— Просто оставьте у себя. Я спущусь за ним позже.
— Посыльный говорит, вам нужно расписаться.
Он обдумал ситуацию. В пакете наверняка находились книги, которые он заказал в небольшом книжном магазине в Сан-Франциско, его владелец обещал отправить их вчерашним самолетом. Он ещё не успел в деталях изучить этот мир, чтобы судить о степени риска.
Что ж… придется пойти на риск.
— Пусть поднимется.
Он сел и снова закрыл глаза, сосредоточиваясь. Через несколько минут в дверь позвонили.
Посыльный выглядел юным и достаточно безобидным.
— Привет! Мистер Джон Карней?
— Да.
Парень протянул ему пакет. Тот оказался довольно тяжелым, и его пришлось удерживать обеими руками. Слишком тяжелый для книг.
— Распишитесь вот здесь, сэр. — Посыльный протянул ему блокнот и ручку.
— Минутку.
Он повернулся, прошел через комнату и положил пакет на кухонный столик. В это время он услышал, как хлопнула дверь. Компьютер неистово запищал.
Он развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как посыльный достает револьвер крупного калибра, с глушителем, и бросился на пол за обеденным столом в тот момент, когда убийца выстрелил. Пуля угодила в принесенный пакет. Кармин отполз за шезлонг, затем вскочил и нырнул в затемненную спальню. Следующие два выстрела расщепили дверную раму над головой, но он уже успел скользнуть внутрь.
Он переместился в дальний конец кровати и распластался на полу.
Затем, дотянувшись до места, которое не являлось местом в полном смысле слова и находилось не то чтобы вверху или внизу, здесь или там, он вызвал некий предмет, весьма кстати там оказавшийся, и тот послушно возник в темной спальне. Из какого времени или пространства явился этот предмет, он не знал, да и не хотел знать.
Над ним возвышалось нечто непонятное, масса сверкающего металла, отделанная полосками черного синтетического материала. У этого нечто были руки, которые заканчивались огромными стальными клешнями, и голова — прозрачный пузырь с вращающимися сенсорами и сверкающими зондами. Когда прибор начал считывать данные и производить вычисления, тонкие линии света всех оттенков заплясали на обоях темной спальни, резвясь и сплетаясь. Менее чем через секунду он был готов двигаться.
Металлический монстр объехал вокруг кровати и выкатился через дверь в гостиную.
Оттуда послышался вопль, затем ещё один приглушенный выстрел, и пуля со звоном срикошетила от металла.
— РАЗРУШАЮ, — объявила машина, поднимая руки. Клешни сдвинулись в сторону, и из открывшихся пустот выдвинулись штыри, выглядевшие довольно устрашающе.
— Нет! — прокричал он из спальни.
— Я ухожу! — заорал посыльный. Послышались звуки, свидетельствовавшие о поспешном отступлении. Затем стукнула входная дверь.
— НЕ РАЗРУШАТЬ? — последовал вопрос, в котором звучала слабая нотка разочарования.
— Нет. Определи наличие врага.
— СЕКТОР ЧИСТ.
Он вышел из спальни. Машина уже медленно растворялась в воздухе.
— МОЖЕТ, ЛУЧШЕ ПЕРЕГРУППИРОВАТЬСЯ? — спросила она.
— Возвращайся на пост, — приказал он, понимая, что механизм сделает это в любом случае.
В следующее мгновение странная конструкция исчезла.
Он запер дверь, задвинул засов и накинул цепочку. Затем распаковал сверток. В нем действительно были заказанные книги. В одной из них застряла деформированная пуля, поразившая страницу четыреста пятьдесят семь, которой начиналась глава под заглавием «Заклинания, используемые для межпространственной квантовой трансформации».
Он пошел в кухню и налил себе горячего кофе.
Библиотека
Осмирик с трудом поднимался по лестнице: он тащил тяжелый фолиант к своей любимой кабинке, притулившейся под сводом первой галереи. Библиотекарь души не чаял в этом месте, наполненном тем, что он любил больше всего на свете, — книгами. Но сейчас библиотека оказалась безопасным убежищем не только в духовном смысле. Она станет убежищем и в буквальном смысле — если только его наспех разработанный план сработает. Он намеревался воспользоваться одной из особенностей замковой архитектуры и обеспечить себе пути отступления. В которых рано или поздно возникнет острая нужда. Захватчики вряд ли пропустят замковую библиотеку, величайшее, без преувеличения, хранилище знаний в этом мире. Если они хотят раскрыть секреты замка, только библиотека может дать им ключ к разгадке.
Осмирик же искал ключ к борьбе с захватчиками, который мог содержаться в древних текстах, хранившихся в этой библиотеке, и только в ней одной. Огромный фолиант, который он тащил сейчас, и был одним из таких текстов. Его написал Эрвольд, древний король хаплодитов, который «построил» замок Опасный, или, вернее, послужил причиной его создания около трех тысячелетий назад.
Библиотекарь скользнул в узкую кабинку, вздохнув, устроился поудобнее и открыл том в кожаном переплете, на котором золотыми буквами было вытиснено весьма незатейливое название: «Книга Эрвольда». Хапланский язык, на котором был написан этот труд, Осмирик прилежно изучал с начала службы в качестве главного библиотекаря замка Опасный, почти год назад. (Пост оставался вакантным в течение предыдущих пятидесяти лет.)
Перевернув первую страницу, он не смог удержаться от возгласа изумления. Вместо старинной рукописи, результата кропотливого труда усердного переписчика, его глазам предстал печатный текст. Само по себе это не являлось чем-то необычным, если не считать того, что книге было не меньше трех тысячелетий. Прекрасная пергаментная бумага даже не пожелтела. Шрифт не выцвел — в основном, очевидно, благодаря замку, для магии которого не существовало невозможного. Вступительное слово автора оказалось лаконичным и к тому же весьма резким.
«Ты, открывший сию Книгу, получишь хороший совет, ибо писал её не Человек Поэзии и не Эстет, алчущий лишь красоты Фразы. Не об этом моя забота. Я запечатлевал Слова такими, какими они приходили, и так, как понуждала меня моя Цель. Я не поведаю ни больше ни меньше, чем пожелаю. Ибо я, Эрвольд, Король милостью Божьей, должен рассказать Историю, и я не позволю ничему и никому воспрепятствовать сему Повествованию. Я не забуду ни единой мелочи, важной для Тебя, читающего сии строки, но ничего и не приукрашу. Ужасающее я оставлю таковым, а Прекрасное мало нуждается в привнесенных моею Рукой красотах. Я скажу то, что должен, и ни слова более, и когда Рассказ будет завершен, я закончу. Если кто- либо найдет недостатки в моем труде или во мне самом, я говорю: читайте другие Книги и будьте прокляты».
Может быть, и грубовато, зато выразительно. Впрочем, у Осмирика не было времени на литературную критику. Ему требовалось вычленить зерно знаний из этого труда, а не оценивать стиль древнего короля хаплодитов. Более того…
Снизу послышался громкий треск. Осмирик подскочил, оторвался от драгоценного тома и подошел к парапету галереи. Огромный главный зал оставался таким же пустынным, как и раньше, — ничего, кроме многочисленных рядов открытых стеллажей, перемежавшихся столами, — но теперь можно было определить источник шума. Кто-то пытался взломать массивные дубовые двери. Вероятно, снаружи находились захватчики.
Снова раздался треск, и Осмирик с ужасом заметил, что дверь затряслась. Библиотекарь нырнул обратно в кабинку и вытащил заблаговременно оставленный там сверток с припасами, которых хватит на несколько дней. Из-под стола он достал приготовленные ночной горшок, связку свечей и несколько
