Бедгарл добрался до подножия холма. Огненный шар все еще дрожал неровным ярким светом. Насвистывая, продолжал он толкать тележку дальше к Хастарлу, от ворот которого доносился непривычный гул голосов, словно все жители вышли сегодня на улицы. Народ веселился.
Эпилог
Нет конца, кроме смерти. Все остальное только остановки для передышки и новых начинаний. Новые начинания есть всегда. Именно поэтому в мире становится все больше и больше народу. И теперь запомни — конца не бывает, только начало. Вот так-то. Правда просто? И к тому же изящно.
Очнувшись, Эльминстер обнаружил, что лежит обнаженным на плоском холодном камне. От его рук и ног поднимались серые струйки дыма. Когда они развеялись, он приподнял голову и оглядел себя. Тело не изменилось, никаких шрамов тоже не было. Он повернул голову. Рядом с ним на коленях стояла Мистра, обнаженная и прекрасная. Эльминстер поднес к губам ее руку и поцеловал.
— Благодарю, — хрипло сказал он. — Надеюсь, я буду хорошо служить тебе.
— Многие так говорили, — немного грустно ответила Мистра, — и даже верили, что так оно и есть. — Она улыбнулась и похлопала его по руке. — Знай, Эльминстер, что я верю в тебя гораздо больше, чем в других Избранных. В тот день, когда Ундарл уничтожил Хелдон, я почувствовала, что Меч Льва лишился своей волшебной силы от пламени дракона. Посмотрев, чтобы понять, что же произошло, я увидела юношу, который поклялся отомстить всем жестоким чародеям. Я увидела умного, доброго и сильного человека, который со временем мог бы стать очень могущественным. Поэтому я охраняла его, пока он рос, и обычно мне нравился тот выбор, который он делал, и то, каким он становился... до тех пор пока он не пришел в мой храм и не бросил мне вызов. Я знала, чем это может кончиться. Но и там у него хватило мужества и мудрости спорить со мной, стоит ли доверять могущественную силу кому попало. Я поняла, что Эльминстер способен стать самым великим магом, который рождался в этом мире, если только я буду руководить им. Так я и сделала. И, Эл, мой милый человек, ты, восхищая и удивляя меня, угодил мне превыше всех моих надежд и ожиданий.
Они смотрели глаза в глаза, и Эльминстер понял, что никогда — сколько бы лет ему ни было отмерено — не забудет этот спокойный внимательный взгляд, полный бесконечной страсти, любви и мудрости.
Мистра чуть улыбнулась и, наклонившись, поцеловала его в нос. Ее волосы рассыпались по его лицу и груди. Эл вдохнул ее странный, чуть горьковатый запах и снова затрепетал от желания, но Мистра подняла голову и посмотрела на юго-восток.
— Я хочу, чтобы ты отправился в Кормантор и изучил там азы магии, — нежно сказала она.
Эльминстер приподнял бровь:
— Азы магии? Но зачем для этого забираться так далеко?
Мистра с улыбкой посмотрела на него:
— Даже зная, что я есть, ты осмеливаешься так говорить. Вот за это я люблю тебя, Эл.
— Ни что ты есть, Госпожа, — осмелился прошептать Эльминстер, — но кто ты есть.
Лицо Мистры снова озарила улыбка, и она продолжила:
— Сила — да, но без дисциплины или истинного чувства сил, которым ты теперь принадлежишь. Отправляйся на юго-восток в эльфийский город Кормантор... Надо, чтобы ты попал туда вовремя. Станешь в этом городе учеником любого архимага, который согласится.
— Я все выполню, Госпожа, — сказал Эльминстер, нетерпиливо садясь на камне. — Этот город трудно найти?
— С моей помощью — нет, — с улыбкой ответила Мистра. — Но не торопись срываться в путь прямо сейчас. Посиди со мной эту ночь, поговорим. Мне хочется многое рассказать тебе... Даже богам бывает одиноко.
Эльминстер кивнул:
— Постараюсь не заснуть как можно дольше! Мистра снова улыбнулась.
— Тебе никогда больше не потребуется сон, — нежно сказала она, почти печально, и нарисовала в воздухе сложный знак.
Между ними возникла пыльная бутылка. Она обтерла рукой горлышко, вытащила зубами пробку, как это делает обычная служанка, отпила глоток и протянула бутылку ему.
— Вино Забвения, — сказала она, и Эльминстер почувствовал прохладу чудесного напитка. — Из небезызвестной тебе гробницы в Нетериле.
Эльминстер вскинул брови.
— Рассказывай, — сухо сказал он, почувствовав себя свободным. Ее звенящий смех окутал его.
Звук этого смеха он хранил в своей памяти как драгоценное сокровище все долгие последующие годы...
