попал в совершенно неподвижную цель. Хотя нет, теперь она уже начала двигаться. Робот вертел сенсорами, осматривал местность, а может, просчитывал внутри тригонометрические функции, вычисляя местоположения стрелка соотносительно скорости звука и прочих параметров. Да, чего-чего, а инстинкта ему все-таки не хватало. Человек бы на его месте вначале упал плашмя. Хотя сейчас это значения не имело – Миша Гитуляр снова промазал. Что-то сбивало с толку; может, наклон земной поверхности, а может, «рост» робота: он все же привык стрелять в двуногих, а не в их гусеничное подражание. Черт бы побрал этот древний, двадцатого века, пистолет. То ли дело «плазмобой». Однако плазменной винтовки не имелось, а в рукоятке присутствовала только одна пятнадцатизарядная обойма. Следовало работать потщательнее.
Миша прицелился, но теперь стало тяжелее – робот покатился снова. Причем прямо в сторону стрелка. Этой странной машине нельзя было отказать в бесстрашии. Но человек уже взял себя в руки.
«Чего я разволновался? – сказал себе Миша Гитуляр. – Предположим, что это просто компьютерная игра. Аккуратно совмещаем мушку и…»
Осталось неизвестным, что собирался сделать робот, когда доберется до Миши. Может, снова попробовать раздавить? Однако проверить предположение не получилось. Миша Гитуляр всадил в его механизмы три пули подряд. Причем очень кучно; корпус все же не был бронирован.
Робот закрутился на месте, словно подбитый танк. Стоило ли тратить патроны на его остановку? Ведь теперь предстояло идти пешком, а боеприпасов и так оставалось недостаточно много.
104. Испытание брони
Итак, если танков не имелось снаружи, то есть очень большая надежда, что внутри они тоже не присутствуют. Ибо сложновато, наверное, разминутся с ними в тоннеле шестиметрового калибра. Может, здесь имеются какие-нибудь автоматические пушки? Тоже вряд ли, все-таки основное качество тоннелей – пропускная способность. Пушка занимает место. Конечно, не исключены и даже обязаны наличествовать пулеметы. Однако против такой напасти у нас фуллерит, уже прошедший проверку реальностью. Еще должна встретиться внутренняя охрана, но вряд ли с гранатометами, все ж таки рискованно баловаться взрывчаткой, когда над головой кубический километр скальной породы. И значит, отряд «Пульсар» ничего более не сдерживает, кроме сущих мелочей. Несколько ворот, пусть и более тонких, чем оставленные позади. Но против ворот затаившиеся где-то под плитами микромашинки и компьютерный ас Лиза Королева. Здесь от нее даже не требуются какие-то сложные вывихи извилин, не надо никаких взломов кодов и спутниковых дальностей согласования ходов. Просто отдых для ума. Подойдя к очередному препятствию, жми кнопочку в переносном компе, активизируй ультразвуком робота-'взломщика', получай сквозь бетон ответ- опознание, быстренько разбирайся, к чему конкретно он там подключился, и активируй функцию отпирания двери. «Сим-Сим, откройся», – приказал Али-Баба. Здесь аналогичный случай, только команда проходит в невоспринимаемом ухом диапазоне.
А особо радостно оттого, что у каждых из пяти ворот имеются свои собственные источники энергии. Сделано это с учетом нехорошего будущего горячей фазы вероятной мировой войны, но в настоящее время сие решение «работает» против защитников «Прыща». Ведь на самом деле, им сейчас было бы очень удобно дернуть книзу один-два рубильника и отсечь подачу тока. Однако управление воротами производится через помещенные между слоями железобетона кабели, а питание на мощнейшие тягловые машины идет от громадных, спрятанных в укрепленных нишах, аккумуляторов. Ибо в худшем варианте грядущего, напророченного прикормленными Пентагоном футурологами, наверное, допускается, что близкий подрыв мегатонны все же способен выворотить входные ворота. Тогда вдоль коридора кинется длинный-длинный огненный язык. Весьма вероятно, он не сумеет выворотить бетонные тюбинги тоннеля, а значит, и слизнуть связку спрятанных за ними кабельных жил.
И потому сейчас у защитников цитадели «Прыщ» никак не получится не только дернуть несуществующий рубильник, но и просто-напросто рубануть по нужному кабелю топором: все слишком надежно спрятано. Ну а на изобретение чего-то уж совсем хитрого времени у них, пожалуй, нет. Смелость, а в данном случае и внезапность, берет города. Точнее, подземелья.
105. Повелитель игрушек
На первых порах отвлекали и успокаивали абсолютно неотложные дела. Раз уж его обнаружили, требовалось в соответствие с планом уничтожить следы вторжения в коммуникации противника. В конце концов, неизвестно, пройдет ли все без сучка и без задоринки дальше. Да и вообще, даже если пройдет, то откуда знать, сотрет ли ядерный подрыв под горой все следы пребывания здесь, на склоне? Уж экспертов из всяческих ФБР тут будет до чертиков. Не стоило оставлять им даже намеки о том, как произошло внедрение. Подвиг маленьких стойких миллиботов следовало придать забвению.
«Ну что ж, только лишь по долгу службы прощаюсь я с вами», – произнес мысленно Миша Гитуляр и обрезал тончайшую нить световода. Она тут же втянулась под каменную плиту, ибо как не легок фотонный кабель, однако его четырехсотметровая провисающая длина перевешивала десяток метров хвостика торчащего наружу, и даже еще сто, когда-то протянутых миллиботами через бетонный короб стелющийся вдоль горы. Теперь следовало расправиться с компом управления и связи. Не стоило для такой мелочи задействовать «беретту», вполне годилось орудие пролетариата – булыжник. А особо тщательно следовало «поработать» над процессором и «винчестером», никак нельзя оставлять врагу хоть что-то, дающее зацепку к случившемуся. Мало ли, как там, в планируемом Центром Возрождения будущем? Вдруг предполагается использовать такие же микророботизированные методы и при штурме еще каких-то штабов? Так что производимое Мишей действо могло сравниться с работой какого-нибудь первобытного шамана или знахаря, перетирающего в целебный порошок что-то достаточно твердое. Понятно, измельчить металлические детали до атомов столь древней технологией не получилось. Зато данная фаза работы дала возможность поразмышлять. В частности, о том, что предпринять далее.
«Итак, электронные блоки памяти мы прикончили, – раздумывал Миша Гитуляр. – Теперь остался только один, биологического типа». Он невольно покосился на закрепленную у пояса «беретту». Жажды использовать ее с ходу не проглядывалось. Может, стоило попытаться улизнуть с этой горы пешочком? Вдруг получится? Однако такие чудеса не прокатывали даже в виртуальных, игровых мирах. А уж тем более в реальной повседневности настоящей войны. Без «панцирной» защиты, слуховых сенсоров, и даже такой устаревшей мелочи, как карта местности, поход с неизбежностью завершался провалом. Имелся, естественно, некий ареал разницы степеней провала, да и только. Бодрое, не в меру заточенное компьютерами, воображение Гитуляра тут же нарисовало несколько цветастых, детализированных картинок. Понятное дело, опыт совершенно не игрушечной войны на втором по величине континенте земного шара, добавил в изображение достаточно черных, увесистых клякс.
Например, вполне получалось даже не столкнуться с охраной в человеческом облике. Точнее, не сразу с ними. Без приданных экзоскелету детекторов можно просто-напросто с уверенной смелостью ступить на минное поле. Ведь, как говорится, вход был здесь рубль, а выход – два! При вторжении извне, о наличие мин предупреждали знаки и всяческие инфразвуковые зеркала, а при выходе изнутри, их могло просто не оказаться. Потом будешь лежать, молиться о потере сознания, с оторванными напрочь пятками, дожидаться, когда прибудут караульные егеря. Но это опять же не худший вариант. Тут хоть есть зазор для использования «беретты». Более того, одновременно с утеканием крови, прильет решимость, и совсем не дрогнет рука. Не то, что сейчас, когда ложная многовариантность сбивает с толку и не дает использовать по истинному назначению один-единственный патрон.
Кстати, вертящегося в странной, автоматизированной агонии гусеничного робота пришлось все-таки опрокинуть, дабы не вносил смуту в наступившую после стрельбы тишину. Он оказался даже легче, чем представлялось со стороны: все-таки, титановые сплавы – великое дело. Потом, в целях экономии патронов, его тоже понадобилось переправить в каменный век. Теперь, после нескольких ударов по датчикам, камерам слежения и аккумуляторам, робот умирал тихо, не мешая размышлениям человека. Вполне может случиться, его мысли, несмотря на увечья, все равно были более последовательны: ведь он, как ни как, являлся машиной.
А мысли Миши действительно скакали туда-сюда. Внезапно припомнилась давно позабытая, да и вообще случайно слышанная, ибо древняя, как мамонт, песня «Мой дельтаплан». Если бы он в свое время не занялся этим самым дельтапланеризмом, то, естественно, никогда бы о ней не узнал. Ее раздобыла мама, обрадовавшись, что сынок наконец-то нашел альтернативу компьютерному миру и решился окончательно с ним порвать. Эх, мама, мама! Наивный человечек. Даже следующее по жизненной цепи, куда более мощное, чем дельтапланеризм, действо – африканский боевой отряд – и то не справилось с задачей. Хотя, может, и справилось? Ведь, вот сейчас он вскоре умрет совсем даже не понарошку. И, кстати, не без помощи дельтапланеризма. Стоило ли так долго мучиться, путешествовать по материкам? Вполне можно было спикировать с высоты еще там, в смутно вырисовывающемся в памяти Подмосковье. Теперь, после выходки гусеничного гостя, такой возможности не представлялось.
«А, собственно, чего это я себя тут жалею, слезы проливаю? – неожиданно как бы очнулся Гитуляр. – Разве дело во мне? Там, под горой, мои друзья- однополчане умирают без всяких размышлений – нет у них на таковую комфортность времени».
Это было правдой. Там, в темноте, а может, и ярком сиянии тоннеля, люди уподоблялись машинам, ибо другого пути выполнить задание у них не имелось. А он тут, на камешках, разрыдался, разнылся. Тратит время попусту. Именно им, своим товарищам из «Пульсара» он обязан тем, что не уподобился в жизни какой-нибудь бактерии, червяку, из года в год пялящемуся в нарисованные кем-то приключения. Здесь, вокруг него, в настоящих американских горах, вершилась история. Лучшая или же худшая, из этого ракурса не увидеть, да и не в том сейчас суть. Что за панические мысли о трагическом окончание жизни? Трагической, а скорее, комедийно-пародийной, стала бы смерть от остановки заплывшего жирком сердца, когда затуманенная виртуальностью голова свалилась бы на клавиатуру, вызвав лавину предупреждающих надписей на экране. Сейчас ему грозила, и неотвратимо, между прочим, вполне героическая смерть. Нужно просто снова раскрыть глаза на раскинутый вокруг мир, отбросить тени виртуальности, все еще цепляющиеся коготками из детства-юности. Совсем глупо совать в рот пистолетный ствол. Существовал другой способ.
Тут, в магазине «беретты», еще десяток патронов. Почему бы не спуститься туда, к воротам, из которых выполнившие задачу ребята будут так либо иначе выходить, и не помочь им хотя бы чем-нибудь? Пусть даже отвлечением огня на себя? Цель жизни должна стать выше ее самой, только тогда это дыхание, перегонка крови и нейронная информатика обретает достойный человека смысл. Это была донельзя простая, может, даже банальная мысль, однако ее следовало прочувствовать и дойти до нее именно таким извилистым способом. А для того чтобы мысль обратилась в действие, требовался подходящий момент. Сейчас он явно наступил.
Михаил Гитуляр взвесил в руке «беретту» и глянул вокруг помудревшими глазами. Затем он встал во весь рост и начал уверенный спуск с горы. Следовало торопиться, он знал, что очень скоро там, внизу, снова начнется стрельба. Конечно, не стоило подходить туда очень уж загодя, но и опаздывать было совершенно непозволительно.
106. Люди подземелья
– Почему наша хваленая система не ловит мышей? – спросил бригадный генерал Слим Уошингтон, имея в виду роботизированную оборону объекта «Прыщ».
– Она же у нас совершенно не обучена, – пояснил подполковник Эррол Фросси. – Думаю, пока она пытается разобраться с возникшим логическим противоречием.
– Каким еще противоречием?
– Неужели не ясно, Слим? Смотри, по одним датчикам ворота закрыты, а по другим открыты. Вот и противоречие.
– Но мы же знаем правду, так?
