– Абсолютно, – заверила Даллас.
– Тогда он, возможно, приехал в Боуэн из-за нее. Мужчины готовы на любые безумия ради…
– Пухленькой задницы? – снова перебила Даллас. – Думаете, что, после того как произнес речь в Новом Орлеане, он поспешил сюда, чтобы перепихнуться с ней?
– Вы ее не видели. Она… очень миленькая. Вернее, настоящая красавица.
– О'кей, значит, вы утверждаете, что этот тип из министерства юстиции явился в город исключительно ради нее. Верно? То есть это вполне имеет смысл. Она делает ему операцию, спасает жизнь, он теряет голову и, поскольку все равно должен вернуться в Новый Орлеан, решает заодно завернуть в Боуэн и трахнуть ее.
Монк неодобрительно поджал губы. Он вообще терпеть не мог грубости, и манера Даллас выражаться донельзя вульгарно ужасно его раздражала.
– Так вы передумали?
– Погодите. Джон что-то говорит.
Монк терпеливо выжидал, слыша, как злобно вопит Престон, и сокрушенно качая головой. Пришлось снова напомнить себе о том, какие деньги ждут его в случае успеха.
– Доктора необходимо убить, прежде чем она вспомнит, где видела Камерона, – объявила наконец Даллас. – Бьюкенена не раз грозили пристрелить, поэтому Джон считает, что все это можно подвести под покушение.
– А доктор случайно оказалась рядом и пала невинной жертвой?
– Совершенно верно. Завтра мы приезжаем в Боуэн. А пока следите за доктором. Может, письмо найдется.
– Разумеется, – согласился он. – И не забудьте, Даллас, я должен его прочитать, прежде чем отдать вам.
– Все еще опасаетесь, что там есть ваше имя? Ничего там нет. Я прочла чертовы файлы дважды. Когда все закончится, вы будете обеспечены по гроб жизни. Надеюсь, вам это известно, Монк?
– Да. Просто интересно, сколько денег на этом счету. Если достаточно много, тогда мне полагаются проценты. Назовите это дележкой прибыли, но поскольку рискую я один…
Даллас достойно ответила на наглое требование алчного ублюдка, повесив трубку.
Глава 25
Тео, разумеется, не ревновал. Ревность – удел подростков, зеленых юнцов, а этот этап его жизни давно миновал. Однако отчего-то с каждой минутой все больше раздражался.
Мишель смеялась и, очевидно, прекрасно проводила время с Ноэ.
Тео сидел за стойкой, делая заметки, пока очередной посетитель излагал свои проблемы. Парень приобрел подержанную машину с тридцатидневной гарантией, заплатил наличными, выехал со стоянки, но через два квартала глушитель отвалился и радиатор взорвался. И поскольку машина пробыла у нового владельца не более получаса, тот вызвал эвакуаторов, переправил ее обратно и потребовал свои деньги. Но хозяин объяснил, что в гарантию включены только шины и двигатель, И предложил бедняге в следующий раз получше читать все, что напечатано мелким шрифтом.
Мишель снова рассмеялась, отвлекая Тео. Как он любил звуки ее голоса! И судя по улыбке Ноэ, тот тоже был очарован.
Тео со вздохом повернулся к сидевшему рядом мужчине и попытался сосредоточиться, а когда в сотый раз оглянулся на парочку, оказалось, что Ноэ задрал майку и показывает Мишель уродливый шрам на груди.
– Довольно, – пробормотал Тео и, уронив ручку, решительно направился в центр бара, чтобы положить конец танцу. – Пытаешься произвести впечатление своими дырками от пуль? – рявкнул он.
– Я уже произвел на нее впечатление своим обаянием и остроумием, – парировал Ноэ.
Мишель покачала головой:
– Вам очень повезло. Пройди пуля чуть выше – и вы могли бы погибнуть.
– Повезло, – согласился он. – Похоже, сам Господь за мной присматривает. Не поверите, но я был в церкви, когда в меня стреляли.
Мишель посчитала, что он шутит.
– Вы заснули во время службы, и священник разозлился?
– Что-то в этом роде.
– Папа наверняка захотел бы послушать эту историю. Где он?
– На кухне. Делает сандвичи, – отозвался Тео.
– Неужели одной зубатки тебе недостаточно? Ты что, не наелся?
– Он сам предложил. Сказал, что готовит себе парочку. И Ноэ тоже.
Решив помочь отцу, она обошла стойку, направилась к кухне, но тут услышала, как Ноэ объявил:
– Кстати, Тео, ты наверняка захочешь взглянуть на список участников соревнований. Вон там, на стене.
– Почему это вдруг?
– Тебя исключили.
– Не может быть!
Тео отказывался верить… пока не увидел собственными глазами. Его имя было вычеркнуто, а сверху вписана фамилия Ноэ.
Мишель поспешила на кухню. Отец вручил ей бумажную тарелку с двойным сандвичем с индейкой, утопавшим в майонезе и горе жирной жареной картошки. Сам он отнес к разделочному столу еще одну такую же тарелку.
– Если Тео пробудет здесь еще пару недель, ему придется делать шунтирование, – упрекнула она. – Ты убиваешь человека своей добротой.
– Индейка полезна. Ты сама говорила.
– Но не когда выльешь на нее банку майонеза. А в этой картошке – галлон масла.
– Но иначе невкусно.
Отец повернулся к ней спиной и позвал:
– Ладно, мальчики, идите есть. Я сделал сандвичи без своего острого соуса «барбекю», Тео, на случай, если это тебя беспокоит.
Ноэ и Тео вновь просматривали список. Мишель подтолкнула отца локтем и прошептала:
– Значит, ты сменил Тео на Ноэ? Избавился от партнера? У Джейка сделался вид схваченного за руку преступника.
– Детка, мне пришлось так сделать.
– Но почему? – ахнула Мишель. – Почему? – И, не дав ему ответить, продолжала:
– И это ты называешь гостеприимством? Дать обещание и тут же его нарушить?
– Я просто практичен.
– Что это значит?
Отец попытался было удрать на кухню, но Мишель пошла следом.
– Заверни мне сандвич, Майк, я возьму его с собой. Мишель вынула фольгу.
– Ты не ответил мне, – напомнила она. Джейк виновато повел плечами.
– Видишь ли, гораздо больше шансов выиграть, если за дело возьмемся мы вчетвером. Кроме того, Ноэ собирался уговорить тебя стать его партнером. Не думаю, чтобы Тео это пришлось по душе, поэтому я и сказал Ноэ, что сам буду его партнером. Теперь вы с Тео сможете целый день провести вместе. Тебе следовало бы радоваться, что участвуешь в соревнованиях!
Нет, он невыносим!
– Иными словами, ты считаешь Ноэ лучшим рыбаком, чем Тео?
– Он упоминал, что в последние четыре года рыбачил куда чаще, но дело не в этом, – поспешил
