прикоснулся к ней, но воспоминания о той ночи не отпускали его ни на мгновение.
Первые две недели после того, как он объявил ей, что больше никогда не будет спать с ней, Блайд была обижена и игнорировала его. Он ожидал, что она снова начнет против него ценовую войну, но этого не произошло. Третью и четвертую недели она обращалась с ним подчеркнуто вежливо, а он вел себя словно медведь, загнанный в клетку, и был готов броситься на любого, кто осмеливался перейти ему дорогу.
В начале последней недели Блайд заявила, что не собирается ехать с ним в Лондон. Естественно, он отказал ей, так как не мог появиться при дворе без жены. Граф Оксфордский, его давний враг, наверняка обвинит его в том, что он совершил новое убийство. Так что его жена обязательно должна была поехать с ним!
Жена… Каждый раз, лежа в кровати, Роджеру казалось, что он ощущает подле себя ее манящее тело, чувствует аромат ее шелковистой кожи.
Он прижал лоб к холодному оконному стеклу. Грумы уже выводили лошадей. Через час он и Блайд отправятся в Лондон. Оказавшись при дворе, Роджер сможет возобновить расследование убийства Дарнел и наконец снимет с себя ложные подозрения.
Он вернулся за письменный стол и снова занялся счетами. Трудно было заранее сказать, сколько им придется пробыть во дворце, так что он собирался продолжать работать и там. Роджер был абсолютно уверен, что Блайд тоже не оставит дела, и не хотел, чтобы она получила перед ним преимущество.
Когда все расчеты были закончены, он вышел из кабинета и увидел, что Блайд и Миранда стоят, обнявшись, в зале. Роджер прислушался к их разговору.
— Мама Блайд, не оставляй меня, — плакала девочка.
— Твоему папе нужна моя помощь при дворе, — отвечала Блайд, прижимая малышку к груди. — Ему понадобятся мои советы по многим важным вопросам. Но обещаю, я вернусь к Новому году и привезу тебе подарки. Может быть, мне даже удастся приехать к тебе и на Рождество.
— Я буду очень скучать по тебе. — Миранда уткнулась лицом в плечо Блайд.
— Я тоже буду скучать по тебе, — ответила Блайд, целуя девочку в лоб. — Хартвелл будет каждый день водить тебя в замок Деверэ, чтобы ты могла поиграть с Адамом. Правда, это будет здорово?
— Да, мне это нравится.
— А Боттомз обещал каждый день водить тебя на конюшню, — продолжала Блайд. — Обещай, что будешь носить Периклу и Аспазии морковку и другое угощение.
Миранда утвердительно кивнула.
— А кто будет рассказывать мне сказки на ночь?
— Хартвелл, — ответила Блайд. — А когда я вернусь, то расскажу тебе очень много сказок и историй. Да, дай мне обещание, что не будешь трогать стопку золотых, которая растет у тебя в углу.
Миранда снова кивнула.
Конечно, подумал Роджер, повелитель углов будет посещать его дочь каждую ночь, потому что он сам видел, как Блайд давала золотые монеты гувернантке и мажордому.
Было совершенно очевидно, что Блайд искренне любила Миранду. Из нее получится прекрасная мать, именно такая, какой он хотел видеть Дарнел.
Роджер сделал шаг вперед, чтобы жена и дочь заметили его. Блайд поцеловала Миранду в лоб и подтолкнула к отцу, чтобы девочка попрощалась с ним.
Роджер подхватил ее на руки и прижал к сердцу.
— Папочка, не уезжай, — снова заплакала малышка.
— Прости, дорогая, но у меня очень важные дела при дворе, — сказал Роджер. — Когда я вернусь, то обязательно привезу тебе подарок.
— Мне не нужен подарок. — Миранда обвила его руками за шею. — Папочка, мне нужен ты.
Сердце Роджера сжалось при этих словах. Он не заслуживал такой беззаветной любви этого ребенка. Ему страшно не хотелось покидать ее, но у него не было выбора. Только найдя настоящего убийцу Дарнел, он мог восстановить свое честное имя и прежнюю репутацию.
— Сегодня довольно тепло для начала декабря, — объявил вошедший Боттомз. — Этот первый снег скоро растает. Лодки уже ждут вас у пристани.
— Поцелуй папочку, — сказал Роджер дочери. Миранда обняла его и поцеловала, а потом подошла и поцеловала мачеху.
Направляясь к выходу, Блайд оглянулась: Боттомз и Миранда смотрели им вслед, взявшись за руки, и махали ей.
Блайд помахала им в ответ, а затем бросила прощальный взгляд на свой любимый сад. Ветви деревьев беззвучно зашевелились, прощаясь с ней.
Роджер первым сел в лодку и помог Блайд забраться туда. Уже отплывая от берега, она обернулась, чтобы посмотреть на замок Дебре. Только Мать-Богиня знала, какие опасности.поджидали их при дворе.
Утренний туман уже рассеялся, но воздух был влажным, отчего утро казалось еще холоднее. Внешне Блайд выглядела совершенно спокойной, но в ее душе бушевала настоящая буря. Она неотступно думала о сидящем рядом муже, с которым у нее ни разу не было близости со дня Хэллоуина.
Но Блайд не унывала, потому что совсем скоро им придется делить одну спальню и одну кровать, так что Роджер вынужден будет дотрагиваться до нее. На самом деле ей не очень хотелось ехать в королевский дворец, потому что она знала, что носит под сердцем ребенка. Блайд улыбнулась, когда подумала, что ее гордый орел даже не догадывается о новом птенце в своем гнезде. Она намеренно ничего не сказала ему. Ей не хотелось завоевывать его любовь при помощи ребенка. Роджер был нужен ей самой.
А что, если назвать ребенка Аристотелем? Аристотель Дебре! Если дать сыну имя в честь великого философа, учителя Александра Македонского, это наверняка наделит его мудростью. С другой стороны, еще лучше назвать его в честь Александра Великого, самого знаменитого воина в мире. Ведь Александр завоевал весь мир, и ее сын обязательно сделает то же самое.
— Чему ты так радуешься? — спросил Роджер. — Мне казалось, что ты не хочешь ехать во дворец.
— Я передумала, — ответила Блайд, отвлекаясь от своих мыслей. — Сегодня прекрасный день для путешествия, по реке.
— Нравится капризничать?
Блайд лишь улыбнулась в ответ. Она видела, что Роджер был рад, что они снова могут разговаривать. Бросив мимолетный взгляд на бумаги, которые он держал в руках, Блайд заметила:
— Если бы ты на минуту отвлекся от дел, то смог бы насладиться прекрасными видами.
— Боюсь, у меня нет таких математических способностей, как у тебя.
— Трудности с расчетами?
— Да. Цифры совершенно не хотят меня слушаться, — усмехнулся Роджер.
— Я могла бы помочь, — предложила Блайд.
— Не сомневаюсь, что у тебя получится, но я предпочитаю все делать самостоятельно, — насупился Роджер.
— Тогда страдай самостоятельно, мой дорогой муженек.
Эти слова вызвали у Роджера смех.
— Моя маленькая бабочка, ты никогда не узнаешь, как я страдаю.
Моя маленькая бабочка! Услышав это, Блайд почувствовала, как в ее сердце вновь возрождается надежда.
И тут ее взору открылся королевский дворец, который сверкал на заснеженном берегу реки, как прекрасная жемчужина английской короны. Почти до самого горизонта тянулись сады и постройки.
— Святой Свитун! — ахнула Блайд. — Сколько же людей живет здесь?
— Когда королева находится в своей резиденции, тут собирается до тысячи человек.
— И всем им нужна шерсть, чтобы защититься от холода зимой, и зерно, чтобы есть, — добавила она.
— Насколько мне известно, — сказал Роджер, — монополией на снабжение королевского двора
