он использовал Путь для своего требования.
Тихиан взял Пояс Ранга и опустил его в лишенную плоти руку Са’рама.
– Но это Голова Гоблина, – возразил Джо’орш. На этот раз его глаза засветились оранжевыми углями. – Это просто символ генерала дварфов, но не короля.
– Разве это не одно и то же, с тех пор как Кемалок пал? – возразил в свою очередь Тихиан. Судя по оранжевому цвету, вернувшемуся в глаза призраков, план сработал не так хорошо, как он надеялся. Он опять сунул руку в свою сумку, потом сказал, – Неважно, я опасался, что одного символа будет недостаточно. Поэтому я принес еще это.
Тихиан вынул из своего мешка украшенную драгоценными камнями корону из белого металла, потом сунул ее в руку Джо’орша.
– Корона Ркарда, – подтвердил призрак. Его голос прозвучал странным образом разочарованно, и оранжевое пламя погасло как в его глазах, так и в глазах Са’рама. – Что он хочет онт нас?
– Вернуться в Кемалок, – ответил Тихиан, незаметно облегченно выдыхая. – Там вы найдете юного человеко-дварфа, полукровку с багровыми глазами. Он и есть тот сосуд, который Ркард выбрал для реинкарнации «Реинкарнация – это учение, говорящее о том, что существа с безначального прошлого постоянно умирают и рождаются, вновь умирают и опять получают перерождение в различных мирах». Вы должны охранять этого мальчика от всяческого зла, так как его судьба – объединить армии людей и дварфов под знаменами Башни Тира.
Несмотря на все свои речи, Тихиан не имел ни малейшего понятия, действительно ли душа Ркарда переселилась в этого мальчишку, или в любого другого. Вместо этого король сочинил эту связь после многих мучительных месяцев поисков стринных легенд дварфов и распросов своих лишенных тела учителей. В конце концов он решил использовать древний дварфский миф, что короли Кемалока всегда поднимаются на защиту своего города в ответ на просьбу о помощи. Так как он знал, что Ркард на самом деле недавно поднимался, чтобы защитить свой город, Тихиан был уверен, что Са’рам и Джо’орш без особых проблем съедят его ложь.
Несколько мгновений два духа молчаливо смотрели один на другого. – Наконец Джо’орш потряс головой. – Мы не может ответить на призыв нашего короля., – сказал он. – Наш долг – хранить Оракул-
– Не так велик, как ваш долг перед вашим королем, – прервал его Тихиан, внимательно наблюдавший за обоими. Удостоверившись, что духи приняли его за настоящего посланца Ркарда, он добавил, – И не так велик, как ваш долг сдержать данную вами клятву и убить Борса.
Глаза Са’рама вспыхнули. Мы не можем сдержать эту клятву.
– Ну, не прямо, но время скоро придет – когда Ркард станет достаточно взрослый, чтобы собрать армии людей и дварфов, – сказал Тихиан. – Оружие, которое нужно для этого, уже собрано: Кара Ркарда, волшебница с магией Башни Пристин, и здесь, на Либдосе, Черная Линза. Все, что нужно сделать, – охранять мальчика, пока он не будет достаточно большим для того, чтобы убить Дракона. Я останусь здесь, с Линзой, пока вы не вернетесь за ней.
– Нет. Мы узнали, что есть еще большее зло, чем Борс, – возразил Джо’орш. – В противном случае мы не отказались бы от нашей клятвы убить его и не осудили бы себя на это. – Он показал искалеченным обломком руки на свое скелетоподобное тело.
Если Дракон умрет, Раджаат освободится, добавил Са’рам. Он вновь начнет свою войну с молодыми расами, и не остановится, пока не уничтожит их всех. Мы не можем осудить все расы Атхаса на смерть только ради мщения Борсу за дварфов, или даже для того, чтобы спасти себя от вечных страданий.
– Вот именно поэтому вы обязаны исполнять все требования короля. Ркард вернулся не только для того, чтобы защитить дварфов Кемалока, но ради всех рас Атхаса, – заспорил Тихиан, используя весь свой талант убеждения собеседника. – Дракон и его Доблестные Воины превратили землю в выжженную пустыню. Если мы не убъем его, на этой планете не останется места для жизни не только дварфам, но и любой другой расе.
– А что с Раджаатом, – спросил Джо’орш. – Не будет ничего хорошего, если мы убъем Борса, а Раджаат уничтожит мир.
– Мы найдем способ позаботиться и о Раджаате. Но даже если мы и не сможем, какая разница, заперт он или нет, если Борс уничтожит мир? – спросил Тихиан. – Слишком долго мы пытались обменять одно зло на другое. Мы должны уничтожить их обоих, или Атхас погибнет точно так же, как если бы они оба были свободны.
В его словах есть кольцо мудрости, заметил Са’рам.
– Он никогда не сражался с Раджаатом, – возразил Джо’орш. – Он не видел убийств Зеленой Эры.
– Но ваш король видел. И именно он послал меня забрать вас отсюда, – возразил Тихиан. Затем, видя, что два духа еще не переубеждены, он добавил, – На пути в Камелок вы увидите, что стало с Атхасом. После вашего путешествия, вы престанете думать, что миру будет лучше, когда Борс свободен.
– И если мы так и сделаем? – спросил Джо’орш.
– Тогда все, что вы должны будете делать: не дать Дракону убить мальчика и вернуть Линзу. Но вы увидите, что ваш король прав, или я никогда бы не предложил такую вешь вам, – сказал Тихиан. Говоря по правде, для него не имело никакого значения, защитят ли призраки юного мула или убьют сына Ниивы, самое главное, чтобы они оставили Тихиана наедине с Черной Линзой. – Теперь идите! У вас нет выбора, так как ваш король призывает вас. Вы должны сдержать клятвы, которые дали, когда были живы!
Он прав, Джо’орш, сказал Са’рам. Мы должны увидеть, что стало с миром. Может быть, что мы принесли больше вреда, чем пользы.
– И может быть, что это мы виноваты в этом, – ответил Джо’орш. – Но мы посмотрим. Оба духа поползли на поверхность, Са’рам нес пояс, а Джо’орш корону. Тихиан какое-то время смотрел на них, потом пошел вниз, в туннель. Теперь, когда оба духа ушли, все, что отделяло его от линзы, было несколько ярдов темноты.
Глава Тринадцатая. Битва Титанов
– Забудь о Маг’ре! Ты можешь остаться без Оракула из-за Тихиана! – сказал Агис.
– Оракул может сам позаботиться о себе, – проворчал Наль, почти не обращая внимания на своего пленника.
Агис стоял на изгибе локтя бавана, куда его поставили с тех пор, как Ядовитая Стая принесла его к Налю. Аристократ и звероголовый гигант смотрели вниз из-за неровного зубца крепостной стены, наблюдая за воинами Джоорш, которые бродили вперед и назад по Заливу Горя. Гиганты наполняли паруса погибших шхун Балика валунами, валявшимися на каменистых берегах Либдоса, потом поднимали эти временные мешки на свои плечи и возвращались на свои боевые позиции в иле, чтобы швырнуть камни в замок Сарам.
Пока Агис и Наль смотрели, группа великанов Джоорш швырнула целую россыпь валунов в их направлении. Полдюжины из них с оглушающим шумом врезалались в стены крепости с такой силой, что замок затрясся до основания и из стен полетели вниз выбитые камни. Один из этих снарядов сорвал навесную башню, вопящий звероголовый, бывший внутри ее, упал и разбился насмерть. Два других ударили воинам Сарам в голову, вызвав гейзеры горячей крови и ужасные смертельные крики. Еще один валун разбился о зубец, за которым стоял Наль, осыпав лицо Агиса обломками камня, через его уши прошел разряд мучительной боли.
– Кажется, что битва идет не слишком хорошо для твоего племени, – заметил Агис, рукавом стирая кровь с лица.
– Я тебя вынул из кристаллической ямы не потому, что ценю твои наблюдения, – ответил баван.
Наль прошел мимо нескольких своих камнеметателей, чтобы найти новое место на стене. Он остановился за свободным зубцом и уставился на перешеек, связывающий полуостров Замка Ферал с лесами Либдоса. Около дальнего конца узкого перешейка, на побережье острова, стоял сахем Маг’р,
