пятнышки.
— Вот здесь лучше видно. — Ларсон показал на небольшую ветку, прижатую к стеклу.
Мельчайшие лепестки образовывали маленькие цветки неповторимо яркого цвета. Те, что побледнее, располагались в центре, более сочные — ближе к краям.
Мелкие соцветия, увеличиваясь в размерах, собирались вокруг центрального, самого крупного.
— Теперь понятно, почему вы его так назвали, — сказал я с улыбкой.
Цветы были прекрасны. Соцветия, состоящие, в свою очередь, из других соцветий, складывались в удивительную по красоте мандалу. Можно было даже проследить узор.
— Какого размера они достигают? Ларсон пожал плечами.
— Не знаю. У нас нет места, чтобы дать им возможность разрастись. Одно скажу: пчел они положительно сводят с ума.
— В этом их главная опасность?
— Пока неизвестно. Мы продолжаем наблюдать. Правда, они великолепны?
— Безусловно.
— Вам надо их понюхать. Их запах напоминает сразу обо всех хороших вещах на свете: жимолости, свежем хлебе, новеньком автомобиле — и для каждого они пахнут по-своему.
Вслед за Ларсоном я прошел через два тамбура с двойными дверями из ботанического отдела в зоологический. Мы попали в просторный ангар, забитый клетками и террариумами. В воздухе стояли специфические запахи, но ни один из них я не узнал.
— Мы обнаружили довольно интересную особенность мипов, — сказал Ларсон.
— Мипы — это напоминающие ласок существа красно-коричневого цвета?
— Нет, вы путаете их с зародышами червей. Мипы — розовые меховые комочки, похожие на мышей. Вот, смотрите: там зародыши червей.
Я заглянул в большое стеклянное окно. Зародыши червей походили на маленьких безобидных хторран размером с крота, только не имели глаз, рук и были одеты в великолепные шубки из оранжевого пуха. В террариуме находились четыре особи.
— Они закапываются, — пояснил Ларсон. — Питаются мелкими грызунами: крысами, мышами, бурундуками, кроликами и мипами. Сюда, пожалуйста. Вот и мипы.
Он показал на ряд клеток.
— Да, правильно. Мы видели несколько мипов на обтекателе вертушки. Довольно симпатичные. Что вам известно? Держу пари, что они плодятся как сумасшедшие, верно?
Ларсон пожал плечами.
— Пока не знаем. Я хотел показать вам вот что. Мы поместили трех в клетку с крольчихой и ее крольчатами. Мамаша тут же отказалась от своих детенышей и стала выкармливать мипов.
— Шутите!
— Какие тут шутки! То же самое повторилось с дюжиной других крольчих. Если крольчата были совсем маленькими, мипы пожирали их, но предпочитали просто сосать мать-крольчиху.
Я подавил приступ тошноты.
— Лучше бы вы этого не говорили.
— О, самое плохое вы еще не слышали. Эти мипы высасывали крольчиху до смерти. Похоже, она не возражала, — добавил он мрачно, — и умирала счастливой.
Из зверинца мы попали на склад и пошли мимо бесконечных мешков с разнообразными кормами для животных. Воздух здесь был чище.
Я остановился.
— Послушайте, я хочу извиниться, что поломал ваш план. Наверное, я был чересчур резок…
— Хотите выслушать мои соображения насчет кроли-кособак? — спросил Ларсон, глядя мне в глаза. — Я считаю их мипами для людей. Они настолько очаровательны, что не умилиться невозможно. Когда их впервые покажут по телевизору, все дружно скажут: «Ах!» — особенно женщины — и сразу захотят иметь такого крольчонка дома. Держу пари, что любая женщина забудет собственного младенца, нянча кроликособаку. Завтра вы сами убедитесь, как ласковы эти зверьки…
Я поспешил перебить:
— Спасибо. Дальше я найду дорогу сам.
— Идите вон туда, — показал Ларсон. — За стальными дверями вы увидите на полу красную полосу, ведущую в секретный отдел.
— Секретный?
— Да, изолированный блок, подвешенный на пружинах для защиты от землетрясений и полной автономности. Оттуда мы контролируем операции; там же хранятся все архивы. Проникнуть туда труднее, чем в пещеру Али-Бабы. Помещение оснащено независимой системой вентиляции и энергоснабжения, имеет полугодовой запас провольствия. Стены защищены шумовым экраном и непроницаемы для любых волн электромагнитного спектра, включая лазеры, мазеры, ксазеры, всех видов радиации и так далее. Ни внутрь, ни наружу никто не попадет без специального разрешения. Кстати, вам придется пройти обеззараживание.
Я взглянул на Ларсона.
— По-моему, для обычных консультаций это чересчур. Джерри пожал плечами.
— Для уединения вы не найдете лучшего места во всем мире, — сказал он и отправился обратно.
Я последовал инструкциям Ларсона. Миновал стальную дверь с контрольными сканерами, камеру обеззараживания, контрольный коридор, тройной воздухонепроницаемый тамбур, второй контрольный коридор и, наконец, просвечивающий турникет.
Робот за конторкой указал мне на жилой отсек.
— Комната номер четырнадцать, пожалуйста. Я вежливо постучался.
— — Входите, открыто, — отозвался женский голос.
Я толкнул дверь. Первое, что меня поразило, — запах сирени.
А потом из кухни, смущенно улыбаясь, вышла полковник Тирелли в переднике.
— Проходи, Джим.
ВДОХНОВЕНИЕ
Если все мы созданы по образу и подобию Божию, то каждый из нас становится ближе к Нему в объятиях другого человека.
— Я думаю, мне надо объясниться и попросить прощения, — начала она.
— Я тоже так думаю, — буркнул я, по-прежнему стоя на пороге.
— Ну, входи же, Джим, и закрой дверь.
Я не сдвинулся с места, тогда Лиз обошла меня, сама захлопнула дверь, потом взяла меня за руку и
