могла с равным успехом оказаться как алебастром, так и льдом. Восток, догадался Ши.
— Слышь, — ошарашено проговорил Пит, — если это ты таким макаром смыться решил, тогда ты точно погоришь. Тут тебе не Нью-Йорк. В нашем штате принят закон Линдберга!* [1]
Он торопливо отпустил руку Байярда и схватился за пистолет, как две капли воды похожий на тот, что был у краснолицего.
Ши отмахнулся.
— Не утруждайте себя излишней стрельбой. Никакой это не побег.
Вид у Байярда был крайне раздраженный.
— Послушай-ка, Гарольд, никак ты решил проверить эти свои чертовы логические формулы на нас?
— Святой Венчеслав! — воскликнул Вотси, указывая на что-то пальцем. — Гляньте-ка туда!
Из-за скрывающихся в полумраке колонн показалась какая-то процессия.
Возглавляли ее четверо евнухов — они и должны были быть такими, отвратительно жирными, сладенько улыбающимися, в чалмах и шальварах из голубого шелка — каждый из которых был вооружен длинной кривой саблей.
Позади колонной двигались арапы, голые по пояс, с кольцами в ушах, неся на головах стопки диванных подушек.
— Ты арестован! — выкрикнул Пит, направляя на Ши пистолет и поворачиваясь к Полячеку:
— Вы, как я понял, на стороне закона? Тогда помогите мне его отсюда забрать!
Евнухи опустились на колени и стукнулись лбами о мраморные плиты.
Негры, не нарушая четкого строя, разошлись направо и налево, дабы разгрузить перед четверкой подушки. Пит нерешительно повернул голову, но тут же судорожно дернулся, как только Ши уселся. Палец Пита рефлекторно сжался на спусковом крючке пистолета, который издал громкий щелчок.
— Я же сказал, что это не побег, — сказал Ши. — Располагайтесь, будьте как дома.
Он пока единственный поступил подобным образом. Полячек безостановочно вертел головой, так что казалось, будто она у него вот-вот отвалится, Байярд уставился на Ши с выражением полного обалдения на лице, а полицейский все щелкал своим пистолетом, зачем-то уклоняясь в сторону после каждого щелчка.
Вслед за арапами из полумрака колоннады выступила еще одна сверкающая маслеными физиономиями процессия, нагруженная всевозможными цитрами, медными гонгами и еще какими-то диковинного вида струнными инструментами, которая скучковалась в сторонке.
— Ничего тут не поделаешь. Честное слово! — изрек Ши и добавил, обращаясь к Байярду: — Уолтер, ты же знаешь, на каком это принципе! Сядь.
Байярд нерешительно погрузился в груду подушек. Полячек с выпученными глазами и Пит- полицейский последовали его примеру. Один из евнухов с важным видом прошелся перед музыкантами и похлопал в ладоши. Те тут же грянули, производя немыслимую комбинацию визгов, ворчаний, стонов и рева, от которой уши у слушателей начали сворачиваться в трубочку. Да еще бородатый солист завопил на такой высокой ноте, словно кто-то тянул из него кишки.
Одновременно с этим где-то во тьме за колоннадой будто открылась какая-то дверь. Под дуновением свежего ветерка затрепетали одеяния музыкантов, и на фоне устроенного ими кошачьего концерта явственно послышался отдаленный шум падающей воды.
— Выше нос! — воскликнул Ши. — По-моему, сейчас нас обслужат.
К ним торопливо подкатился темнокожий карлик с огромным плюмажем, пришпиленным к чалме изумрудной застежкой, и полной охапкой подушек. Он сбросил их на пол в футе от четверки, поклонился, прижав ладони к груди, и был таков. Взвизги и завывания музыкального сопровождения резко переменились, все инструменты дружно испустили семь пронзительных нот. Среди колонн, там, где только что скрылся карлик, наметилось какое-то смутное движение, которое становилось все отчетливей, пока в конце концов не превратилось в семерых девушек.
По крайней мере, можно было догадаться, что это действительно девушки.
Одеты они были в восточные наряды, сходство которых с картинками в календарях, однако, ограничивалось разве что покроем и расцветкой. Длинные, похожие на пижамы, свободно спадающие одеяния из толстенной шерсти надежно упрятывали девичьи тела от подбородка до пят. На виду оставались только семь пар глаз да семь темноволосых причесок. Музыканты задудели с новой силой, и девушки принялись выделывать какие-то диковатые па, которые можно было бы назвать танцем разве что от великой учтивости.
— А варьетешка у них тут аховая, — заметил Полячек. — Но я все равно снял бы вон ту, с краю.
— Не хватало еще, чтоб он тут набуянил в гареме, — пробурчал Байярд.
— Да ладно тебе! — надулся Полячек. — Да потом они все равно вряд ли говорят по-английски.
— Ты и сам сейчас вряд ли по-английски говоришь, — сказал Ши. Увянь.
Наряды девушек не позволяли судить с полной определенностью, но почему-то он твердо решил, что Бельфебы среди них не было.
Полицейский, пнем возвышаясь над подушкой, разложил между колен разобранный на части пистолет. Более того — он собрал и все патроны, и теперь с выражением искреннего изумления изучал следы от бойка на капсюлях.
Наконец он поднял взгляд.
— Не знаю уж, как вы, парни, все это устроили, — выдавил он, — только говорю вам: поехали обратно, не то сидеть будете дольше, чем Рузвельт был президентом!* [2]
— Законное желание, — согласился Ши. — Но и доктор Байярд объяснит вам, что мы тут совершенно не при чем. Никого мы никуда не тащили.
— Так кто же тащил? Может, вы чего повредили у меня в башке, и начались глюки? Или мы все умерли? Но тут явно не похоже на те небеса, которые мне расписывали в пресвитерианской воскресной школе!
— Не совсем так, — отозвался Ши, — но уже теплее. Знаете, как бывает: видишь сон и гадаешь, сон это или нет?
— Ну?
— И когда не спишь, а случается что-то такое из ряда вон выходящее, тоже думаешь: а не сон ли это? Так вот, мы открыли, что вселенная представляет собой нечто в этом роде. Существует целое множество различных миров, занимающих одно и то же пространство, и чисто мысленными операциями можно переноситься из одного мира в другой.
Пит помотал головой, словно отгоняя мух.
— Ты что, хочешь сказать, будто можно улететь на Марс или еще куда, только подумав об этом?
— Не совсем. Это не Марс. Это мир совершенно другой вселенной, со своими собственными закономерностями, отличными от наших. А что мы делаем это просто концентрируем свои мысли на этих закономерностях.
— Закономе... О боже, если ты так выражаешься, придется тебе на слово поверить. Я-то думал, ты мне и взаправду объяснишь, да...
Семерка девушек, по-прежнему пританцовывая, скрылась между колонн. А с противоположной стороны показалась еще едва группа танцовщиц. На этих были доходящие только до лодыжек штаны и вышитые свободные платья с чем-то вроде пары кофейных чашечек поверху.
— Привет, куколки! — выкрикнул Полячек на пробу.
Суетливо вскочив на ноги, он сделал два шага и попытался ухватить ближайшую, но та ловко увернулась, даже не сбившись с шага в танце.
— Да сядь ты, придурок! — рявкнул Ши. Танцовщицы, ритмично покачиваясь, продефилировали мимо и перешли к отступлению.
— Как, по-твоему, долго нам тут куковать! — поинтересовался Байярд.
Ши пожал плечами.
— Понятия не имею. Честно.
