Вцепившись пальцами в бортик ложи, Саут подался вперед и тут же почувствовал, что Норт ухватил его за фалды фрака. «Неужели он всерьез опасается, что я могу свалиться в партер? - промелькнуло у виконта. - Но ведь это полнейший абсурд». И действительно, виконт Саутертон мог бы и в полусне взобраться на верхушку мачты по обледенелым снастям во время шторма в Северном море. Громким и не допускающим возражений голосом Саут произнес:
– «Не рассчитывай на то, что я всегда буду приходить тебе на помощь, Гортензия!»
Леди на сцене прищурилась и, подняла к глазам ладонь, чтобы получше рассмотреть зрителей, сидевших в ложе, откуда прозвучал столь хорошо поставленный голос.
– Благодарю вас, милорд, - сказала она с вежливой улыбкой. - Вы произнесли реплику совершенно точно. Будете продолжать? Или предоставите это нам?
Сауту показалось, что она вела себя на удивление непринужденно и даже попыталась сесть на стул, стоявший на сцене, и предоставить ему продолжить произносить текст за всех актеров, если бы он того пожелал. Но он, разумеется, этого не пожелал.
– Я смиренно прошу прощения. - Саут изобразил смущение. - Прошу прощения за себя и своих друзей. Продолжайте, умоляю вас.
Леди склонила голову к плечу, потом ступила в круг света, опустила руки - и без малейшего усилия снова вошла в образ. Это превращение, произошедшее столь быстро и проделанное столь профессионально, словно по волшебству, было встречено громкими аплодисментами. Из дальней части зала, где находились только стоячие места, послышались одобрительные возгласы. Мужчины, стоявшие там, затопали ногами. В ложе маркиза Истлина это артистическое чудо тоже было замечено и встречено весьма одобрительно. Правда, реакция оказалась не столь бурной, как в задних рядах.
Наконец занавес опустился, и зрители потянулись к выходу. Однако четверо друзей по-прежнему оставались в ложе маркиза Истлина.
Марчмен указал на небольшую группу молодых людей, направлявшихся к дверям гримерной.
– Не все же они уверены, что смогут поглазеть на нее, а? Это было бы вопиющей наглостью.
– А ты что, предпочитаешь любоваться прелестницей издали? - осведомился Ист. Он вытянул перед собой свои длинные ноги и скрестил их в лодыжках. Локон каштановых волос упал ему на лоб, но маркиз даже не сделал попытки откинуть его. Его глаза под тяжелыми веками казались сонными, и он с трудом мог сфокусировать взгляд.
Мистер Марчмен молча покачал головой, словно обдумывая вопрос Иста. Наконец рассмеялся и сказал:
– Я вовсе не хочу стать жертвой физической расправы за ущерб, нанесенный леди.
Осмыслив этот довод, Ист улыбнулся:
– Ты полагаешь она влепит тебе пощечину? А может быть, решится и на большее?
Граф Нортхем тотчас смекнул, к чему может привести такой поворот темы. Как единственный женатый человек в их компании, пусть и недавно состоящий в браке, Норт решил, что имеет преимущество в разрешении конфликта.
– Предлагаю пари на три шиллинга. Думаю, она дружески пожмет протянутую руку.
– Решено, - кивнул Марчмен.
Ист пожал плечами:
– Я собирался предложить то же самое. Но мы не станем заключать пари, если Саут придерживается другого мнения. Что скажешь, Саутертон? Как думаешь, она отвесит пощечину? Или приложится кулаком? Или все-таки протянет руку дружбы?
Виконт обвел взглядом друзей. Наконец проговорил:
– Полагаю, что это будет зависеть от того, кто из нас приблизится к ней.
Норт поднял руки, давая понять, что он вне игры.
– Боюсь, я не отважусь на это. Элизабет услышит об этом нынче же вечером, а я не желаю давать ей объяснения по поводу своих взаимоотношений с актрисами. Не думаю, что сообщения подобного рода могут быть восприняты ею благосклонно.
Марчмен хмыкнул.
– Тебе следует только сказать, что ты был с нами. То есть составил компанию. Она поймет.
– Моя жена сейчас у моей матери, - проворчал Норт. Он тяжко вздохнул и провел пятерней по копне золотистых волос. - Я мог бы умиротворить одну, но не обеих. Очень трудно с ними справиться, когда они объединяются, в этом случае они непобедимы.
Приятели тоже вздохнули и утвердительно закивали. Было очевидно, что слова Нортхема произвели на них должное впечатление.
– Боюсь, мне тоже придется устраниться, - пробормотал Ист. - Видите ли, я и так запутался. Не стоит натягивать поводья слишком сильно.
Марчмен криво ухмыльнулся.
– По-видимому, - сказал он, - ты намекаешь на свою помолвку.
– Я намекаю на то, что помолвка - дело еще не решенное, Уэст.
Заявление маркиза не оказало никакого воздействия на Марчмена, и его ухмылка не исчезла - казалось, она была накрепко приклеена к его красивому породистому лицу.
– Глупости! - откликнулся Саут. Он тотчас же уловил план, предложенный Истом, и принялся его осуществлять. - Мне показали заметку в «Газетт». Не помню кто… Кто-то из знакомых, из тех, кто замечает такие вещи. Эти шутники рассказывали целую историю. Они побились об заклад в ресторане «У Уайта», что помолвка должна состояться. И твоя любовница, Ист, говорит то же самое.
– Моя любовница? Моя бывшая любовница. Именно она и распространяет эти сплетни.
Ист непроизвольно сжал челюсти и тут же почувствовал, что где-то за левым глазом начала зарождаться головная боль.
– Единственное, что могла сделать миссис Сойер, что бы усугубить положение, - это заявить, что она - моя невеста.
– В таком случае ты не станешь возражать, если тебя накрепко прикуют к леди Софии.
– Я не потерплю никаких оков, - заявил Ист. - Стоит посмотреть на Норта, чтобы понять, почему я избегаю брачных уз.
Граф Нортхем с невозмутимым видом пожал плечами. В данный момент он знал только одно: жена находилась в гостях у его матери и это обстоятельство не могло не вызывать некоторого беспокойства, хотя отчасти и радовало.
Почувствовав, что должен покончить с этим разговором, Норт заявил:
– Уверяю, брак почти не ограничил мою свободу. Если вы помните, ведь это именно я предложил развлечься сегодня вечером.
Марчмен покачал головой:
– Ошибаешься, приятель. Это пришло в голову Сауту, когда мы обнаружили тебя дома в одиночестве. Ты был в полной тоске.
– Я просто думал, как бы развлечься, - проворчал Норт и вдруг весело рассмеялся: - Что ж, спасибо, что вытащили меня из дома. А то я бы ничего подходящего не придумал.
Граф уже собрался подняться, но тут Саут положил руку ему на плечо, и Норт остался сидеть на своем месте.
– Садись, дружище. Если тебе наплевать на то, что думают о тебе твоя жена или мать, то кое-кому из нас это не все равно. Ист прав. Ему также не следует идти в гримуборную актрисы.
Следует учесть сложную ситуацию с его любовницей и невестой. У него и так много хлопот. Но Уэста мы тоже не можем туда послать. Вы заметили, что никто больше не смеет его ударить? Но почему? Рискну предположить, что Уэст, опасаясь внезапного нападения, всегда носит нож за голенищем сапога. Разумеется, дамы не знают о столь грозном оружии, но все же… Как бы то ни было, идти должен именно я. - Саут поднялся с кресла и добавил: - Полагаю, что вы уже можете вручить мне выигрыш. Я уверен, что она меня ударит, хотя никто и никогда не давал мне оплеух.
Хотя Индия и притворилась, что не замечает его, но на самом деле она сразу же приметила молодого человека, пробившегося в ее гримерную. Индия поняла: он не уверен в том, что его узнают. Но она-то во время их краткого диалога прекрасно его запомнила - темные волосы, светло-серые глаза и чуть
