упырями, то кончится либо смертью пожарных, либо мне придется убивать вампиров. Куда ни кинь, а хорошего выхода нет.
Надо узнать, живы ли вампиры, нужен какой-то над ними контроль. Если совет порождает эти проблемы, возможно, он и поможет их решить. Когда злобные вампиры приезжают в наш город убивать меня, я обычно не обращаюсь к ним за помощью. Но здесь речь идет о спасении вампиров, а не людей. Совет вполне может помочь. Может, и не захочет, но спросить – не беда. Ладно, согласна, здесь просьба вполне может обернуться бедой.
43
Даже по телефону я поняла, что Жан-Клод шокирован моей идеей обратиться к совету за помощью. Скажем так, догадалась. Он в буквальном смысле потерял дар речи. Впервые на моей памяти.
– А почему нельзя их попросить?
– Они – совет, mа petite, – сказал он почти с придыханием от обилия эмоций.
– Вот именно. Они – лидеры вашего народа. Лидерство – это не только привилегии. У него есть своя цена.
– Скажи это своим вашингтонским политикам в трехтысячедолларовых костюмах, – ответил Жан- Клод.
– Я же не говорю, что мы лучше. Это к делу не относится. Они создали эту проблему. И могут, черт побери, помочь ее решить... – У меня мелькнула неприятная мысль. – Если они не создали ее намеренно.
Он испустил долгий вздох.
– Нет, mа petite, они создали ее не намеренно. Я не сразу понял, что это происходит с другими.
– А почему наших вампиров не трогают?
Думаю, он засмеялся.
– Наших, mа petite?
– Ты меня понимаешь.
– Да, mа petite, понимаю. Наших я защитил.
– Не пойми меня неправильно, но я удивлена, что у тебя хватило силы защитить свой народ от совета.
– Честно говоря, mа petite, я тоже удивлен.
– Значит, ты теперь сильнее Малкольма?
– Создается такое впечатление, – спокойно ответил он.
Я на миг задумалась.
– Но зачем ранний подъем? Зачем усиленный голод? Зачем совету это могло быть нужно?
– Им это не нужно, mа petite. Это просто побочный эффект их присутствия.
– Объясни, – попросила я.
– Само их присутствие дает незащищенным вампирам новые силы: ранний подъем, быть может, и другие таланты. Чудовищный аппетит и отсутствие контроля у младших вампиров может значить, что совет решил не питаться на моей территории. Я знаю, что Странник умеет брать энергию у младших вампиров, не овладевая ими.
– То есть он присваивает часть крови, которую пьют они?
– Oui, ma petite.
– А остальные – питаются?
– Если у всех членов церкви возникают подобные трудности, то я думаю, что нет. Я думаю, что Странник нашел способ черпать энергию для них для всех, хотя не могу себе представить, как Иветта может ночь прожить, никому не причинив боли.
– У нее есть Уоррик...
Тут я сообразила, что сейчас представляется возможность рассказать Жан-Клоду о дневной экскурсии Уоррика и его предупреждении. Жан-Клод проснулся, когда я была в госпитале среди оборотней. С тех пор я только и занималась чрезвычайными событиями.
– Уоррик приходил тебя навестить во время твоего дневного отдыха.
– В каком смысле, mа petite?
Я рассказала все как было.
Он замолчал, и только легкое дыхание говорило, что он еще здесь. Наконец он сказал.
– Я знал, что Иветта набирает силу посредством своего Мастера, но не знал, что она угнетает способности Уоррика. – Он вдруг рассмеялся. – Может, поэтому и я не знал, что я Мастер вампиров, когда в первый раз предстал перед советом. Может быть, мой Мастер тоже не давал расцвести моим способностям.
– Предупреждение Уоррика меняет наши планы? – спросила я.
– Мы обязаны явиться на официальную часть, mа petite. Если мы откажемся платить цену за твоих леопардов, то дадим Падме и Иветте тот самый повод вызвать нас, который им нужен. Нарушение данного слова – это у нас практически непростительный грех.
– Я нас всех подставила, – сказала я..
– Oui, ma petite, но ты такая, как ты есть, и потому не могла поступить иначе. Уоррик – Мастер вампиров, кто бы мог подумать? Он так долго был игрушкой у Иветты!
– Как долго? – спросила я.
Жан-Клод помолчал секунду-другую, потом ответил:
– Он был рыцарем Крестового похода, ma petite.
– Какого именно? Их было несколько.
– Приятно говорить с человеком, знающим свою историю, ma petite. Но ты была рядом с ним. Каков его возраст?
Я прикинула:
– Девятьсот лет плюс-минус сколько-то.
– А это значит?
– Не люблю наводящих вопросов, Жан-Клод. Первый Крестовый поход был в конце одиннадцатого века.
– Совершенно верно.
– Значит, Иветта старше его.
– Ты знаешь ее возраст?
– Ей примерно тысяча лет. Но какая-то это хилая тысяча. Я видала вампиров ее возраста, и они меня пугали до дрожи. А она – нет.
– Да, Иветта страшна, но не возрастом и не силой. Она может прожить до конца света и Мастером среди нас никогда не станет.
– И это свербит у нее в заднице, – сказала я.
– Грубо, но очень точно сказано, mа petite.
– Я собираюсь просить Странника о помощи.
– Мы выторговали у них всю помощь, которую могли, mа petite. He залезай к ним в долги еще дальше. Я тебя умоляю.
– Ты никогда ни о чем не умолял.
– Тогда послушайся меня, mа petite. He делай этого.
– Я не собираюсь торговаться.
Он испустил долгий вздох, будто затаил раньше дыхание.
– Это хорошо, mа petite, это очень хорошо.
– Я собираюсь просто попросить.
– Ма petite, ma petite, что я тебе только что сказал?
– Послушай, мы собираемся спасти вампира, который там живет, а не человека. Вампиры в этой
