Дверь отворилась, и мужчина почтительно внес в каюту тяжелый поднос с кушаньями. Тут же в его шею уперся острый кончик кинжала.
— Передай поднос моей кузине и проглоти язык! — приказала Эстер.
Команда была тут же выполнена. Видимо, французский язык турок понимал.
— Теперь повернись.
Слуга повиновался безмолвно, словно марионетка.
— Проводи нас к своему капитану, — выдвинула очередное требование Эстер.
— Последнее не требуется. Капитан здесь. Чем могу служить?
Насмешливый тон Малика вывел Эстер из себя.
— Выполняй мои требования, или я убью твоего человека!
— На моем корабле достаточно людей. Одним больше, одним меньше, какая разница! Всех ты не зарежешь своим игрушечным кинжалом.
— Ради бога, не зли этого дикаря! — взмолилась Эйприл. — Он убьет нас.
— Отдай кинжал и признайся, сколько у тебя еще в запасе таких шипов, Английская Роза?
Эстер подчинилась и честно признала свое поражение.
— Больше нет. Теперь я безоружна.
Малик с улыбкой передал, не глядя, кинжал своему помощнику, возникшему у него за спиной, произнес что-то по-турецки, после чего помощник учинил тщательный обыск в вещах английских леди.
— Я не могу полагаться на твое слово, красавица. Солгать неверному турку ведь не считается у вас, христиан, грехом? — как бы извиняясь, произнес с улыбкой Малик.
Не обнаружив ничего похожего на оружие, гигант и робкий слуга, принесший пищу, удалились.
— Неужели ты была способна проткнуть шею безвинному рабу? — поинтересовался Малик и тут же сам отверг эту мысль. — Не верю! А теперь приятного аппетита!
Капитан решил сам прислуживать пленницам и поднял крышки с блюд, источающих соблазнительный аромат.
Убедившись, что обе леди не в силах бороться с искушением, он вежливо покинул их общество, заперев снаружи дверь каюты.
— Кровопийца! — заявила Эстер. — Мерзавец! Людоед!
— Похоже на то. Он откармливает нас, чтобы потом съесть, — согласилась доверчивая Эйприл. — Что нам делать — кушать или нет?
— Во всяком случае, силы нам надо сохранять. План А не удался, переходим к плану Б.
— Что значит Б?
— Пока не знаю. Надо подумать.
Эстер присела к столу и принялась за еду.
Подгоняемая попутными ветрами, пиратская шхуна быстро пересекла Средиземное море, прошла через Гелласпонт — по-английски Дарданеллы — и причалила в тихом заливе Мраморного моря, где возле городка Галлиполи располагалась вилла знаменитого пирата.
Во время всего путешествия Эстер и Эйприл не покидали каюты. Их обслуживал гигант-помощник Малика и на все вопросы отвечал широкой беззлобной улыбкой.
Эстер очень хотелось запустить ему в голову ночным горшком, но она понимала бессмысленность такой выходки.
И вот, наконец-то, ранним утром, когда слепящее солнце нырнуло в отверстие иллюминатора, они увидели землю.
На берегу расположились несколько шатров, вокруг них гарцевали всадники, а выше, на скале, виднелось каменное строение.
— Это настоящий дворец! Где мы?
— Не имею понятия. — От чувства неизвестности и собственной беспомощности Эстер вновь проявила характер и стала биться в дверь каюты, но тотчас убедилась, что она прочно заперта, и выломать ее им не по силам.
— За нас все решат, — трезво рассудила Эйприл и занялась своим вышиванием. За дни скитаний по морям она уже достигла в этом ремесле совершенства. — И не бейся головой о стену, Эстер. Это нам не поможет, а мозги твои еще понадобятся.
Эстер охотно согласилась. Она устала сопротивляться тому, что все равно неизбежно. Ей даже хотелось скорее узнать, что такое — это неизбежное.
Настало время обеда, но уже знакомый девушкам молчаливый слуга на этот раз так и не появился. Зато до их слуха донеслись возбужденные мужские голоса, лязг якорной цепи и шумы, которыми обычно сопровождается разгрузка корабля. Голодные девушки пребывали в тоске и тревоге.
Лишь ближе к вечеру их неожиданно посетил сам капитан. Словно опытный слуга, Малик нес на вытянутой руке поднос и при этом лучезарно улыбался.
— Ты хотел уморить нас голодом? — накинулась на него Эстер.
— Разумеется, нет! — Он рассмеялся. — Разве мог я замыслить нечто подобное в отношении столь милых леди?
Малик поставил поднос на столик и указал на два хрустальных кубка. В одном была розоватая жидкость, в другом — почти бесцветная.
Визит капитана в неурочный час пробудил у девушек самые худшие подозрения, но Малик был настроен весьма благодушно.
— Советую вам попробовать шербет, это вас освежит. Вот этот настоян на лепестках роз, а этот — на лимонах. А поедите вы уже у меня дома.
Он подал розовый напиток Эйприл, а Эстер достался лимонный.
— Мой шербет горчит, — заявила Эстер, но сделала еще глоток. Боже, как ее мучила жажда и как она была голодна!
— А мой нет. Мне понравился шербет, — сказала Эйприл.
— Лимонный шербет более изыскан, — сообщил Малик, — но лимоны имеют своеобразный вкус. Неужели ты никогда не пробовала лимон?
Эстер отрицательно покачала головой.
— Сколько нового тебе еще предстоит узнать, — усмехнулся Малик и наклонился, заглядывая в иллюминатор.
Эстер осушила кубок до дна, подошла и встала рядом с Маликом. Ей тоже захотелось посмотреть на то, что происходит снаружи. Она решилась спросить осторожно:
— Что с нами будет? Что нас ждет?
— Я же сказал — ужин в моем доме.
— Это твой дом — там на берегу?
— Да, моя вилла. А вот те шатры поблизости раскинул Халид. Временами у него появляется желание вернуться к обычаям предков.
— Может, ему больше подойдет пещера, как и его первобытным пращурам?
Малик взглянул на нее сверху вниз и произнес с некоторой долей презрения:
— Ты не знаешь Халида и поэтому болтаешь чепуху. Такие люди, как Халид, еще не встречались тебе на жизненном пути.
— Пусть твой Халид и замечательный человек, но при чем тут мы? Какое ему дело до нас с Эйприл?
Задавая вопрос, Эстер вдруг широко зевнула. Внезапная сонливость напала на нее.
— Ему нет дела до Эйприл. Он займется тобой, — жестко сказал Малик, наблюдая пристально, как она потягивается, расслабляясь, как гаснет гневный огонек в ее глазах.
А у Эстер стало необыкновенно легко на душе, и, главное, ее охватило полное безразличие к собственной участи. Направляясь к ложу в глубине каюты, она поинтересовалась:
— Что значит «займется»?
— Это значит, что я преподнесу тебя в дар Халиду. А Эйприл оставлю для себя.
— Как любопытно, — с чудесным ощущением покоя Эстер распростерлась на ложе.
— Вы не посмеете! — Эйприл чуть не задохнулась от ярости. — Эстер, ты слышишь? Он хочет нас
