Старом Свете смотрят настороженно. И тут у них – чаша! Ради такой святыни забудут все, короли будут стоять в очереди, чтобы позволили хотя бы взглянуть и (великая милость!) прикоснуться! Гениальный ход! Вы придумали?
– Я сегодня уже говорил, что вы непростой парень, – задумчиво проговорил гость. – Жаль, что судьба не свела нас раньше. Торговаться вы умеете бесподобно. Что ж, откроем карты. Братья ордена собрали на благое дело шесть миллионов долларов. Один попал к Слайсу, его уже не вернуть. Осталось пять. Хотите, переведем в любой банк по вашему выбору, хотите – наличными в течение двух дней.
– А почему Слайсу – шесть, а мне только пять? – в глазах Кузьмы прыгали искорки, но Радкевич в эту минуту не смотрел ему в глаза.
– Слайс все-таки искал ее. Рисковал жизнью.
– А я? – Кузьма выразительно показал на дырку в стене. – И вы ведь не думаете, что чаша лежит у меня в столе?
– Не думаю, – гость бросил на него быстрый взгляд. – Если бы так, разговор получился другой. Или вообще никакого. Но вы знаете, что она где-то здесь. И вы уже ищите ее. Иначе, зачем все эти чтения? – Радкевич двумя пальцами приподнял книгу. – Вы найдете ее, как нашли деньги Слайса. Он что-то сказал вам, не мог не сказать. Он знал, что у него нет времени и искал, кому ее передать. Вы вспомните, не можете не вспомнить. А, вспомнив, найдете. Я неплохо разбираюсь в людях, Кузьма Иванович, иначе не был тем, кто я есть. И поэтому не буду спорить о цене. Я нанимал Слайса, мне и платить. Шесть миллионов. Договорились?
Кузьма некоторое время молчал, не зная, что ответить. Наконец, спросил хрипло:
– Знать бы хоть, как она выглядит.
– В книгах есть описание. Чаша, выточенная из цельного куска зеленого минерала, то ли изумруда, то ли вулканического стекла, размером с половинку большого апельсина. Я видел копию в Ватикане, – гость рассеянным взглядом обвел комнату и вдруг оживился: – Вон, у вас в шкафу очень похожие! Я знаю этот набор, – тонкие губы его тронула легкая улыбка. – Когда-то, давным-давно, и у меня был такой. Знали бы ты тогда на советском стекольном заводе, копию чего они делают…
– Могу уступить. Недорого. Шесть штук за десять процентов объявленной цены…
Однако гость шутки не принял. Встал, взял свою визитку и на обратной стороне вывел '6 000 000 $'.
– Это, чтобы вы не забыли, – пояснил. – Меня можно найти в президентском номере отеля 'Столица'. Звоните в любое время. Но поторопитесь. Завтра утром я уезжаю. И тогда к вам придут другие…
Не попрощавшись, он вышел из кабинета…
Кузьма едва успел расстаться с одним гостем, как почти сразу появился второй. Григорович по-хозяйски вошел к нему в кабинет и, не снимая плаща, плюхнулся на стул. Об лицо его можно было прикурить сигарету.
– Это что? – он бросил на стол газету.
– Здравствуйте! – холодно сказал Кузьма.
С минуту они в упор смотрели в глаза друг другу. Григорович первым отвел взгляд.
– Привет! – Он расстегнул плащ и уже расслаблено откинулся на спинку стула. – Почему ты рассказал все этой шлюхе из 'Оппозиционной'? Зачем?
– А я должен был это согласовать?
– Да!
– Я не помню, чтобы мы об этом договаривались. Подписки о неразглашении я тоже не давал.
Григорович шумно вздохнул.
– Кузьма! Ты же не ребенок! Неужели непонятно: секретная операция, только-только провели. И на тебе! – он стукнул ладонью по газете. – Все теперь знают, что не Служба, а какая-то б… вернула деньги государству.
– Между прочим, так и было, – холодно заметил Кузьма. – Или ты успел доложить, что сам их обнаружил?
Григорович еще раз шумно вздохнул, и Кузьма понял, что не ошибся.
– Ладно, – Григорович взял газету и сунул ее в карман. – Пусть я такой. Но она же тебя по полной программе в своей газетенке обделала! Ты-то чего?
– В качестве платы за кров.
Григорович недоуменно посмотрел на него.
– Ты же сам мне сказал: найди место, где никто не будет разыскивать. Вот я и нашел.
– Так ты… Ночевал у нее? – изумился Григоровича.
– Разумеется. Ужин, ночлег, завтрак, машина – за все надо платить. Я и расплатился.
– Ну ты… Ну… – Григорович замотал головой. – И не побоялся?
– Чего?
– Говорят, она всех своих гостей тайком на диктофон записывает, а потом шантажирует.
– Не думаю, что она это проделает со мной, – улыбнулся Кузьма.
– А еще, я слышал, что она полгорода сифилисом заразила! – торжествующе сказал Григорович. – Понял?
– Врут люди, – усмехнулся Кузьма. – А представителю Службы не стоит разносить сплетни о гражданине нашей страны. Кстати, очень симпатичном гражданине, добром и ласковом. Тем более, что проверить слухи вам при желании труда не составит.
Григорович бросил на него странный взгляд и опустил глаза.
– Хорошо. Не будем больше об этом, – он примирительно поднял руки. – У меня к тебе серьезный вопрос. Сегодня утром заговорил наш задержанный…
– Быстро вы! – удивился Кузьма.
– Умеем, – улыбнулся Григорович. – Он поначалу ежом стоял, требовал посла и адвоката, но мы разъяснили: смертная казнь за убийство у нас пока не отменена. Посол и адвокат подтвердили. Вот он и скис.
– Я думал люди в Аненербе покрепче.
– А ты откуда про Аненербе знаешь? – сощурился Григорович.
– Просветили. Но ты доскажи, я потом.
– Досказывать нечего. Им не деньги Ломтева были нужны. Чашу они искали. Знаешь, какую?
– Вот эту? – Кузьма показал обложку книги.
– Твою мать! – Григорович аж подскочил. – Ты все знал?!
– Тогда – нет. Сегодня – знаю, – спокойно сказал Кузьма. – Так ты за чашей?
– Она у тебя? – Григорович вскочил.
– У меня их шесть. Вон, в шкафу. Выбирай любую.
– Кузьма! – Григорович сел обратно. – Допрыгаешься!
– Ну вот, угрозы пошли. Зачем Службе святая чаша? Молиться будете?
– Это же такая реликвия! Мировая ценность!
– А вы тут причем?
– Ты не понимаешь! – Григорович поднял руки, глаза его горели. – Если мы ее найдем…
– Ты найдешь? – уточнил Кузьма.
– Пусть я. Это же мировая сенсация. О нашей стране, о нас весь мир трубить будет! Тысячи журналистов приедут!
– А тебе орден дадут. И генеральские погоны. Но мы договаривались только на полковника.
– Ну что ты, Кузьма! – обиделся Григорович.
– Извини, – Кузьма понял, что переборщил. – Устал я от вас. Только одну банду спровадил, другая приплыла. Тоже чашу ищет. Велели завтра к утру принести. Не то – секир-башка.
– Это кто? – взъярился Григорович.
– Вот! – Кузьма выложил на стол визитку. – Некто магистр Радкевич. Только что, перед тобой, тут сидел.
Григорович взял визитку, некоторое время рассматривал, затем перевернул.
– Что это за цифра?
– Шесть миллионов долларов? Это он за чашу предлагает. Из фонда ордена.
– Серьезные люди… – задумчиво сказал Григорович.
– Может, серьезные, может, и жулики. Пообещать можно и шесть миллиардов… Ты бы занялся им, Коля! Он остановился в президентском номере гостиницы 'Столица'. Будет до завтрашнего утра.
– Займусь! – Григорович спрятал визитку в нагрудный карман. – Сегодня же. А как с чашей?
– С чашей трудно. Только Бог знает, куда ее Ломтев сунул. Мне он сказал, что хрен ее кто получит!
– Подумай, Кузьма! – Григорович по-дружески обнял его за плечи. – У тебя же не голова, а компьютер. Как ты эти деньги нашел: наши долго поверить не могли. Только когда сумма доллар в доллар совпала… Не думай, я не собираюсь все под себя. Ты найдешь – ты и героем будешь! И пусть, если хочешь, эта твоя, заразная, пишет. Мировой знаменитостью станешь! Для страны большое дело сделаем! А?
– Подумаю, – пообещал Кузьма, видя, что иначе гость не отвяжется.
– Молодцом! – хлопнул его по плечу Григорович и быстро вышел из кабинета.
…После того, как дверь за гостем закрылась, Кузьма встал и прошелся по кабинету. Остановился перед стулом, на котором сегодня сидели по очереди Радкевич и Григорович, и вдруг пнул его.
– Достали! – воскликнул в сердцах. – Ходят и ходят, ходят и ходят! За что это мне?!. То им деньги, то им чашу… Вон, берите, у меня шесть! Любую или все сразу! – он подошел к шкафу, резко открыл стеклянную дверцу и вдруг замер.
– Шесть… – не веря своим глазам, сказал он, не отводя взгляд от посуды. – Господи!..
