— Ш-ш! — перебил того Байярд. — Мне надо сосредоточиться.
Кланг! — скрестились клинки. Хозяин Похъёлы первым пошел в атаку. Его более длинный меч так и метался во всех мыслимых направлениях.
— Неплохо работает! — одобрительно заметил кто-то из фантомов Ши.
Лемминкяйнен, не уступая ни на дюйм, успешно парировал каждый удар. Да и вообще фехтование подобного рода особой работы ногами не требовало. Оба попросту стояли друг против друга, крепко упершись ногами в землю, и изо всех рубили, словно силясь повалить дерево, время от времени делали передышку и вновь принимались косить направо и налево.
Раз клинок Хозяина задел Лемминкяйнена за плечо — но под слишком острым углом, отчего тот лишь скользнул по чешуйчатой кольчуге. Но вскоре и Лемминкяйнен сумел достать мечом до шеи Хозяина, не успевшего вовремя парировать удар. Из небольшого пореза показалась струйка крови.
— Хо-хо, — вскричал Лемминкяйнен. — Послушай-ка, о Хозяин Похъёлы, а шея-то у тебя ровно небо рассветное!
Хозяин, отступив на полшага, лишь на долю секунды скосил глаза вниз, дабы оценить масштаб полученных повреждений. Но Лемминкяйнен в ту же секунду скакнул к нему и нанес еще удар — с такой быстротой, что Ши даже толком не сумел разглядеть, как он это сделал. Клинок героя по косой дуге пролетел прямо сквозь шею Хозяина. Голова того, крутясь в воздухе, описала красивую параболу, а фонтанирующее кровью тело, крутанувшись на подогнувшихся ногах, свалилось на коровью шкуру. По толпе пробежал сдавленный вздох. Лоухи взвизгнула.
Лемминкяйнен, ухмыляющийся столь широко, что, казалось, уголки рта у него вот-вот сойдутся на затылке, как у Хампти-Дампти, радостно заорал:
— Ну что, получил, герой похъёльский?
Он шагнул вперед, тщательно вытер клинок о штаны мертвеца и убрал в ножны. После чего подобрал голову поверженного противника и торжественно водрузил ее на единственный свободный кол.
— А теперь, ведьмы, тащите мне пива! — проревел он.
Ши повернулся было, чтобы что-то сказать ближайшей Бельфебе, но именно в эту секунду вдруг вспомнил слова Байярда, которому с какой-то стати приспичило «сосредоточиться». Он обернулся. И впрямь: не обращая внимания на празднующего победу Лемминкяйнена, который устроил из своего торжества самый настоящий спектакль, и больше того — вовсе повернувшись к происходящему спиной, Байярд склонялся над кучкой травы. Похоже, он что-то тихо бормотал; над кучкой курился слабый дымок.
— Уолтер, нет! — заорал Ши, ринувшись к нему.
Но он опоздал.
Последовала яркая вспышка, воздух заходил ходуном, и в то же мгновение все дубликаты Ши, Бельфебы и Бродского бесследно исчезли. Когда сцепившиеся Ши с Байярдом еще катились по земле, раздался вопль Лемминкяйнена:
— Болван! Растяпа! Предатель! Чары твои дурацкие мое волшебство отменили! Конец уговору нашему!
Ши привстал на колени в тот самый момент, когда герой неспешным шагом — отнюдь не бегом — двигался к саням с мечом наготове. Особым желанием остановить его, судя но всему, никто не горел.
Совсем рядом из кучи перепутанных тел, которую образовали недавние болельщики незадачливого Хозяина Похъёлы, донесся сдавленный крик, и среди мешанины рук, ног и голов промелькнула ножка, соблазнительный силуэт которой не могло скрыть даже бесформенное одеяние и которая Ши была очень хорошо знакома.
— Бельфеба! — завопил Ши, единым порывом вскакивая на ноги и хватаясь за шпагу. Но тут он и сам, не успев выдернуть клинок из ножен, повалился наземь под напором толпы. В ходе скоротечной потасовки он только и успел отметить, что баню местная публика посещает редко и что Бродский ухитрился уложить одного из наседающих на него оппонентов своей полицейской дубинкой — обоих очень быстро скрутили и швырнули на землю рядом с Байярдом.
— Бросить их в темницу! — распорядилась Хозяйка Похъёлы. На ее физиономии ясно читалось, что место это далеко не курорт.
Пока пленников, ухватив за руки за ноги, куда-то тащили, Ши заметил, что Лось Хийси уже успел удалиться на порядочное расстояние, волоча за собой подскакивающие на кочках сани.
8
Всех четверых безо всяких церемоний общей кучей побросали прямо на каменный пол. Ши услышал, как оглушительно громко захлопнулась массивная дверь и залязгали крепкие засовы. Он встал и помог подняться Бельфебе.
— Ты цела, детка? — спросил он.
— Вполне! — отозвалась она, потирая запястье, в которое кто-то из похъёльцев вцепился чересчур основательно. — Но обиталище явно предпочла бы я другое!
— Да уж, как есть клоповник, — согласился Бродский. — Если вам интересно, как отсюда свинтить, то я пока не при делах.
Ши тем временем разглядывал, куда они попали. Темница вполне оправдывала свое название: тусклый свет поступал внутрь только сквозь крошечное окошко, забранное вдобавок толстыми железными прутьями. Стены ее были из толстенных бревен — как, судя по всему, и потолок.
— Увы нам! — вздохнула Бельфеба. — А что ж приключилось с тенями иллюзорными, что столь недавно голову морочили недругам нашим?
— Об этом уже позаботился Уолтер, — горько ответствовал Ши. — Согласен, что я был бы только рад иметь одну-единственную жену, но, по-моему, он малость поспешил. Какого хрена ты все это затеял, Уолтер?!
Байярд не спеша ответил:
— Я всего лишь сделал попытку претворить в жизнь свой уже упомянутый план относительно предсказания будущего. И должен заметить, у меня получилось.
— Что ты понимаешь под «получилось», позволь тебя спросить? — язвительно уточнил Ши.
— Я пытался выяснить, кто выиграет дуэль. И прямо на земле возникла огненная надпись «Лем», четкая и ясная!
— Да уж, нам это здорово помогло, — с горечью заключил Ши. — Особенно если учесть, что аккурат в тот самый момент он напрочь снес другому парню башку.
— Моим делом было заложить основополагающие принципы! — защищался Байярд. — Откуда мне было знать, что это каким-то образом нейтрализует чары Лемминкяйнена? Никто меня о подобных последствиях не предупреждал. Кстати, а была ли между ними и моими действиями какая-либо логическая связь?
— Не имею ни малейшего представления! Может, когда-нибудь потом и вычислим — когда будем валяться пузом кверху где-нибудь на пляже! Но в данный момент важнее придумать, как отсюда выбраться. Местная публика настроена весьма решительно, а старая ведьма только что потеряла мужа.
Он подошел к крошечному оконцу и выглянул на улицу. Вернее, только попытался, поскольку поле зрения полностью перекрывала знакомая до боли личность Вуохинена, который не замедлил плюнуть недавнему попутчику в физиономию.
Ши ловко увернулся, вытер рукавом плечо, куда в итоге угодил плевок, и повернулся к Бродскому:
— Пит, это твой раб. Не прикажешь ли ему...
— Ха! — взревел Вуохинен. — Вот этот-то мне будет приказывать? Ныне свободен я от удела рабского, и задача моя следить, чтоб вы, ловкачи чужеземные, не удрали отселева, покуда Хозяйка Похъёлы кару вам должную не определит!
