— Не вступали ли в контакты с какой-нибудь подобной группой?
— Nгo.
— Известна ли вам хоть одна группа, выступающая против проекта Гамановия?
— Nгo.
— Знаете ли вы о каких-либо планах взрыва капсул раньше предполагаемого срока?
— Nгo…
Стрелки по-прежнему стояли без движения. Через полчаса Скляр сдался и снял датчики.
— Ложный путь, — сказал он. — Похоже, следующее интервью у нас будет с Теофило Марчем, который разводит черепах. Он сейчас не на острове Вознесения?
— О, — воскликнул Соуза, — с синьором Марчем встретиться не получится.
— Почему? Он что, умер?
— Нет, он продал остров. Эти скалы купил один Americano do Norte по имени Аурелио, и вместе с ними наш договор. Думаю, черепашья ферма Марча сохранилась, как и хозяйство связистов на Зеленой Горе, но теперь вряд ли имеет смысл…
Скляр поймал взгляд Грахама, в голове которого словно вспыхнул яркий свет.
— Э! — вскричал Грахам. — Это человек, о к-к-к…
— Попробуй сначала, — сказал Скляр.
— О к-к-к…
— Сначала свистни.
— Человек, о котором говорили в банде. Ты помнишь, что это что-то вроде «Свана»? Конечно, они имели в виду доктора В-вена, судя по тому, как он произносит…
— Держите его! — Скляр потянулся к кобуре.
Но легче было остановить носорога. Огромный китаец оттолкнул руками Гессинга и выскочил в дверь, захлопнув ее за собой. Когда остальные подскочили к ней, то услышали лишь топот ног по коридору, а когда открыли, то успели увидеть, как он скрылся за углом.
— Похоже, он направляется к пункту связи. Ему нужен пульт управления, — предположил Соуза.
Грахам, самый молодой из преследователей, бежал впереди. Он по прошлым визитам в Рио знал, где находится пульт управления. Они пронеслись по коридору, обогнули два поворота и поднялись по единственной лестнице.
Дверь пункта связи была закрыта на замок.
— У кого есть ключ? — рявкнул Скляр.
Соуза прибежал последним, дыша, как астматик, и вытащил из кармана ключ. Он, несомненно, подходил к замку, но дверь не хотела открываться и подалась только на сантиметр. Они услышали, как внутри грохочет мебель, которую Вен подтаскивал к двери.
Потом послышался громкий щелчок.
Соуза крикнул:
— Mгe do Deus[42], он включает взрыватели капсул!
Скляр распорядился:
— Гордон, ты и Гессинг самые крупные. Толкайте.
Грахам и Гессинг, плечом к плечу, уперлись в дверь, которая подалась еще на несколько сантиметров. Внутри щелкнул еще один тумблер.
— А ну поднажми! — прохрипел Гессинг, и под их напором дверь приоткрылась еще немного.
— С дороги! — скомандовал Скляр, просовывая в щель руку с пистолетом.
Грахам, потирая ушибленное плечо, посторонился.
Раздался оглушительный треск и вслед за ним шум падающего тела.
Когда дверь наконец открылась, Вен лежал в лужи крови перед пультом управления с двумя с лишним сотнями тумблеров. Три из них были переведены в положение «вниз» вместо нужного «вверх».
Скляр спросил:
— Есть ли смысл снова поднять эти рычажки?
— Нет, — отозвался Соуза. — Процесс необратимый, и если он начался, то жар от термоядерной реакции сразу разрушает контрольное оборудование. Нагрев будет продолжаться несколько суток, пока высокая температура не уничтожит и механизм автоматической подачи топлива.
Скляр, не дослушав фразы до конца, нагнулся над Веном, который, казалось, силился что-то сказать. Грахам, прислушавшись, уловил слова:
— Моей вины нет. Я должен был включить тумблеры до того, как…
— Вот почему твой метаполиграф не сработал, — повернулся Грахам к Скляру. — Ты говорил, что глубокий гипноз против него бессилен. Ну а осирианский псевдогипноз просто…
— Тс-с! — шикнул на него все еще слушающий Скляр. — А где они сейчас?
— На Вознесении, — еле слышно прошептал Вен. — На ферме Марча. Остановите их… Ду бу чи, чинг… Во бу иау ши… Вай шин… — пробормотал он что-то по-китайски и замолк.
— Умер, — констатировал Скляр и повернулся к Соузе: — А что будет после включения этих тумблеров?
Соуза и другие специалисты сверили номера тумблеров с большой схемой на противоположной стене, которая показывала расположение всех капсул Гамановии, уже погруженных в магму под Южной Атлантикой. В коридоре у двери столпились привлеченные выстрелами и шумом люди. Виейра оттеснил их от двери.
Бенсон предположил:
— Если навскидку, то опустится океанское дно к востоку от острова Вознесения.
— На сколько? — спросил Скляр.
Грахам пожал плечами:
— Док Бенсон прав, но надо точно подсчитать. Может, на пятнадцать метров.
— И что потом?
— Скорее всего, это вызовет цунами.
— Что за цунами?
— Волна от землетрясения. — Грахам и Варнипаз посмотрели друг на друга, словно обоих одновременно осенила одна и та же мысль. — Бетти…
— Что ж, — пожал плечами Соуза, — если эти люди находятся на острове Вознесения, надо предупредить жителей ближайших побережий и потом подождать, когда волна успокоится. Если бандитов на острове затопит, туда им и дорога, хотя Зеленая гора на нем поднимается на целых 900 метров, и никакая цунами ее не захлестнет. Что это за пословица есть о людях, которые погибают от своих же хитростей?
— «Не рой другому яму — сам в нее попадешь», — сказал Грахам.
Скляр покачал головой:
— Прежде всего, надо предупредить связистов в Джорджтауне [43], они ни в чем не виноваты. Во-вторых, у бандитов в руках находится заложница, подруга двух моих помощников. И они столько для меня сделали, что я обязан ее спасти. Когда поднимется эта волна? — спросил он, переводя взгляд с одного лица на другое.
Вошел местный полицейский, проложив себе дорогу через толпу у входа.
— Точно ответить невозможно, — объяснил Бенсон. — Не раньше чем через шесть часов и не позже чем через сорок восемь. Если капсулы взорвутся последовательно, а не одновременно, то вообще резких толчков не будет.
Скляр и местный полицейский помахали друг у друга перед носом удостоверениями и заспорили. Тут же к ним присоединился еще один жандарм в униформе и тоже принялся энергично жестикулировать.
Скляру удалось прервать словоизвержение его коллег лишь на несколько секунд, чтобы сказать Грахаму:
— Эти остолопы еще несколько часов от меня не отстанут, пока не будут соблюдены все
