– Не только тебя, но и меня. Лиана села на постели и огляделась по сторонам кровать, стол, два стула, подсвечник.
– Он перекинулся на сторону Говардов? – ахнула она. – Неужели он сдал им замок?
Роган взглянул на нее так, словно она окончательно спятила.
– Мой брат, конечно, бывает сущим болваном, к тому же он страшно упрям, но в предательстве его заподозрить трудно.
– Зачем же он это сделал? Роган молча смотрел на пищу. Лиана вскочила на ноги.
– Зачем он усыпил нас и притащил сюда?
– Откуда мне знать? Садись, ешь.
Лиана вспыхнула от гнева. Она бросилась к двери, стала колотить в нее кулачками и кричать, но никто не отзывался. Тогда Лиана подошла к бойнице и тоже принялась кричать. С тем же успехом. Она обернулась к Рогану.
– Как ты можешь есть? Сколько нас продержат в этой тюрьме? Как нам отсюда выбраться?
– Мой отец использовал эту комнату как раз в качестве темницы. Выбраться отсюда невозможно.
– До тех пор, пока твой наглый, глупый братец нас не выпустит сам, так? Господи, ну и семейку я выбрала для своего замужества! Какие-то безмозглые остолопы!
Роган кинул на нее такой тяжелый взгляд, что Лиана пожалела о сказанном.
– Я… – начала она, но муж поднял руку.
– Как только нас выпустят отсюда, можешь возвращаться к своему отцу.
Роган рывком встал и тоже подошел к бойнице.
– Роган, я…
Он отодвинулся.
Весь день они дулись и злились друг на друга. Лиана поглядывала на мужа и вспоминала, как он ее оскорбил. «Ну и пусть я для него ничего не значу», – думала она. Она вернется к отцу или удалится в одно из своих имений. Пускай Перегрины сами сидят в своем замке и любуются на конские черепа.
Вечером им спустили через бойницу сверток с припасами. Роган еду взял, но громко орал, суля Сиверну страшные кары и казни. Ужинать Перегрин-старший уселся в углу, отказываясь делить стол с Лианой.
Когда настала ночь, они по-прежнему не разговаривали. Лиана легла на кровать, так и не зная, где собирается ночевать Роган. Когда он улегся рядом, она запротестовала, но решила смириться – просто отодвинулась подальше, чтобы он ее не касался.
Тем не менее, когда первые солнечные лучи проникли в бойницу. Лиана обнаружила, что лежит в объятиях мужа. Забыв о ссорах и раздорах, она поцеловала его в губы.
Роган немедленно проснулся и страстно ответил на ее поцелуй. Йотом они оба потеряли голову. Во все стороны полетели предметы одежды, и супруги с жадностью предались любви. В этот раз они испытали наслаждение одновременно – за две недели в обоих накопилось много нерастраченной страсти.
Потом они лежали в объятьях друг у друга, покрытые потом. Лиана все хотела спросить у Рогана, действительно ли она так уродлива и остается ли в силе его решение отослать ее прочь. Однако вместо этого она сказала:
– Я видела призрак.
– В комнате под нами?
– Сначала я думала, что это и есть Иоланта. Помнишь я говорила тебе, что она старше Сиверна? Но это была Леди. Это она рассказала мне про Жанну Говард.
Роган не ответил, и Лиана взглянула на него.
– Ты ведь тоже ее видел, правда?
– Никого я не видел. Нет никакого призрака. Это просто…
– Что? Кто она? Когда ты ее видел? Она вышивала или ткала?
Роган ответил не сразу.
– Ткала. Гобелен с единорогом.
– Ты кому-нибудь об этом рассказывал?
– До сих пор нет.
Это признание несказанно обрадовало Лиану.
– Когда ты видел ее? Что она тебе сказала?
– Это было после того, как Оливер Говард похитил.., ее, – тихо ответил Роган.
– Жанну?
– Да, ее. Она пришла ко мне и сказала, что хочет выйти за Говарда, что беременна его ребенком. Попросила меня прекратить войну. Надо было тогда же убить суку на месте.
– Ты не смог этого сделать.
– Да, я этого не сделал. Я вернулся в замок пополнить припасы, ведь война с Говардами шла уже целый год. Однажды утром я испытывал лук и пустил в небо стрелу. Ее подхватил ветер и забросил в окно над солярием. По крайней мере, так мне показалось. И еще мне послышался как бы женский крик. Я поднялся наверх. В тех комнатах давно никто не жил, потому что ходили слухи о привидении. Мой отец клял привидение на чем свет стоит, потому что оно имело привычку пугать наших гостей.
– Тебе было страшно, когда ты отправился за стрелой?
– Нет, я был слишком зол на Говардов, чтобы думать о каком-то призраке. Я потерял двух братьев, и каждая стрела была мне нужна.
– И ты увидел Леди?
Роган едва заметно улыбнулся.
– Я-то думал, что призраки такие.., прозрачные, как бы окутанные туманом. А она была совсем настоящая. Она вернула мне стрелу и отругала меня за то, что я чуть не попал в человека. Лишь потом я вспомнил, что пустил стрелу совсем в другую сторону.
– О чем вы говорили?
– Это было странно. Я разговаривал с ней так, как ни с кем другим.
– Я тоже. И она очень много обо мне знала. Вы говорили о Жанне?
– Да. Она сказала, что Жанна – не та. Лиана взглянула на него.
– Что значит «не та»?
– Не знаю. Но когда я был с ней рядом, мне казалось, что я все понимаю. Наверно, она имела в виду тот стих.
– Какой стих? – уставилась на него Лиана.
– Да есть один стих, который я уже много лет не вспоминаю. Точнее, не стих, а что-то вроде загадки. Как там…
Когда в черном сольются и белый, и красный, Когда черное с золотом станет одним, А единственный с красным союз заключит, Тогда ты узнаешь…
Лиана лежала в объятьях Рогана и думала о загадке.
– Что это значит?
– Понятия не имею. Когда-то я часто размышлял над этим, но так ни до чего и не додумался.
– А что думают Сиверн и Зарид?
– Я их не спрашивал.
Лиана приподнялась и взглянула на него.
– Никогда? Наверняка это каким-то образом связано с церковной книгой. Ведь Леди – это твоя бабка. Кому, если не ей, знать, где хранится запись.
Роган нахмурился.
– Это призрак. Та женщина давно умерла. Может, я вовсе ее и не видел, а просто она мне приснилась.
– Но мне-то не приснилась история про тебя и Жанну Говард. Леди рассказала мне, какая Жанна была красивая и как сильно ты ее любил.
– Да я ее почти не знал. И что-то не припомню, чтобы она была так уж хороша собой. Во всяком случае, до Иоланты ей далеко.
