поле, идущее вдоль автострады.
– Линия столбов высокого напряжения в правой части, – задумчиво произнес Мейсон, – забор из колючей проволоки, бетонные ирригационные трубы – в общем-то немного возможностей, Пол, чтобы спрятать револьвер. Чуть-чуть травы и сорняки. Почему эта земля не культивируется, если проводится ирригация?
– По ней идет какой-то судебный процесс, – сообщил детектив.
– Какие еще новости, Пол?
– Полно всего – о вкусах и привычках Вентворта.
– Яхта – его хобби?
– Яхты, женщины, нумизматика, – ответил Дрейк.
– Коллекционировал монеты? – удивился Мейсон.
– Да. Монеты, яхты, лошади, вино и женщины составляли жизнь Вентворта.
– Как он зарабатывал себе на хлеб?
Дрейк улыбнулся и продолжил отчет:
– Это, похоже, у полиции окажется больной мозолью. Очевидно, он был букмекером. Работал вместе с партнером – неким Марли, Фрэнком Марли.
– Слышал о нем. Мне кажется, его арестовывали не так давно?
– Два или три раза, – кивнул Дрейк.
– Ему предъявили официальное обвинение?
– Предъявить-то предъявили, но дело отложили, переждали, попытались продолжить и, в конце концов, обвинение отклонили.
– Откупился?
– Я молчу. Может, ты в состоянии читать мои мысли.
– В состоянии, – улыбнулся Мейсон. – И что сейчас с этим Марли? Мы его можем втянуть?
– Думаю, да, – кивнул Дрейк. – Кстати, у него тоже имеется яхта. Быстроходное суденышко, сильные моторы, двойные винты, отделка из красного дерева. В открытый океан, конечно, не выйдешь, но прекрасно подходит для прогулок в Каталину и обратно.
– Что он делал вчера вечером?
– Лежал в больнице. Ему на сегодняшнее утро была назначена операция ничего серьезного. У него несколько раз случались приступы аппендицита, и врач посоветовал ему его удалить, когда он сможет оставить дела на несколько дней. Он вчера во второй половине дня лег в больницу.
– Его оперировали?
– Нет. Там не было ничего срочного. Когда он услышал о смерти Вентворта, он отказался от операции, заявив, что сейчас не имеет права на несколько дней выключаться из дел. Придется решать массу вопросов.
– Но все это, не исключено, окажется туфтой, – прокомментировал Мейсон. – История с больницей могла быть придумана для отвода глаз.
– Знаю, – кивнул Дрейк. – Однако, я попытался все проверить. Ему предоставлялась отдельная палата. После операции на дежурство должна была заступить личная сиделка, но вчера он лежал на общих условиях. Ему было предписано снотворное.
– Он его принял?
– Да. Его дала ему сестра.
– Это означает, что он оставался в палате?
– Да. Думаю, да, – сказал Дрейк. – К тому же, дежурная по этажу три или четыре раза заглядывала в палату в течение ночи.
– Где-то отмечено время, когда она к нему заглядывала?
– Нет, но сестра утверждает, что один раз заходила до полуночи, пару раз после полуночи и один раз под утро. Личная сиделка заступила в восемь утра. Операция планировалась на десять.
– Ему о смерти Вентворта сообщили врачи?
– Они не собирались, но он потребовал переговорить по телефону с Вентвортом перед тем, как ему сделают наркоз. Он заявил, что должен дать партнеру несколько указаний и кое-что уточнить. Они пытались скрыть от него, но не смогли.
– А как насчет жены Вентворта? – спросил Мейсон.
– Находилась в Сан-Диего. Вроде бы у нее с Вентвортом была назначена встреча на сегодняшнее утро.
– Где?
– В Сан-Диего.
– А приятель жены?
– Пока не знаю. Кстати, у него тоже есть яхта.
– Где она стоит?
– В передней части гавани, сразу за волнорезом.
Мейсон с детективом переглянулись.
– Проверь-ка его хорошенько, – попросил Мейсон.
– Уже занимаюсь этим вопросом. Он отличный спортсмен, играет в поло, любит яхты и самолеты.
– Самолеты?
– Дав. У него самолет-амфибия.
– Где он его держит?
– В ангаре у своего особняка.
– А особняк где расположен?
– Примерно в десяти милях от гавани, на скалистом мысе, с видом на океан.
– Ты в состоянии узнать, путешествовал ли он на самолете в последнее время?
– Собираюсь просмотреть бортовой журнал, – сообщил Дрейк.
– Но там будет далеко не вся интересующая меня информация.
– За исключением несчастных случаев, мы не можем выяснить, что тебя волнует.
Мейсон постучал пальцами по столу.
– А к его особняку ты сумеешь подобраться, Пол?
– Это трудно, – признался Дрейк. – Но у меня есть один оперативник, который подойдет для подобного задания.
– Прошлой ночью шел дождь. Какое-то время лило просто, как из ведра. Если самолет выруливал с грунтового поля, то обязательно должны остаться следы, особенно если он медленно разбегался.
– Понял, Перри, – кивнул Дрейк.
– А как насчет слуг? Они ведь могли слышать шум мотора?
– На этот вопрос я готов ответить прямо сейчас – нет.
– Почему?
– Вчера в особняке никого из них не было. Эверсел дал им выходной и велел шоферу предоставить машину в их распоряжение.
Мейсон в удивлении приподнял брови.
– Я тоже поразился, – сообщил Дрейк, – но здесь нет ничего необычного. У Эверсела слуги не задерживаются. Особняк стоит изолированно. Ни кино, ни парикмахерских, никаких развлечений поблизости. Естественно, нельзя ожидать от слуг, что они семь дней в неделю пятьдесят две недели в году согласятся оставаться на подобной работе. В выходные дни Эверселу приходится обеспечивать транспорт, чтобы они могли куда-то съездить. Он обычно отправляет их куда-нибудь отдыхать, если не планирует быть дома.
– Понятно, – медленно отозвался Мейсон.
Он в задумчивости прищурил глаза.
– Пуля вошла под углом сверху вниз, – продолжал отчет Дрейк. Очевидно, стреляли из люка или когда Вентворт склонился вперед. Возможно, даже из иллюминатора. Они открываются изнутри. В теплую погоду, когда яхта стояла на причале или шла по спокойной воде, Вентворт оставлял открытыми и
