– Откуда всплыла сумма в две тысячи долларов, которую вы упоминали?
– Такая сумма показалась мне достаточно справедливой ценой.
– Раньше вы никогда не упоминали ее?
– Нет.
– Фолкнер действительно брился, когда вы вошли в дом?
– Да.
– Собирался принять ванну?
– Да.
– Он находился в ванной комнате?
– Да.
– Он вышел к вам в спальню?
– Да.
– Отнеситесь к вопросу максимально внимательно. Он вышел к вам в спальню, или вы вошли в ванную?
– Ну, мы встретились в дверях ванной комнаты.
– И он дал вам две тысячи долларов наличными?
– Да.
– Вы просили дать ему именно две тысячи долларов?
– Да.
– И у него оказалось две тысячи долларов?
– Да.
– Именно две тысячи долларов?
– Да. Ну... я не знаю... возможно, у него было больше, но мне он дал именно две тысячи долларов.
– Наличными?
– Конечно. Именно эти деньги и оказались в моей сумочке.
– И вы нашли револьвер Тома Гридли в доме Фолкнеров?
– Да. Если хотите знать, сам мистер Фолкнер принес его туда. Том хранил револьвер в зоомагазине. Вчера, примерно в семь тридцать, мистер Фолкнер ушел из магазина, где два с половиной часа шарил, все смотрел и забрал револьвер. Мистер Роулинс может подтвердить это. Он видел, как мистер Фолкнер взял револьвер.
– Вы рассказали об этом полиции?
– Да.
– Показания об этом есть в подписанном вами протоколе?
– Да.
Мейсон вздохнул.
– Подойдем к делу с другой стороны. Сержант Дорсет, когда я уходил, собирался отвезти вас к Джеймсу Стонтону.
– Верно.
– Он так и поступил?
– Да.
– Сколько времени вы там пробыли?
– Не знаю точно, совсем недолго.
– И Стонтон продолжал настаивать, что рыбок ему привез сам Фолкнер?
– Да. Он представил письменное разрешение Фолкнера ухаживать за рыбками.
– Что произошло потом?
– Сержант Дорсет вернулся в дом Фолкнера и взял меня с собой.
– А потом?
– Примерно через час, он сказал мне, что я – свободна.
– Как вы поступили?
– Один из полицейских, думаю, это был фотограф, сказал, что скоро поедет в центр города, в полицейское Управление, чтобы проявить пленки, и предложил подбросить меня.
– Вы поехали с ним?
– Да.
– А потом?
– Потом я позвонила Делле Стрит.
– Где вы нашли телефон?
– В круглосуточном ресторане.
– Та, где вас высадил фотограф?
– Не далее, чем в квартале.
– Потом?
– Мисс Стрит попросила перезвонить ей минут через пятнадцать.
– Как вы поступили?
– Заказала яичницу, тост и чашку кофе.
– Вы помните, где находится ресторан?
– Конечно. К тому же, я думаю, ночной официант вспомнит, что я заходила. Насколько я помню, это был черноволосый мужчина, который прихрамывал, как будто одна нога была когда-то сломана, неправильно срослась и стала короче другой.
– Хорошо, – согласился Мейсон, – похоже на правду. Вы вернулись к дому Фолкнера с Дорсетом, он, через некоторое время, решил, что вы ему больше не нужны, и этот фотограф подбросил вас к центру города. Вы о чем-нибудь говорили с ним?
– Да, конечно.
– Говорили, что вам известно об убийстве?
– Нет, об убийстве мы не говорили.
– А о чем?
– Обо мне.
– Он пытался ухаживать за вами?
– Хотел получить номер моего телефона. Убийство его совершенно не интересовало. Он слишком торопился, иначе пошел бы со мной в ресторан. Даже спросил, не подожду ли я его с часик, пока он проявит пленки.
– Вполне естественно, – заметил Мейсон. – Наконец-то я слышу от вас правдоподобные вещи. Сколько времени вы пробыли в ресторане?
– Минут пятнадцать. Я позвонила Делле Стрит, как только вошла, потом, следуя ее инструкциям, перезвонила и поехала в отель «Келлинджер».
– В полиции вы именно так все и сказали?
– Да, именно так.
– Ваши показания внесены в протокол?
– Да.
– В ресторане были еще посетители?
– Нет. Это заведение трудно назвать рестораном. Обычная закусочная, в которой один и тот же человек готовит и выносит блюда к стойке.
– И вы хорошо рассмотрели этого человека за стойкой?
– Да, очень хорошо.
– И он хорошо запомнил вас?
– Да.
– Делле Стрит вы звонили именно из этого ресторана?
– Да.
– Кроме нее, вы никому не звонили?
Салли чуть помедлила с ответом.
