— Есть вещи, которые лучше не спускать. Сминдальничаешь в малом — аукнется в большом, — заметила она.
Тарарах, Сарданапал, Поклеп Поклепыч, Медузия и Зуби стояли на стене, на том ее участке, к которому примыкала Башня Призраков, и ждали. Ждали уже почти час, вглядываясь ввысь, туда, где каждую минуту могли сверкнуть семь радуг
По балкончику Башни Призраков меланхолично плавала Недолеченная Дама и надиктовывала поручику Ржевскому список болячек назавтра. Список переваливал уже на вторую страницу и был расписан фактически по минутам. Недолеченная Дама умела ценить свое время.
Поручик старательно записывал, сопровождая каждую новую строчку кавалерийским хохотком. Недолеченной Даме это всем не нравилось.
— Гад ты ползучий! — сказала она с досадой. — И за то, что ты такой гад, пиши: «18-00. Укоризненно умереть на руках у страдающего мужа. Подчеркнуть один раз!»
«Ползучий гад» радостно записал. Он надеялся, что на этом диктовка закончится. Но не тут-то было.
— Готово? Поехали дальше! «19-05. Укоризненно ожить на руках у безутешного мужа. «Безутешного» — подчеркнуть два раза! — продолжала диктовку Дама.
Одуревший от писанины Ржевский, бунтуя, отбросил перо.
— Надоело! Не буду писать!
Дама сдвинула брови.
— А я тебе говорю: пиши!
— Ты меня не заставишь! — выкрикнул поручик.
В голосе его супруги появились грозовые нотки.
— Это что еще за фокусы? ПИШИ! Ну же!
Ржевский не выдержал.
— А-а-а! Я тебя задушу! Недоувеченная дамочка! — задиристо крикнул он, хватая жену за шею.
Недолеченная Дама нетерпеливо поморщилась.
— Не забегайте вперед, Вольдемар! Надо уважать расписание! Удушение намечено на послезавтра на час дня! — сказала она.
Это было уже слишком. Ржевский страшно закричал, схватился за голову и сгинул.
Теплый летний вечер мало-помалу угасал. Тени становились длиннее и выцветали, сливаясь с травой. С драконбольного поля доносились возбужденные крики. Розовые языки пламени прочерчивали воздух. С той стороны защитного купола мелькали длинные зеленовато-серые тела сыновей Гоярына. На поле тренировалась новая команда, набранная Соловьем из способных учеников младших курсов. Маша Феклищева — да-да, та самая Маша, которая казалась некогда такой маленькой и смешной на чучеле крокодила — была в ней признанным лидером. Эх, летит время!
Поклеп Поклепыч поднял воротник куцего пиджачка, что усилило его сходство с нахохлившимся грачом. Теперь пришло его время вспылить.
— Он, видите ли, задерживается! Для государственного чиновника это непростительное хамство! Мне не восемнадцать лет, и я не мальчишка, скачущий зайчиком от первого вагона кольцевой к первому вагону радиальной, так как точно не помнит, где назначил свидание! Мы имеем полное право вообще заблокировать
— Поклеп… а ты, однако, романтик! Какое забавное лопухоидное сравнение! Неужто и ты назначал свидание в метро? Разве русалки там плавают? — улыбнулась Медузия.
Поклеп побагровел и гневно уставился на доцента Горгонову.
— Что за выводы? Откуда ты их взяла? С потолка? Не помню, чтобы я говорил что-то про себя, — прорычал он.
— Не надо, Меди! Поклеп Поклепыч прав. Я тоже не вижу в поведении этого типа никакой логики, — примирительно поддержала Поклепа Зуби.
Сарданапал замотал головой, не соглашаясь с ней. Его бунтующие усы, не так давно сглаженные кем-то из юных учеников темного отделения (сам академик пока этого не замечал), коварно оплели дужки очков.
— Логика есть. Ещё какая. Своим демонстративным опозданием он указывает нам наше место, — спокойно отметил он.
— Если так, то это чересчур! Что помешает нам повернуться и уйти? И пусть ищет нас, где знает! Шатается по Башне Привидений, встречая лишь олухов типа Ржевского! — вспылила доцент Горгонова.
Академик укоризненно посмотрел на нее.
— Напротив, Меди, уходить мы не должны. Этого он и добивается. Ему необходимо придраться хоть к чему-то. Именно за этим его сюда и прислали. Я уже мысленно приготовился к тому, что он будет искать повод для конфликта. И как бы нам не хотелось превратить его в лягушку — нам придется ему улыбаться…
— Но зачем? Почему мы должны терпеть этого червя? Зачем он вообще сюда тащится? — наивно спросил Тарарах.
Питекантроп был устроен с восхитительной простотой. Голоден — ешь, весело — радуйся, обидели — дерись, любишь — целуй.
— Буян, — коротко отвечал Сарданапал. — Кое-кого на Лысой горе посетила мысль, что школу на острове можно закрыть и устроить здесь санаторий для престарелых магов, которым де нужен хороший климат. Но это все уловки для простофиль. Сдается мне, милейший Бессмертник Кощеев надумал под шумок загнать островок японским магам… Буян — лакомый кусочек для многих. В мире нет ни одной школы, которая была бы так удачно расположена. Обычные школы ютятся на замкнутой территории по соседству с лопухоидами, маскируются под пустырь или болото, и даже дракона лишний раз боятся из ангара выпустить.
Тарарах протиснул свои толстые мизинцы в уши и энергично повертел, точно сомневаясь действительно ли он слышит всю эту чушь или всему виной грязь в ушах.
— Закрыть школу? А как же ученики? О них что, забыли? — спросил он с недоумением.
Сарданапал подошел к краю стены и, держась рукой за зубец, глянул вниз на цветущий ров.
— Нет, не забыли. Бессмертник никогда ни о чем не забывает. Взамен о.Буяна школе предлагают замечательный участок земли в Заполярье. Чрезвычайно живописное место! Вечная мерзлота. Полгода ночь, полгода день. Возможность круглогодично разводить северных оленей, много мха, ягеля и бонус в виде северного сияния.
— А драконы? А жар-птицы? Они не выносят холода. Единороги же вообще не выдержат переселения. Они очень привязаны к месту своего рождения. Как же это, академик? О чем они там все думают? — растеряно спросил Тарарах.
Сарданапал по-прежнему упорно разглядывал ров.
— Примерно тот же довод привел и я. Но мне было открытым текстом сказано, что не стоит гробить отличную идею мелочными придирками. Жар-птицы — ерунда. Их с удовольствием возьмет любая школа, тот же Магфорд, к примеру. Драконов можно продать, а кого не купят — усыпить, поскольку они будут своим ревом нарушать покой милейших пожилых магов.
Питекантроп распрямился, сжимая кулаки. Его честное лицо побагровело. Встреться с ним в этот миг пещерный лев, он и то задумался бы, а так ли он голоден? Стоит ли связываться?
— Так, значит, этот тип, этот мерзавец, этот шут гороховый приезжает, чтобы закрыть Тибидохс и усыпить моих драконов? Я его самого усыплю вот этими самыми руками! — прорычал Тарарах.
— Успокойся, Тарарах! Такими полномочиями он не обладает. Он приезжает, чтобы составить отчет, который будет зачитан комиссии на Лысой горе. Пока было лишь предварительное заседание в сокращенном составе. Увы, Кощеев подстроил все так, что оно завершилось не в нашу пользу. Мне удалось оспорить его результаты и настоять на экстренном созыве расширенной комиссии. У нас тоже есть кое- какие союзники из светлых магов. Да и не всем темным нравится, что все стратегические решения принимаются исключительно Кощеевым и его кликой. В общем, шанс есть. Но многое будет зависеть от отчета. Насколько уничтожающим он будет. Поэтому мы должны вести себя крайне корректно, — сказал
