— О-очень хорошо! — удовлетворённо воскликнул папа. — А теперь, лох, слушай меня внимательно!.. У тебя есть последний шанс умереть легко и быстро, вместо того чтобы в течение двух минут планомерно распиливаться на две части! Сейчас ты мне скажешь, где остальное золото, иначе — пеняй на себя!.. Я никогда не был палачом и не занимался такими мерзостями, но сейчас, сука, ты меня довёл!
Профессор резким движением выдернул изо рта окурок «Мальборо» и отшвырнул его в сторону.
— Золото! — орал он, выпучив глаза. — Где ты спрятал золото?!
Сергей, не моргая, смотрел на впадающего в паранойю авторитета, и вдруг на его донельзя истерзанном лице появилась самая настоящая улыбка. Запёкшиеся рваные губы медленно растянулись в стороны. Он демонстративно издевался!
Профессор впал в стадию буйного помешательства.
— Что-о-о?! — брызгая слюной, рычал он, нависнув в нескольких сантиметрах от Павлова. — Вот так, значит, Да?!
— Где… она?.. — произнёс одними губами Сергей, но Профессор находился близко и сразу сообразил, что имел в виду приготовленный к закланию смертник.
Он ехидно улыбнулся и медленно, словно объяснял прописную истину неразумному ребёнку, сказал, получая огромный кайф от своих собственных слов:
— Так уж и быть, перед смертью ты узнаешь правду. От неё тебе станет ещё хуже, и умирать ты будешь в гораздо более херовом настроении, чем если бы чувствовал себя героем, не открывшим плохим дядям страшную тайну! — Авторитет смачно сплюнул себе под ноги и растёр плевок ботинком. — Герц, ублюдок, похитил её вместе с одним наркоманом, чтобы шантажировать тебя и узнать, где рыжье. Но этот колотый мудак решил, что ему все можно, и сделал из твоей красавицы самую настоящую трехстволку! — Профессор засопел от удовольствия. — Да, он трахнул её во все места, куда только мог засунуть! А потом взял осколок бутылочного стекла и расписарил её, как Репин, всеми цветами радуги! Ни единого живого места не оставил, гондон… Герц, само собой, увидев такой авангард, пришёл в бешенство и придушил наркомана собственными руками, а потом засунул обоих в багажник машины и сбросил в канализацию, где их благополучно сожрали голодные питерские крысы!.. Вот и все. Я хотел сделать тебе на прощание подарочек — показать обглоданную черепушку твоей невесты, но, увы, ничего из этого не вышло. — Профессор пожал плечами. — Мы не нашли даже костей. Люк нашли, а кости — нет. Или крысы утащили, или нашли менты и увезли в морг, сейчас это уже неважно. Важно, что ты, Ромео, подохнешь медленной, мучительной и ужасно кровавой смертью, но я за ней наблюдать уже не буду. Мне жалко своё драгоценное здоровье и несчастные нервы. Я просто нажму на кнопку, а сам сяду в машину и уеду в город, в какой- нибудь приличный ресторан, где с огромным удовольствием сожру сочный бифштекс и выпью двести граммов хорошей водяры!..
С этими словами Профессор подошёл к пульту и нажал большую красную кнопку.
Электрические контакты щёлкнули, и блестящий острый диск с длинными кривыми зубцами взвыл, набирая огромные обороты.
Платформа вздрогнула и плавно двинулась в сторону диска, с каждым мгновением сокращая расстояние между ним и неподвижно лежащим на спине мокрым, окровавленным парнем.
Профессор в последний раз улыбнулся и двинулся к своей машине.
Глава пятьдесят пятая
НЕ ОТПУСТИТЬ ЖИВЫМ!
Едва «мерседес», за рулём которого сидел я, вылетел с грунтовки на асфальтированную площадку перед домом, идущий к «семёрке» мужчина обернулся и помахал мне рукой, чтобы я подъезжал ближе.
Я сразу понял — он принял меня за Герца, и поморгал в качестве приветствия фарами.
Но я-то узнал его.
Это был человек со шрамом, который приходил к ювелиру вместе с толстым «бюрократом» и покупал у нас золотые монеты с остальными, не особо ценными побрякушками.
Это был Профессор, главный организатор охоты за нами и настоящий виновник всех тех смертей, что случились со времени её начала.
Я выхватил из-за пояса пистолет, нажал на тормоза и, выпрыгнув из машины, навёл его на лоб преступника.
— Стоять! Не двигайся, Профессор, иначе твои тупые мозги растекутся по этому дивному асфальту! Где мой друг и девчонка?!
Я сжал воронёную ручку двумя руками и приготовился к тому, что папик сейчас постарается выхватить свой ствол и всадить в меня пулю.
Но его поступки произвели на меня совершенно дикое впечатление. Вместо того чтобы испугаться или попробовать сыграть на опережение, что в сущности было самым настоящим самоубийством, он лишь идиотски усмехнулся и спокойно сел за руль «Жигулей».
Но меня такой расклад не устраивал, и я, накоротке двинув ему кулаком в ухо, выволок красавца обратно, бросив на асфальт.
— Что, мужик, плохо по-русски понимаешь? Я спросил тебя — где Сергей и Ира?! Лучше тебе ответить, а то я парень нервный, могу случайно нажать на курок, и ты отправишься вслед за своими ублюдками, рыжим Герцем и Сандро.
— Так ты их все-таки достал, — оскалился Профессор, поднимаясь на колени и не спуская с меня глаз.
Улыбка на его безумном лице постепенно сменялась маской ненависти.
Я стоял, широко расставив ноги и наведя смертоносное отверстие в стволе ему в лоб.
Я действительно готов был выстрелить, но для начала хотелось услышать несколько слов.
— Здоров, сучонок… — прошипел папик. — Только ты опоздал! — В его глазах сверкнул огонь. — Они уже сдохли, как собаки! И ты… тоже скоро подохнешь…
До моих ушей донёсся какой-то странный звук, словно где-то неподалёку от меня работал распиловочный станок.
Я мельком взглянул на стоящего на коленях авторитета и заметил, как он искоса посмотрел на большой деревянный сарай, расположенный рядом с домом. Звук, похоже, шёл с той стороны.
И тут меня словно двинули по затылку! Не раздумывая, я двинул Профессору ногой в лицо и со всех ног бросился к сараю. Господи, только бы успеть!..
Я ворвался сквозь открытые двери, и, несмотря на то что ожидал увидеть нечто подобное, онемел и на мгновение потерял способность понимать происходящее.
Хаммер находился на волоске от смерти. Ещё пара секунд — и сверкающий диск вошёл бы в его тело так же легко, как в сливочное масло.
Серёга лежал на спине, совершенно мокрый, израненный, в превращённой в лохмотья одежде, а из многочисленных ссадин медленно сочилась кровь, окрашивая ткань в ярко-алый цвет.
Я метнулся к нему, схватил за плечи и рывком сбросил с этого импровизированного места для человеческих жертвоприношений.
Упав на землю, Хаммер тихо застонал, и я, к огромной радости, окончательно убедился, что он жив.
Наклонившись над другом, чуть приподнял его голову и подсунул под неё лежащую неподалёку ветошь.
— Эй, дружище! Хватит изображать из себя страдальца! Пора дать по шее этим ребятам и спокойно отправляться домой! Ты не забыл, у нас сегодня по плану тренировка?
Хаммер, чуть дрогнув веками, открыл глаза и, увидев меня рядом с собой, попытался то ли улыбнуться, то ли что-то сказать.
