возможностями. То есть жизнь настоящего казака, не парадно-театрального, как менее двадцати годков назад при новом зарождении, отличается весьма большими тяготами. Да и уметь надобно много чего. Конечно, умение – дело наживное, но вот со здоровьем хуже. Здоровьица у потомков поколения сдавшего задарма страну слабенько. Явная расплата именно за ту проигранную холодную войну. Мгновения бога как наши века, так что пока он делает посыл ответа, удар достается не тому поколению: детишки платят за папиков, а то и за дедулек. Несправедлив мир. Или наоборот – мстительно справедлив.
Однако результирующая того давнего проигрыша – теперешняя нехватка всадников, достойных орловских рысаков. Нет их в достаточном количестве, хоть тресни. А ведь здоровые требуются не только казачьим полкам, по сути, нерегулярным воинским образованиям, они необходимы и армии как таковой. И вообще, «все профессии важны – выбирай на вкус». В мире существуют не только военные, здоровые потребны и на гражданке тоже, а значит… В общем, его взяли в казаки без проблем. Разве что… Но это сущая мелочь, просто прикол, не причина для отказа:
– А верхом на лошади ты случайно не умеешь?
– Да, нет. В смысле, не приходилось. Но зато на верблюде…
– Правда, что ли? Ну так какая же разница. Разумеется, возьмем. Вот текст присяги. Изучай.
И потом еще:
– А то, что я это… Ну из Туркменского ханства, это…
– Какая разница, парубок? Казак – есть особая нация. И даже возможно, – с маскировкой ладонью и приближением к уху, – это есть особая раса.
– Но зато евреев мы бракуем – это, кстати, без маскировки и громко. – Но они, правда, к нам и не просятся.
– И на счет усов. Надо бы, чтобы того…
– Да они у меня как-то не очень растут. Наверное, национальный признак.
– Повторяю, парубок, – тут с поднятием пальца вверх. – Казак есть особая нация. А у нее особые подразделения. Мы – алтайские казаки. Особое подразделение нации «казак». Учи присягу, там все проясняется.
«Особая нация» казаки плотно наводняла все пространство бывшей России. Видите ли, по Новому Брестскому миру, когда на Россию, из-за ее особого статуса (видимо, в плане подозрения в не восторженном принятии либеральных ценностей), наложили вето на содержание более чем 150-тысячной армии, пришлось как-то выкручиваться. Ибо в эти сто пятьдесят тысяч требуется воткнуть не только сухопутчиков, но авиацию и флот, да еще прикрыть, всюду опасные, границы. Так еще надо заботиться о будущем: военные училища это не только преподавательский состав и курсанты, но и какой-никакой, а дивизион-полк обеспечения при каждом. И вот тогда делаем ход конем (в натуральном смысле тоже, кстати).
Поскольку казачьи части можно считать иррегулярными, даже вольно-демократическими объединениями, то кто же может наложить вето на национальную самобытность? Ведь никто не запрещает неграм по центру Африки колотить в тамтамы, да? Так почему же русским не покататься на лошаденках? И как-то проскочило. Да и была охота проверяющему от НАТО тащиться из худо-бедно обустроенной Москвы в Тьмутаракань Поволжья или, еще того хуже, на Алтай? Ну а орловская лошаденка, или возродившийся из пепла советский (название такое) конь-тяжеловоз, способный на спор между атаманами утянуть тридцать груженых телег, и если б позволили, то и сдернуть с места самолет «Руслан», естественно, не бродит по горам-сопкам в одиночестве. За ней, вовсе не гужевым дополнением, тянется-потянется распроданная народному хозяйству армейская техника. Например, тот же восьмиколесный 220-миллиметровый, да шестнадцатиствольный «Ураган», или там ЗПРК «Тунгуска», модификации «М14». Все естественно под видом сельхозтягачей. И ведь действительно, вдруг владимирский тяжеловоз застрянет в болоте? Конечно, какую-нибудь «Стрелу-100» способен донести и сам тяжеловоз. Ну а она, если надо, достать почему-то оказавшийся в зоне досягаемости беспилотный разведчик или аэростат. Да, к сожалению, запущенный независимыми наблюдателями ООН. Однако что же тепереча поделать-то? Национальная самобытность. Так сказать, ипподром ростом с Алтай. Конечно, можно десант наблюдателей от НАТО на парашютах. Но все же… С весь Алтай, понимаете? А горы-холмы там, штуки опасные – альпинисты туда ни-ни.
Короче, армия вроде и сто пятьдесят тысяч, но границы так-сяк прикрыты. Конечно, и размыты те границы…
Широка страна родная, но несколько расколота. Зато «особая нация» – казак – водится в ней везде. Очень, понимаете, самобытная, бородато-усастая раса. А за самобытность вся ООН горой.
50. Армия лилипутов
Человек, конечно же, венец Природы. По крайней мере, так получалось в данном случае, хотя, разумеется, в деле использовались вовсе не природные объекты.
Помещенный на склоне горы Михаил Гитуляр мог бы считать себя по отношению к миллиботам почти что богом. Здесь, на развернутом рулоне экрана, он видел их истинное положение не просто по отношению друг к другу, а и сообразно проходимой ими насквозь горы Корпуленк. Он мог соотносить их реально пройденный маршрут с первичной прикидочной схемой, основанной на, уж неизвестно какими жертвами добытой, разведывательной информации. Пока то и другое совпадало достаточно сильно. Очень хотелось надеяться, что так будет происходить и далее. Ибо вообще-то задача, поставленная технику отряда «Пульсар», была очень и очень сложной.
Естественно, каждый нормальный мальчик катал когда-то, в трехлетнем возрасте, позади себя паровозик. Там бывали свои сложности, но главное, когда деревянный поезд по неизвестным причинам опрокидывался с колес на бок, то с помощью веревочного усилия, все едино, отлично получалось протискивать его вперед через дискретность пространства и времени. Ну а здесь, в недрах горы Корпуленк, наличествовали некоторые нюансы.
Во-первых, на километровой дальности никак не выходило использовать веревку. Так что если бы вся кавалькада миллиботов (в сокращении «МБ») умудрилась опрокинуться, то уже бы никак не получилось выдернуть их обратно и повторить внедрение в гору по новой. Кстати, возможно это напоминало еще одно действо, совсем не относящееся к детскому арсеналу сравнений. Внедрение миллиботов в микрополость горы получалось сравнить с осеменением. Ведь, в общем-то, МБ должны были нащупать в скальных внутренностях Корпуленк ее таинственную яйцеклетку – секретный объект «Прыщ».
И все-таки детский паровозик на веревочке подходил больше. Видите ли, микро-роботы действительно умели при случае стыковаться в подобие паровозика. Для этого в их телах имелись специальные выдвижные зацепы. Данное свойство могло потребоваться при борьбе с препятствиями, тогда крайние роботы толкали вперед передних, а взобравшейся на препятствие подтягивали за собой хвостовую часть из собратьев. А еще данное свойство позволяло миллиботам подзаряжать друг друга или в целях экономии энергии двигаться, склеившись в цепочку. В общем, они были истинные коллективисты-коммунисты, хоть и не состояли в партии. И, кстати, зря, ибо в предстоящей миссии партийная стойкость могла бы им потребоваться еще ой-ой-ой как. Ведь колонне МБ требовалось преодолеть около трех километров. Из них приблизительно четыреста метров по вертикали. На первый взгляд спуск казался самым сложным участком, ибо передвигались миллиботы на присосках. Вертикаль кабельной трубы предусматривала повышенный расход энергии на отсасывание воздуха, ибо здесь нужна была не просто одноколесная устойчивость, здесь требовалось держать на присоске свой вес. Тот был, конечно, мелочный, но вот свалиться можно было совершенно нешуточно. Однако дальше, где пути-дороги микророботов переходили на более пологие участки, вмешивались другие факторы, которые по трезвому разумению вполне перевешивали вертикаль кабельной трубы.
Ведь на склоне горы оставался оператор, и в принципе с ним поддерживалась связь. Естественно, это делалось не в радиодиапазоне. Применить в окрестностях «Прыща» радиосвязь – значило выдать себя с головой. Так что на вертикальном участке последний в колонне робот раскручивал позади себя тончайший световод. То есть связь с человеком-оператором была на первом этапе очень надежной. Если считать Михаила Гитуляра божественным управляющим процесса, то тут само собой вспоминался тот самый детский паровозик на веревочке, а кроме того, напрашивалось сравнение с Адамом и его женой. Не в плане, что Гитуляр был Адамов, а в плане его сопоставления с всесильным контролером любого процесса – богом. Ведь тот тоже на начальном этапе держал людишек на коротком проводке райского сада, а уже потом отпустил гораздо дальше. Аналогия присутствовала и тут. Ибо после перехода на горизонтальное движение связь с миллиботами должна была осуществляться посредством акустических колебаний. То есть среди пятидесяти пяти микромашин имелось некоторое количество роботов-ретрансляторов. Они умели ловить, записывать и переизлучать звуковые сигналы. Такие МБ должны в специальных местах «сходить на обочину» и держать ушки востро. Ну а колонны миллиботов, ушедшие вперед, имели при себе еще одни специализированные компьютерные машины – МБ-координаторы. Так сказать, маленькие командующие микроармий. Их значилось несколько штук, ибо после прохождения вертикального туннеля колонна роботов начинала отпочковывать от себя небольшие отряды. Ведь тоннельных ворот внутри горы несколько, и требовалось одновременно перехватить управление всеми. Там, на первой развилке, должен был остаться только МБ, подсоединенный к световоду, а так же МБ-декодер. В обязанности последнего входило перекодировка акустических сообщений в светопроводную комбинацию. Другой конец световода, ясное дело, оканчивался в компьютере дежурящего наверху Миши Гитуляра. Так, может быть, богом являлся не он, а доверенный ему комп управления?
51. Паровозная топка времени. Этнография
Между прочим, оказалось, в век синтетических подделок и рекламных телевкусностей, народ соскучился по натурализму. И в политике тоже. И даже в вере в способность родной армии отразить агрессию. Вроде бы когда-то раньше, в зарождении телевидения, он мог удовлетвориться черно-белым показом провоза по столичной площади десятка баллистических ракет. Вера в такие одноразовые ежегодные трюки растаяла естественным образом, ибо все эти красивые тягачи с муляжами нисколько не помогли отразить агрессию, явившуюся вначале через тот же телевизор. Позже джинсово-ресторанное мельтешение преобразовалось в похождения шахидов по метро и подземным переходам. Снявшие намордники СМИ донесли песнь о победе варварства над перспективой до всех. Теперь, через десятилетия, требовалось сделать обратное волшебство, то есть продемонстрировать потерявшему веру народу чудо с доблестью, дисциплиной и методичностью, кое, оказывается, вполне способно загнать варварство в стойло. Однако надеяться на легко, песочными часами, опрокидывающиеся СМИ все-таки не следует. Натурализм гораздо лучше впечатывается в мозжечок и несколько утончившуюся новую кору.
Дело делается так. После конного преследования, удара «Ураганами» и военно-полевого казачьего суда голова главного бандита отделяется от туловища и насаживается на пику. В особых случаях аналогия требуется и по отношению к основным приспешникам. Всякие возражения родственников в расчет не принимаются. А вообще возражений обычно и нет, ибо кровная, пусть и косвенная, причастность к терроризму, бандитизму и вредительству против возрождающейся страны и законности, мягко говоря, не поощряется. Затем наряженная по парадному казачья сотня совершает круиз по селам и городам Алтайского края. Иногда даже за пределы. И тогда тот самый народ, который эти самые бандиты и наймиты, будучи еще не в расчлененном состоянии, пытались запугивать, может натурально, без TV-ящика, любоваться аппетитной мухам головой. Фомам неверящим разрешается дотронуться пальчиком, проверить, не есть ли сие папье-маше или же голограмма. Обычно верят без проверки: запах – вещь устойчивая и невоспроизводимая в DVD.
Кстати, весьма действенное средство для профилактики бандитизма и попыток заработать на жизнь стрельбой из контрабандного гранатомета. Сколько «новых» баксов требуется для уравновешивания эффекта очень нехорошо воняющей, непричесанной головы? Даже миллион, то есть настоящий чемодан утрамбованный купюрами, как-то не слишком затыкает ноздри. Ну а тем более чек. Или еще того хуже, мерцание нулей в кредитной карте. Как-то при нажатии клавиши «снятие наличных» холодеет, сводится судорогой рука, ибо в мозгу сразу воспроизводится возвышающийся над толпой, бледный лик, и нехорошо, совершенно неаккуратно, как-то клочьями, обрубленная шея; кровь, кстати, уже давным-давно не капает, но ощущение все еще присутствует. И потому совмещающая риски снайперки «SSG69» ладонь тоже может как-то неожиданно дрогнуть, или правый, прицельный глаз внезапно дернуться тиком. В общем,
