Машина пролетела огромный указатель городской черты и окунулась в гудящий мегаполис северной столицы.
Профессор закурил ароматную ментоловую сигарету, откинулся на мягкую спинку заднего сиденья несущейся к набережной Обводного канала «семёрки» и устало прикрыл глаза.
Часть шестая
ДОЛГИЙ ПУТЬ ДОМОЙ
Глава сорок вторая
ЗАПИСКА НА ОБОЯХ
Я вернулся в Питер рано утром и сразу же позвонил домой Хаммеру. К телефону никто не подходил, хотя часы показывали половину седьмого утра.
Это выглядело странно. Выходит, мой приятель где-то загулял, что, в принципе, было на него не похоже, но другого объяснения его отсутствия в столь раннее время суток я найти не мог.
Едва зеленоглазое такси притормозило возле дома на Большой Монетной, я бросился вверх по ступенькам и, добежав до нужного этажа, принялся лихорадочно звонить в дверь. Никто не ответил, и пришлось воспользоваться собственным ключом.
Только переступил порог, как мой взгляд сразу же наткнулся на приколотую к обоям булавкой записку. Я взял её в руки и стал читать, чувствуя, как, по мере вникания в суть происшедших за моё отсутствие событий, у меня волосы на голове встают дыбом.
«Глеб! Только что мне позвонили какие-то ублюдки и сообщили, что похитили Иру. Они откуда-то знают, что наше золото поднято с затонувшего буксира, и требуют отдать его вместе с баксами в обмен на Иру. Сейчас я еду к Дмитричу за деньгами, а затем на стрелку с ними, к „Агату“. Старик, надеюсь, ты меня поймёшь — я не могу позволить себе потерять её, ты знаешь, как я люблю Иру! К тому же — я просто не хотел говорить тебе раньше времени — она сейчас на третьем месяце. В общем, я буду делать все, чтобы спасти её и моего будущего ребёнка. Если это не получится, то я надеюсь, что ты найдёшь гадёнышей и свернёшь им головы. Сергей… »
Дальше стояла дата и точное время. Выходило, что Хаммер ушёл из дому вчера днём, без малого сутки назад. И судя по тому, что он и Ира до сих пор не вернулись, случилась большая беда.
Я стоял посреди коридора с вырванным из школьной тетрадки листком в клеточку и не знал, что мне делать. Отчаяние, злость и растерянность — вот что я ощущал в тот момент. Где искать следы похитителей Иры — даже не представлял себе. Я не знал, что предпринять, и потому бесился все сильнее и сильнее.
Та куча денег, что я привёз из своего удачного вояжа, больше меня не радовала и не интересовала — бросил её прямо на стол, завёрнутую в прозрачный полиэтиленовый пакет.
Я наткнулся на пепельницу с двумя десятками окурков и понял состояние Хаммера после того, как обнаружилась пропажа Иры.
Господи, я его действительно понимаю! У парня не было выбора, и в результате Сергей и его невеста оказались в ловушке у бандитов. А я бессилен что-либо предпринять, так как у меня нет ни единой зацепки, которая могла бы помочь выйти на их след!
И в этот момент раздался пронзительный и длинный звонок в дверь.
На какое-то мгновение я застыл, словно замороженный заживо, но потом бросился в прихожую и, не глядя в «глазок», распахнул дверь…
И моментально получил сокрушительный удар в челюсть…
Глава сорок третья УСЛОВИЯ АВТОРИТЕТА
Минувшей ночью Профессору спалось просто отвратительно. Постоянно мучили кошмары. Он то и дело просыпался, словно рядом разорвался снаряд, какое-то время соображал, где же все-таки находится, а потом вытирал ладонью холодный пот со лба, делал несколько глотков сока из стоящего на полочке возле кровати «тетра-пака», опять опускал голову на подушку и пытался заснуть.
Но едва сознание окутывала пелена, перед глазами снова и снова вставало лицо запертого в подвале на хуторе парня. Он глядел на Профессора раздирающим душу взглядом и, плотно сжав зубы, что- то тихо шептал разбитыми в кровь губами. Криминальный босс не мог разобрать слов, но понимал, что в его адрес отпускаются самые омерзительные выражения, которые только можно произнести на русском языке.
Так продолжалось несколько раз подряд. И вдруг па-пик не только увидел перед собой лицо Сергея, но и «получил кулаком в глаз» от своего пленника, в настоящее время лежащего кульком где-то в земляной яме возле Финского залива.
Это окончательно переполнило чашу терпения авторитета, и, едва раздался пронзительный писк поставленного на семь часов утра электронного будильника «касио», авторитет встал с кровати, с отвращением взглянул на своё невыспавшееся и вымученное лицо в настенном зеркале, а потом, подавив зевок, произнёс, обращаясь к пленнику:
— Ну, подожди, падло, я тебе устрою копи царя Соломона… — и направился в ванную, где пятнадцать минут пытался прийти в форму в просторной ванне-джакузи.
Это подействовало, и когда Профессор снова появился в коридоре своей семикомнатной квартиры на набережной Обводного канала, выглядел он вполне сносно.
Джип его забарахлил, и механики обещали подготовить тачку только к сегодняшнему вечеру. Поэтому он набрал номер телефона и принялся терпеливо ждать, пока на том конце снимут трубку.
Спустя пять гудков послышался недовольной голос Душмана:
— Кто это, мать твою, звонит в шесть часов утра?! Бля…
— Уже полвосьмого, — резко ответил босс и понял, что бык сразу же узнал его. — Чтобы через двадцать минут был у моего подъезда.
— Я не успею! — воскликнул Душман, на что Профессор небрежно бросил:
— А мне плевать! Чтобы был.
— Ладно, постараюсь, — пробубнил браток и поинтересовался: — А куда поедем? — Но босс уже положил трубку, так что кандидату по боксу оставалось лишь грязно выругаться и начать быстро собираться.
До дома шефа ехать не меньше десяти минут, а ещё надо было заскочить в гараж за машиной. Так что в итоге он опоздал все-таки на четыре минуты.
Подъехав, Душман сразу же нажал на сигнал и стал ждать появления Профессора, наполняя салон «семёрки» клубами серого дыма от «Ротманса».
Авторитет появился из-за тяжёлой лакированной двери подъезда секунд через сорок.
Густые, чуть тронутые сединой брови нависли над впалыми, обрамлёнными мешками глазницами, в которых, как показалось Душману при мимолётном взгляде, была лишь зияющая пустота. Профессор явно находился в мерзком расположении духа.
Он обошёл припаркованную возле высокого бордюра машину и, распахнув дверцу, повалился на прикрытое блестящей синтетической шкурой леопарда заднее сиденье.
— На точку, — приказал он, что означало возвращение на хутор.
«Семёрка» развернулась на пятачке и помчалась в сторону шоссе.
— Насчёт девчонки никаких известий? — спросил Профессор, когда машина находилась уже у
