не обязан рассказывать о предназначении каждого ключа. Если хотите, мы можем подъехать к дому Финчли и проверить каждый ключ. Я не против.
— Вот это как раз то, что я собирался сделать, — сказал офицер. — Следуйте за мной.
Мы подъехали к особняку Финчли. Офицер прилежно проверил каждый ключ, но остался ни с чем.
— Ладно, — сказал он, — можете идти, но Селлерс с вами еще об этом потолкует. Он говорит, что вы уж слишком часто фигурируете в этом деле.
— Передайте Селлерсу, что он тоже слишком часто фигурирует в этом деле, — заметил я.
Офицер усмехнулся.
— Ну ладно, я пошел, — сказал я.
— Минутку, — сказал он, — придется подождать распоряжения. Я запросил управление.
— Сколько ждать?
— Не больше десяти минут.
Я догадался, что он пошел попросить, чтобы за мной установили наблюдение. Через двенадцать минут он вернулся и сказал:
— Можете идти, Лэм, но не вляпайтесь в какую-нибудь историю.
За мной приставили следить двух полицейских, не меньше. Поэтому я отправился домой. Больше идти было некуда, разве что посмотреть, как там Дафни. Но если бы я пошел к ней, то привел бы за собой полицию. Я понимал, что Фрэнк Селлерс очень бы хотел поговорить с Дафни Крестон.
Глава 12
На следующее утро я выехал из дома, но не стал заезжать в контору. По дороге я заметил слежку. Как мне показалось, у меня на «хвосте» сидел один человек, что было вполне обычным делом. Я подождал до девяти часов, а потом позвонил Орвиллу Макстону.
— Мистер Макстон, говорит Дональд Лэм.
— Чем могу служить? — спросил он.
— Не могли бы вы сообщить мне об организации, в которой работаете?
— Еще чего. Я слишком много говорил об этом. Надоело.
— Но мне нужна не обычная информация, а нечто другое, — сказал я.
— Что именно?
Например, ваше собственное мнение о Дэйле Финчли.
— Вы репортер?
— Нет, я подозреваемый.
— Что? — вскричал он.
— Подозреваемый.
— Как это?
— Вот это я и хочу узнать. Полиция решила доставить мне неприятности.
— Вы хорошо знали Финчли?
— Совсем не знал. Но мне кажется, что кое-что я о нем выяснил.
На другом конце провода воцарилось молчание. Наконец Макстон спросил:
— О чем вы хотите поговорить со мной?
— Я отниму у вас минут пятнадцать. Если не захотите отвечать на какие-нибудь вопросы, не надо. Полиция не сняла с вас подозрения. Но они подозревают и меня. Поэтому у нас есть нечто общее.
Макстон опять замолчал и наконец сказал:
— Хорошо, я даю вам пятнадцать минут. Приезжайте. Сколько вам потребуется времени, чтобы доехать?
— Десять минут.
— Хорошо. Приезжайте, поговорим пятнадцать минут. Но если вы пойдете напролом, я вас выкину вон.
— Ладно, — сказал я.
На самом деле я звонил из автомата, который был за два квартала от его конторы. Я прошел туда пешком и представился секретарше. Она с любопытством посмотрела на меня и сказала:
— Входите, мистер Лэм, он ждет вас.
Орвилл Макстон был похож на спортсмена — широкоплечий, коренастый, с мощной шеей, густыми бровями, мясистым носом, квадратной челюстью и здоровенными руками. Он изучающе посмотрел на меня своими серыми глазами.
— Садитесь, Лэм. Я сел.
— Так что вы хотите знать?
— Вы член правления фирмы, — сказал я, — вы должны были утверждать контракты. Финчли был у вас юристом. Зачем Финчли нужно было представлять все эти заявки правлению?
— Да, мы собирались утверждать контракт и должны были знать, с кем имеем дело и какова сумма представленных сделок.
— Вы запланировали встречу?
Он забарабанил по столу короткими толстыми пальцами:
— Мы должны были встретиться.
— С Финчли?
— Да.
— Когда?
— Он сказал, что имеет еще одну заявку, которая наиболее выгодна, но она как-то задержалась и… обо всем этом я рассказал полиции, Лэм.
— Вы не сказали только, где были во время убийства.
— Вот именно, черт побери! Это не их дело! Говорят, что полиции надо помогать, а сам-то я получаю от нее какую-нибудь помощь?! Полицейские приходят, задают разные вопросы, которые касаются твоей личной жизни, потом приглашают репортеров, рассказывают, какие они молодцы, а на следующий день ты читаешь об этой своей личной жизни на первых полосах газет.
— Вы говорите о себе?
— Как вам угодно, черт побери. Теперь рассказывайте о себе.
— Я частный детектив.
— Черт!
— Я работал над делом женщины, вышедшей замуж за женатого человека. Когда он узнал, что ей все известно, то сбежал и прихватил с собой все ее сбережения. Я нашел его здесь, в Лос-Анджелесе, и собирался взыскать с него эти деньги. Я стараюсь защищать интересы своих клиентов. Но по причине, о которой я не могу сейчас говорить, полиция решила, что моя клиентка могла быть той самой женщиной, которая стреляла в Финчли, или той, которую видели у его дома сразу после убийства.
— Похоже, вы говорите о двух женщинах?
— Да.
Макстон снова забарабанил пальцами по столу. Он нервничал, но его лицо оставалось похожим на гранитную скалу.
— И что дальше? — спросил он через некоторое время.
— Полиция не любит, когда им мешает частный детектив. К тому же в данный момент я не могу раскрыть им всех секретов. Я пытаюсь помочь своей клиентке. Так вот, полиция доставила мне большие неприятности. Единственное, чем я могу помочь себе, это найти нужные улики. Они пойдут по правильному следу и оставят меня в покое.
— И поэтому вы явились ко мне?
— Да, к вам.
— Зная, что за вами следят, вы решили прийти, чтобы они пошли теперь по моему следу?
