, капитан, но в тот момент мне было страшно. Я испугалась ее, и не смогла этого скрыть. Она рассмеялась, и мгновение это миновало.
— И что вы потом сделали?
— Я рекомендовала полиции выполнить экзорцизм.
— И они это сделали?
— Не они. Ее муж подписал все документы.
— И что?
— И помогло. Пока она принимает лекарства, ее болезнь под контролем. Шизофрения у нее была и без одержимости.
Хендерсон кивнул:
— Нам читали лекции на курсах, что при душевной болезни демону легче сделать человека одержимым, миз Блейк. Как временная невменяемость, только выглядит куда более жутко.
— Ага, — согласилась я. — При временной невменяемости люди не летают.
Он нахмурился.
— А вы видели экзорцизм?
Я покачала головой:
— Об этом я говорить не буду. И тем более не буду говорить здесь и сейчас. Слова обладают силой, капитан. И воспоминания тоже. Я не стану затевать эту игру.
Он кивнул.
— Вы уверены, что это не работа человека?
Я покачала головой:
— Ее зажрали до смерти. Человек может перервать жертве горло, нанести часть подобных повреждений, но не все.
— Если вы твердо стоите на том, что здесь действительно случай одержимости, я должен сообщить по команде, чтобы разыскали священника. Но вы отдаете себе отчет, Блейк, насколько редко случаются явные нападения демонов?
— Наверное, лучше, чем вы, капитан. Меня же вызывают на любые непонятные события.
— Вы когда-нибудь видели, чтобы демон убивал жертву прямым нападением, а не хитростью?
— Нет.
— Так почему же вы так уверены? — спросил он.
— А это я вам сейчас объясню, капитан. Если вам придется когда-нибудь побывать в присутствии демонической сущности, вы этого ощущения не забудете никогда.
Я тряхнула головой и подавила желание отступить от тела еще на шаг.
— Но по демонам я не специалист, капитан Хендерсон, и я бы вам рекомендовала вызвать священника. И в этой области магии я тоже не специалист. Вызовите местную колдунью, чтобы ее снять. Они, кстати, могут дать вам более конкретную информацию, я же сообщаю лишь общие сведения.
— А вы могли бы вызвать демона и заставить его убить эту женщину?
— Почему вы спрашиваете? — нахмурилась я.
— Ответьте, пожалуйста, миз Блейк.
— Я поднимаю мертвых, капитан. Демонами я не командую.
— Многие люди не видят разницы.
— Отлично, капитан! Просто отлично. Вы меня приглашаете сюда. Я вам сообщаю, что это черная магия, и вы теперь готовы повесить это дело на меня? Мне, знаете ли, не нравится быть объектом охоты на ведьм.
Он улыбнулся:
— Пожалуйста, ответьте, миз Блейк. Вы могли бы это сделать?
— Нет, не могла бы. Якшаться с демонами значит губить душу. Я не безупречная христианка, но стараюсь ею быть.
— Трахаться с вампирами тоже значит губить душу, Блейк.
Я посмотрела на него — долгим взглядом, очень долгим, потому что мне очень хотелось дать ему по морде или заорать на него... нет, именно дать по морде. Но я этого сделать не могла. И потому я нацепила улыбочку из тех, что надевают, когда хотят кому-нибудь сильно врезать — словесно.
— Молодец, капитан, вы просто молодец. Здесь мощная магия, а у меня — репутация мощного мага. Это не ваша вина, капитан, что вы не понимаете разницы между двумя школами магии. Это даже не ваша беда, это недостаток образования. — И я просто сказала то, что хотела сказать: — Но если я захочу кого- нибудь убить, я просто всажу ему пулю в лоб. И это, наверное, из верхних строк списка подозреваемых опускает меня куда-нибудь в середину.
— Да, я слышал, что вы легко стреляете.
Я остро на него глянула:
— От кого слышали?
— Копы общаются друг с другом, миз Блейк. Если бы она лежала тут с пулей в голове, я бы мог поверить, что это ваша работа.
— Да зачем мне убивать незнакомую женщину?
— А она не незнакомая, миз Блейк, — сказал он, глядя на меня очень пристально.
Я обернулась к телу. Оглядела его с головы до ног. Ничего нельзя было узнать. Среди всех женщин, что я здесь видела, никого не было такого высокого роста.
