управляющего. Вспомнив о потайном ходе в ее комнаты (о том самом, через который незадолго до этого вошли Лодризио и Пелагруа, до смерти напугав бедных пленниц), он предложил жене управляющего пройти к Биче этим путем. Он сам провел ее через запутанный лабиринт потайных ходов и, сказав ей, что подождет снаружи, дернул за шнур, который пустил в ход механизм, открывший им дверь.
Переступив через порог, жена Пелагруа притворила за собой дверь, чтобы скрыть Марко от глаз тех, кто, возможно, находился внутри, обвела взглядом комнату, в которой Биче обычно спала, но не увидела никого. Она бросилась во вторую, третью, наконец, в последнюю комнату, заглянула во все уголки, звала Биче и ее служанку, но нигде не нашла их.
Вообразите, какие муки испытывал тем временем Марко.
Спустя некоторое время женщина вернулась к двери, за которой оставила Марко, и сказала тихим голосом:
— Никого нет.
В комнате Биче, недалеко от той стены, где находилась потайная дверь, стояла большая кровать с узорчатым балдахином. На ней все еще лежали убранные ее руками простыни. Они были аккуратно подвернуты и разглажены, если не считать одного края, где оставалась небольшая вмятина, словно что-то на них опиралось. С тех пор, как Биче разуверилась в своей безопасности, хотя из-за болезни она никогда не покидала своих комнат, она не решалась больше спать в кровати и проводила мучительные ночи, не раздеваясь, сидя на стуле, слегка облокотившись о край постели и положив на подушки усталую голову.
На столике посреди комнаты стоял все еще не погасший светильник. Обгоревший по краям фитиль чадил, потому что масла осталось уже мало, и свет его был слабым и неверным Взглянув на колеблющийся огонек, Марко, обуреваемый томительными предчувствиями, как это было свойственно людям его века, полного мрачных поверий и нелепых предрассудков, подумал, что это гаснущее, мерцающее пламя подобно жизни Биче, находящейся в опасности. Взяв за руку жену управляющего, он с суеверным страхом осторожно отвел ее в сторону, чтобы колеблющийся воздух не погасил огня.
Пройдя в соседнюю комнату, они увидели следы борьбы. Им бросились в глаза опрокинутый столик, осколки ваз, разбросанные вокруг цветы, которые, должно быть, прежде стояли в них. Постель была в страшном беспорядке: на полу валялись смятые одеяла, полог был разорван сверху донизу, кровать с одной стороны отодвинута от стены. Видимо борясь с нападавшими, служанка ухватилась за спинку кровати, от которой ее пришлось отрывать силой.
Марко осмотрел все это, не говоря ни слова, прошел в третью комнату, затем в четвертую, подошел к двери балкона, исследовал ее и, убедившись, что она закрыта изнутри на засов, понял, что пленницы были уведены не этим путем, а через потайной ход. Поэтому он повернул назад, в сопровождении жены управляющего прошел через все уже осмотренные комнаты и вышел тем же путем, каким вошел. В одном из темных переходов женщина наступила на что-то мягкое. Нагнувшись, она подняла какую-то тряпку, в которой узнала смятый и затоптанный шарф Биче. Это лишний раз утвердило Висконти в его предположении, что девушка тоже прошла тут. Они молча двинулись дальше.
Длинный извилистый проход, в котором они нашли вуаль Биче, после бесчисленных поворотов заканчивался винтовой лестницей, и по ней можно было спуститься в заброшенный дворик, заросший крапивой и лопухами. Во дворик выходили две двери. Одной начинался темный туннель, который, прорезав толстый земляной вал и могучую каменную стену, выводил за пределы замка; он заканчивался воротами с опускной решеткой и подъемным мостом. Другая, пониже, окованная железом и закрывавшаяся тяжелыми засовами и замками, почти невидимая между огромными контрфорсами из бурого камня, вела внутрь замка. Через нее можно было проникнуть во все его подземелья, состоявшие из несметного числа казематов, каменных мешков и подвалов. Это был лабиринт запутанных ходов, узких коридоров и галерей, которые то расходились в разные стороны, то перекрещивались, то сходились самым неожиданным образом, окружая и пересекая весь фундамент огромного здания.
Вызвав местного судью, который вершил от его имени суд в замке и окрестностях, Марко приказал ему допросить семейство, жившее неподалеку от известного нам дворика. Было выяснено, что ночью оттуда доносились приглушенные крики, словно кричавшим зажимали рот. Не зная, были ли пленницы уведены через наружные ворота или спрятаны в подземельях замка, Марко, у которого не было ключей, приказал взломать двери всех подвалов. В то же время он послал нескольких смышленых людей в деревню послушать, что там говорят, и ко всему приглядеться, не вызывая, однако, подозрений у Пелагруа, если они с ним встретятся, и приказал им доставить его живым или мертвым в замок, как только они его найдут.
Те, кому было поручено обыскать подземелья, взломали дубинками, рычагами и кувалдами первую дверь и спустились в широкую и темную галерею, откуда разошлись в разные стороны, но тут их ждали новые препятствия: каждый боковой коридор был перегорожен большой железной решеткой, а массивные двери подвалов были заперты тяжелыми и прочными замками. Появляясь повсюду, Марко подбадривал работавших, сам помогал ломать двери, сбивать засовы и скобы, но все было напрасно. С трудом проникнув в один из коридоров, они разбили три или четыре двери и осмотрели столько же подвалов — везде было пусто. А во сколько еще коридоров предстояло им проникнуть, сколько еще подвалов осмотреть один за другим!
Глава XXXI
Тяжелая работа длилась уже несколько часов, как вдруг одному из работавших показалось, что из- под земли доносится чей-то далекий голос. Марко тут же приказал всем остановиться. Они долго прислушивались… Через некоторое время опять тот же звук. Это был протяжный, мучительный стон, долетавший откуда-то из подземелья, находившегося еще ниже, у самого основания башни. Все тотчас вновь принялись за работу. Надежда удвоила их силы. В один миг была сломана решетка, расшатана и повалена дверь. Марко с факелом в руке вошел в подземелье, поднял крышку люка и по винтовой лестнице спустился вниз. С трепетом вошел он в мрачную темницу и направился туда, где кто-то молил о милосердии. И вот у стены какая-то тень протягивает к нему руки. Он устремляется в ту сторону. Факел, который он держит в руке, освещает незнакомую фигуру… Но это не Биче, нет… это мужчина… Это был Тремакольдо.
Шут в двух словах поведал о своих злоключениях, о том, как, придя в замок, чтобы узнать тайну исчезновения дочери графа дель Бальцо, он был схвачен и брошен в темницу, откуда не чаял уже больше выбраться. О Биче ему ничего известно не было.
Шута освободили от оков и тут же выпустили из темницы, а Марко, еще более встревоженный этой неудачей, приказал продолжать поиски. Через некоторое время вниз спустился один из оруженосцев и сообщил, что граф и графиня дель Бальцо прибыли в замок и настойчиво спрашивают хозяина. При этом известии Марко побледнел. Сначала он сделал несколько шагов к двери, словно собираясь выйти навстречу гостям, но тут же вернулся назад, печально склонив голову, бессильно опустив руки, прислонился к столбу и долго стоял так без движения, не говоря ни единого слова, не сделав ни единого жеста.
Вдруг в дальнем конце подземелья раздались голоса. Несколько человек кричало:
— Она здесь! Здесь! Нашли! Нашли!
Побросав инструменты, все с криками радости бросились в ту сторону, откуда доносились крики. Мелькавшие повсюду факелы озаряли неверным светом длинные побуревшие своды запутанного лабиринта.
— Она жива? — спросил Марко, оказавшийся в середине толпы.
— Нет, умерла, — ответил чей-то голос из темницы, куда все старались протиснуться.
Затем оттуда вышла кучка людей, посреди которой двое оруженосцев бережно несли на руках Биче. Ее лицо было покрыто восковой бледностью, веки сомкнуты, а голова склонилась на плечо. За ней шла с распущенными волосами Лауретта. Поддерживая голову госпожи, она не переставала ее целовать и орошать слезами.
Марко прошел рядом с телом девушки до лестницы, выходившей из подземелья во внутренний дворик. Когда они поднялись по ней, свежий воздух и солнечный свет помогли Марко прийти в себя. Он
