Он быстро достиг источника запахов. Это была встроенная дверь, на которой была голубая вывеска из двух слов на современном галахе: «Персональное обслуживание».
Тег вошел и сразу увидел то, что искал. Их можно было увидеть во многих местах старой Империи: закусочные, уходившие корнями в древнейшие времена, автоматизированные, от кухни до стола. Большинство из них были заведениями «для своих». Можно было рассказать друзьям о своем последнем «открытии», предупредив о том, чтобы они широко не распространялись о нем. — Не хочу, чтобы оно испортилось из-за наплыва народа.
Эта мысль всегда забавляла Тега. Смешно рассказывать о таких местечках, притворяясь при этом, будто сообщаешь строго по секрету.
Запахи пищи, от которых текли слюнки, доносились из кухни в задней части закусочной. Прошел официант, неся окутанный паром — словно обещание чего-то очень хорошего — поднос.
Молодая женщина в коротком черном платье и белом фартуке подошла к Тегу.
— Вот сюда, сэр, пожалуйста. У нас есть свободный столик в углу.
Она подала ему стул так, чтобы он мог сидеть спиной к стене.
— К вам подойдут через секунду, сэр, — она подала ему жесткий лист дешевой бумаги двойной толщины, — Наше меню отпечатано. Я надеюсь, что Вы не возражаете.
Он посмотрел, как она уходит. Официант прошел другим путем по направлению к кухне. Теперь поднос был пуст.
Ноги Теги привели его сюда, как будто он бежал по зада иной колее. Здесь — тот человек, который ему нужен, он обедает рядом с Тегом.
Официант остановился поговорить с человеком, о котором Тег знал, что у того есть ответы на все последующие ходы, которые необходимо здесь сделать. Официант и этот человек вместе чему-то смеялись. Тег обшарил взглядом остальное помещение: только еще три столика занято. Пожилая женщина сидела за столом в дальнем углу, отщипывая от глазурованного конфекта. Она была одета в облегающее короткое черное платье с глубоким вырезом на шее. Тег подумал, что это, должно быть является последним воплем современной моды. Ее туфли были такого же цвета. Молодая пара сидела через столик справа от него. Они не видели никого, кроме самих себя. Пожилой мужчина в хорошо подобранной старомодной коричневой тунике тщательно ел блюдо из зеленых овощей рядом с дверью. Взгляд его был целиком сосредоточен на еде.
Человек, говоривший с официантом, громко расхохотался.
Тег поглядел в затылок официанту. Пучки светлых волос торчали на затылке, как сорванные кустики мертвой травы. Воротник официанта под взъерошенными волосами был истрепан. Тег опустил взгляд. Туфли официанта на каблуках. Кайма черной куртки была заштопана. Скупость бедности? Что, дела здесь идут ни шатко, ни валко? Запахи из кухни исключали, что заведение бедное. Столовая посуда чиста до блеска. Нет ни одной треснувшей тарелки. Но полосатая, красно-белая скатерть на столе заштопана в нескольких местах, заплаты аккуратно подогнаны под общий цвет материи.
Тег еще раз оглядел других посетителей. Они выглядели состоятельными. Голодающих бедняков в этом месте не водилось. Тегу стала окончательно ясна суть этого места. Не просто местечко «для своих», кто-то специально рассчитывал именно на такой эффект. За всем заведением скрывался умный замысел. Нечто вроде ресторана, который перспективные молодые чиновники открывают для себя, чтобы назначать деловые свидания с надежными клиентами или ублажить начальника. Еда была превосходной, порции щедрыми. Тег понял, что его инстинкты привели его сюда правильно. Затем он перенес свое внимание на меню, позволяя, наконец, голоду проникнуть в его сознание. Голод был, по меньшей мере, настолько же яростным, как в тот раз, что удивил покойного Полевого Маршала Муззафара.
Официант появился рядом с ним с подносом, на котором стояла небольшая открытая коробочка и кувшинчик, откуда доносился пряный запах заживляющих мазей.
— Я вижу, Вы поранили руку, башар, — сказал официант. Он поставил поднос на стол. — Позвольте мне обработать Вашу рану до того, как Вы сделаете заказ.
Тег поднял раненую руку и посмотрел, как быстро и умело официант обработал рану.
— Ты знаешь меня? — спросил Тег. — Да, сэр. И после того, что я слышал, мне странно видеть Вас в полном мундире. Вот здесь, — он закончил обработку раны.
— Что ты слышал? — тихо вопросил Тег. — Что за Вами охотятся Преподобные Черницы.
— Я только что перебил нескольких из них и многих их… Как бы их назвать?
Официант побледнел, но голос его был тверд.
— Рабы, будет подходящим для них словом, сэр.
— Ты был при Рендитае, верно? — сказал Тег. — Да, сэр. Многие из нас осели здесь после этого.
— Мне нужно поесть, но я не могу тебе заплатить, — сказал Тег. — Никому из ветеранов Рендитая не нужны Ваши деньги, башар. Они знают, что Вы отправились сюда?
— Полагаю, никак нет.
— Сейчас здесь лишь постоянные посетители. Никто из них Вас не выдаст. Я постараюсь предупредить Вас, если появится какая-нибудь опасность. Чтобы Вы желали поесть?
— Как можно больше. Выбор предоставляю тебе. И чтобы было в двойном размере углеводов и протеина. Никаких стимулирующих.
— Что Вы имеете в виду под большим количеством, сэр?
— Подавай мне еду, пока я не скажу тебе остановиться… или, пока не почувствую, что злоупотребил твоей щедростью.
— Несмотря на видимость, сэр, наше заведение совсем не бедное. Чаевые сделали меня богатеем.
«Один ноль в пользу его расчетливости», — подумал Тег. Бережливость якобы бедности, сознательно бьющая на жалость.
Официант отошел и опять заговорил с человеком за центральным столиком. Тег принялся открыто разглядывать этого человека, после того, как официант прошел дальше в кухню. Да, это тот самый. Едок, сосредоточившийся на блюде с макаронными изделиями под зеленым соусом. «Видно, что за этим человеком нет женского ухода», — подумал Тег. Воротник его сидел криво, подтяжки перепутаны. Пятна зеленого соуса запачкали его левую манжету. Он вообще-то правша, но ест держа левую руку там, где разбрызган соус. Истрепанные манжеты брюк. Край одной брючины, частью отошедший от сношенного манжета, волочился за каблуком. Носки разные — один голубой, другой бледно-желтый. Все это его как будто нисколько не беспокоило. Ни мать, никакая другая женщина никогда не смотрели ему в спину с порога, приказывая, чтобы он привел себя в порядок. Однако его отношение к себе явно говорило: «То, что вы видите, это вполне достойный вид».
Внезапно мужчина дерганым движением, словно его ущипнули, поднял взгляд. Он пошарил карими глазами по помещению, по очереди задерживая взгляд на каждом лице, словно выглядывая кого-то определенного. Обведя всех, таким образом, своим взглядом, он опять перенес все внимание на еду. Официант вернулся с бульоном, в котором плавали взбитые яйца и зеленые овощи.
— Пока готовят остальное, сэр, — сказал он.
— Ты прибыл сюда прямо после Рендитая? — спросил Тег. — Да, сэр, но я еще служил вместе с Вами на Аклайне.
— Шестьдесят седьмая Гамму, — сказал Тег. — Да, сэр!
— Мы спасли тогда много хороших жизней, — сказал Тег. — Их и наших. Увидев, что Тег до сих пор не приступает к еде, официант довольно холодно проговорил:
— Желателен вам снупер, сэр?
— Не тогда, когда ты меня обслуживаешь, — сказал Тег. Он действительно говорил искренне, но чувствовал себя немного мошенником, потому что его двойное зрение уведомило его, что еда безопасна.
Довольный официант начал отворачиваться.
— Один момент, — сказал Тег. — Сэр?
— Человек за центральным столиком. Он один из постоянных посетителей? — Профессор Делнай? О, да, сэр.
