Оседлав своих лошадей, они направились домой. Первым ехал Чако, затем Луиза рядом с Фрэнсис, а Сэм завершал шествие.
Несколько раз они останавливались, чтобы поесть и дать отдохнуть лошадям. На протяжении всей дороги в Санта-Фе Луиза старалась не смотреть на лейтенанта, она явно избегала его. Фрэнсис присматривалась к девушке: интересно, насколько близки они были с молодым офицером? К стыду Луизы, она поступила вопреки всему тому, что говорила Фрэнсис о своем отношении к мужчинам. Оказавшись в объятиях Сэма, она забыла все свои высокомерные слова, все благие намерения — она просто потеряла голову. И теперь он, наверное, думает, что она такая же, как ее мать и «девицы» из притона. Она не могла этого вынести. Она также беспокоилась, какова будет реакция матери, когда та узнает, что произошло.
Слава Богу, вернувшись на закате в Санта-Фе, в «Блю Скай», она поняла: главное для матери — видеть ее живой и здоровой.
— Никогда больше не пугай меня так, малыш, — причитала Бэлл, прижимая Луизу к себе.
Вряд ли теперь Луиза чувствовала себя ребенком, однако она ответила:
— Я больше не буду, мама. Обещаю тебе.
— Не знаю, как вас, Фрэнки и Чако, благодарить.
Девушки из «Блю Скай» высыпали на площадку перед зданием, бурно обсуждая случившееся. Мать и дочь стояли обнявшись и рыдали, уткнувшись друг другу в плечо.
Чако отвел лошадей на конюшню. Луиза украдкой поглядывала на Сэма, желая, чтобы он хоть как- то подбодрил ее.
Но он молча стоял позади лошади, наблюдая за происходящим, как будто ждал, что она сделает первый шаг навстречу ему. Наконец, лейтенант Сэмюэл Стронг направился в форт Марси, ни разу не оглянувшись.
Глава 16
Фрэнсис не желала его. Только к такому заключению мог прийти Чако после их последнего разговора. Он многого не понимал. Она предавалась любви с такой страстью… но о своих чувствах к нему она даже не заговаривала. А что вообще он мог ожидать от женщины, тосковавшей по цивилизованному обществу, которая практически сама отталкивала его, лишая его работы в казино и отправляя к малознакомому человеку.
Он натягивал ботинки и не собирался тратить зря время. Он отдохнул один день и убедился, что разъяренная толпа городских жителей уже успокоилась и не собирается линчевать Луизу.
Сейчас он намеревался лишь побыстрее уехать, как и посоветовала ему Фрэнсис.
Он уже брал седельную суму, когда увидел, что она стоит в дверях.
— Так что, ты уезжаешь? На два, может быть, три дня?
Чако делал над собой усилие, чтобы не смотреть на нее.
— Может быть, и так, как получится.
Он не знал, сколько он пробудет у де Аргуэлло, но времени у него будет достаточно, чтобы посмотреть его землю и решить, стоит ли ему оставаться. В противном случае, независимо от того, хочет Фрэнсис или нет, он вернется обратно.
— А как Луиза? — спросил Чако.
— Все еще напугана, — сказала она, подходя к нему ближе. — Хотя Адольфо все делает, чтобы как- то отвлечь ее, рассказывая ей всякие истории о своей юности в Мексике.
В действительности стремление Чако отыскать настоящего убийцу было намного сильнее его желания поехать к де Аргуэлло. Однако он сомневался, что найти ведьму будет так просто, хотя у него и был его особый дар — его способности знахаря-шамана. Он должен был в спокойной обстановке, не спеша, в одиночестве продумать, как узнать оборотня. Он, разумеется, не был подготовлен и не обладал всем тем, что умеет и знает шаман. Но он очень надеялся, что видение посетит его и он увидит человеческое лицо оборотня.
Какое-то время он был почти убежден, что Магдалина и есть ведьма, но потом понял, что ее колдовские способности не имеют ничего общего с силами зла.
Он подумал и о другой женщине, которую знал.
— Интересно, если Минна Такер так обвиняет Луизу, не является ли она сама ведьмой? — говорил он Фрэнсис, укладывая свои вещи в дорожный мешок.
— Ты думаешь, Такер способна была убить тех мужчин?
— Кто угодно способен убить их… за исключением некоторых, — сказал он и пристально посмотрел на нее. Он сдерживал себя, чтобы не повалить Фрэнсис на кровать и не предаться любви. Ему так хотелось изменить свое решение и никуда не уезжать. — Я слышал, что она просто сумасшедшая. К тому же она пьет, говоря при этом, что употребляет лекарство.
— Но ведь оборотень охотится за тобой. Разве Минна Такер что-то имеет против тебя?
— Может быть, она думает, что это я застрелил ее мужа, — говорил Чако, продолжая укладывать вещи. Убирая свой бритвенный прибор и мыло, он почувствовал, что от Фрэнсис исходит приятный аромат, очевидно, она принимала вчера ванну. — Такер работал на железной дороге, и кто-то из бандитов убил его.
— Но ведь это не ты?
Чако был неприятен этот вопрос. Неужели она обвиняла его во всех смертных грехах, во всех убийствах на этой территории.
— Нет, Фрэнсис, это был не я.
Чако думал, что ведьмой могла бы быть и Бэлл, хотя он и не сказал этого Фрэнсис, так как они были подругами. Фрэнсис рассказывала ему, что Бэлл зарезала своего первого мужа и была потом в сумасшедшем доме. Поэтому она могла представлять опасность. Фрэнсис также рассказывала, что отец Луизы был убит одним из ополченцев шерифа. А он, Чако, приблизительно в это же время был в Техасе как раз одним из таких ополченцев и во время рейдов убил несколько команчи. Может, один из них и был мужем Бэлл? Но, конечно, точно он знать не мог.
— А не задумывался ли ты когда-нибудь об Инес?-спросила Фрэнсис, видя, что он уже собрал свой дорожный мешок. — Я понимаю, ведь она жена твоего отца, но все же…
— Я тоже думал о ней.
— Есть что-то странное в ее поведении, не очень естественным кажется ее желание исполнять роль скромной испанки-супруги. И вспомни, как она смотрела на тебя в имении… Ты же сказал, что у ведьмы два лица. Так вот, я видела у нее эти два лица.
— Я подумаю об этом, — пообещал Чако, размышляя, уж не ревнует ли его Фрэнсис. Хотелось бы так думать.
Хотя у него действительно были все причины, чтобы остерегаться Инес. Без сомнения, появление Чако, пускай и незаконнорожденного, но все же наследника де Аргуэлло, создавало для Инес проблемы — богатая вдова должна была бы поделиться наследством. Он также все еще не мог поверить, что она была настолько высокомерна и самоуверенна, что, предлагая ему себя, думала держать его таким образом под своим контролем.
— Лучше мне уж отправиться, — сказал Чако.
— Да, так будет лучше, — проговорила она тихо, пытаясь не показать, что страдает из-за его отъезда.
Уйти вот так просто, прошмыгнуть мимо нее он, конечно, не мог. Сможет ли он долго пробыть без нее… и останется ли она вообще в Санта-Фе?
А разве не может она собраться уехать еще до его возвращения на свой драгоценный Восток?
Обняв ее за талию одной рукой, Чако притянул Фрэнсис к себе. Он пристально смотрел на женщину, которую страстно любил, любил больше жизни. Она глядела на него широко открытыми глазами, полураскрыв рот, ее дыхание участилось. Он тоже учащенно дышал, ему было тяжело расставаться с ней. Он чувствовал физическую и душевную боль.
