понимания всей серьезности миссии, возложенной на нее судьбой. Ее показания во всем соответствовали показаниям мужа, с той лишь разницей, что она не была такой сонной, когда в соседнем доме происходила борьба.
К тому времени, когда подошло время делать вечерний перерыв в заседании, Лукас успел закончить прямой допрос свидетельницы.
Мейсон поднялся на ноги.
— После того, как ваша честь отпустит присяжных на отдых, я бы хотел обсудить один аспект дела, что лучше сделать в отсутствие господ присяжных заседателей.
— Хорошо, — согласился судья Маркхэм. — Слушание дела откладывается до десяти часов утра. Присяжные не должны обсуждать это дело друг с другом или с кем-нибудь другим.
— Ваша честь, — обратился Мейсон к судье, после того, как присяжные покинули зал суда, — Рода Монтейн написала заявление о разводе с Карлом Монтейном. Чтобы оформить соответствующие документы для суда, мне необходимо получить показания ее нынешнего супруга. Чтобы ускорить события, я могу взять эти показания под присягой сегодня же вечером, на что испрашиваю разрешение суда.
Джон Лукас, к которому вернулась вся его былая самоуверенность, сделал нетерпеливый жест.
— И дураку понятно, что вся эта затея с показаниями под присягой имеет своей целью добиться свидания со свидетелем до того, как он предстанет перед судом! — высокомерно заявил он.
— Что же это за свидетель, — усмехнулся Мейсон, — которого приходится держать взаперти, из опасения, что он передумает и скажет суду не то, что от него ждут?!
— Прекратите, господа! — приказал судья Маркхэм. — Защитник имеет право получить от свидетеля показания под присягой, раз они ему необходимы. Это вполне законно.
— Я прошу разрешения на стенографию показаний мистера Монтейна моей секретаршей мисс Деллой Стрит, человеком известным и надежным. Во избежание неприятностей и пересудов при этом будет присутствовать адвокат, представляющий интересы Карла Монтейна. Но если мистер Лукас сочтет необходимым тоже присутствовать, я…
— Я имею право присутствовать, если пожелаю, без вашего разрешения! — рявкнул Лукас.
— Такого права у вас нет! — парировал Мейсон. — Это чисто гражданское дело и не имеет ничего общего с делом уголовным. Поэтому Карлу Монтейну пришлось нанять другого защитника.
Судья Маркхэм стукнул молотком по столу и сказал:
— Суд удаляется на перерыв, заседание возобновится завтра, в десять утра.
Джон Лукас, не скрывая своего торжества, заметил Мейсону с едкой насмешкой в голосе:
— Что-то вы сегодня выступили без присущего вам огонька, господин адвокат. Вам не удалось даже как следует допросить Крейндейллов в отношении дверного звонка.
— Вы забываете, что я еще не закончил перекрестный допрос, — вежливо ответил Мейсон.
Лукас издевательски рассмеялся ему в лицо, повернулся и ушел.
Мейсон покинул зал суда, прошел к телефону и позвонил в отель, где остановился Филипп Монтейн.
— Мистер Монтейн у себя? — спросил он.
Ему ответили, что мистер Монтейн еще не возвращался.
— Прошу передать ему от имени Перри Мейсона, что если завтра в семь тридцать вечера он придет ко мне в кабинет, то мы с ним сможем обсудить вопрос о разделе имущества по делу о разводе Роды Монтейн с его сыном. Вы не забудете?
— Обязательно передадим, — заверили его.
Следующий звонок был Делле Стрит.
— Делла, я просил передать старшему Монтейну, чтобы он завтра пришел ко мне в контору в семь тридцать вечера для обсуждения условий раздела имущества между Карлом и Родой. Но я не уверен, что ему это будет передано. Так что позвони ему попозже и проверь.
— Хорошо, шеф. Ты едешь в офис?
— Нет, — ответил Мейсон. — До завтрашнего утра я решил исчезнуть.
— Послушай, шеф, ты не забыл, что Карл Монтейн не сможет к тебе приехать, поскольку окружной прокурор держит его в тюрьме?
— Я помню, Делла, — усмехнулся адвокат.
— И все же ты настаиваешь, чтобы старший Монтейн приехал?
— Конечно!
— Хорошо, — ответила секретарша. — Я позабочусь, чтобы твое приглашение было ему передано.
Этим вечером Алекс Босвик, главный редактор газеты «Кроникл», знакомый с методами работы Мейсона и знающий, что его кажущаяся безучастность всегда предшествует взрыву бомбы замедленного действия, неожиданному и точно рассчитанному по времени, был поражен своеобразным подходом Мейсона, когда он расспрашивал о дверном звонке. Он немедленно направил двух своих самых пронырливых репортеров к окружному прокурору, чтобы добиться от него разъяснения важности этого самого звонка. Но тут же переменил свое распоряжение — они должны были расспросить самого Перри Мейсона.
Но адвокат словно испарился и появился лишь утром — свежевыбритый, элегантный, уверенный в себе и веселый. Он вошел в зал суда ровно за пять минут до начала заседания.
Первой в свидетельскую ложу снова поднялась миссис Крейндейлл.
Мейсон поднялся и обратился к суду с просьбой позволить электрику установить сухие батареи, чтобы можно было проверить звонок, снятый с двери квартиры Мокси.
— Обвинение не возражает, — самодовольно заявил Джон Лукас. — У защиты должны быть возможности проведения перекрестного допроса самым тщательным образом.
— Очень хорошо! — сурово сказал судья Маркхэм, чтобы пресечь всякую попытку со стороны Лукаса заранее праздновать победу. — Приступаем к проверке дверного звонка.
— Вызовите Сиднея Отиса, — распорядился Лукас.
Толстяк поднялся на возвышение, кинул взгляд на Мейсона, тут же отвел глаза и больше уже не поднимал их.
— Ваше имя? — спросил его Джон Лукас.
— Сидней Отис.
— Где вы проживаете?
— Квартира «В» в Колмонт-апартментс, Норвалк Авеню, триста шестнадцать.
— Чем вы занимаетесь?
— Я электрик.
— Возраст?
— Сорок восемь лет.
— Когда вы въехали в квартиру, которую занимаете в данное время?
— Если не ошибаюсь, двадцатого июня.
— Вам знакомо устройство вашего дверного звонка?
— Да, сэр.
— Как электрик вы должны разбираться в таких вещах?
— Да, сэр.
— Скажите, с того момента как вы переехали в эту квартиру, звонок не менялся? Или, может быть, ремонтировался?
— Я его заменил.
— Что?! — не смог сдержать удивления заместитель окружного прокурора.
— Я сказал, что заменил его, — улыбнулся свидетель.
— Заменили?!
— Ну да, теперь там другой звонок.
— Как это понять? — на лице Лукаса появились растерянность и злость.
