спасибо, что она никого туда не засунула, - фыркнула она.
Уже рассвело, когда Пуппер и Таня добрались наконец до Буяна.
– Грааль Гардарика!
Семь радуг слились в одну, пропуская их.
Они ожидали, что в Тибидохсе все спят, но не тут-то было. Перед воротами собралась огромная толпа. Ах, ах, ох и прочие чувства! Кого здесь только не было! действительно, кого? Все вроде были. Гуня Гломов, Шурасик, Семь-Пень-Дыр, Верка Попугаева, Дуся Пупсикова, Рита Шито-Крыто, Кузя Тузиков, Гробыня Склепова - остальные буквы алфавита.
Над толпой с радостными возгласами носились полярные духи, осыпая всех Подарками ватрушками из рога изобилия. Снеговик приплясывал со снежной бабой.
Снежная Гурия раздавала автографы болельщикам. Холодрыжник гонялся за малюткой Клоппиком, запустившим в него какой-то мудреный запук. Санта-Клаус, отработавший все новогодние праздники еще 25 декабря, тянул свой бесконечный джингл-белз и целовался с оленем.
Путаница и суета были такие, что Таню и Пуппера заметили не сразу. Лишь после, когда слух об их прибытии, подобно кругам от упавшего в реку камня, прокатился по толпе, все бросились к ним и обступили.
– Судя по тому, что мы все еще живы, древние боги получили свой посох - и это радует - поправляя на носу очки, заявила Великая Зуби.
– Видели, сколько подарков? Дед Мороз прилетел к нам перед рассветом! Я что хочу сказать: старику у нас, тьфу-тьфу, понравилось. Полярные духи обожают тех, кому удалось их вздуть… - сказал Тарарах, украшенный гирляндами, как новогодняя елка.
– Я телепортировал зеркало к Дурневым, когда сообразил, что не смогу помешать им прорваться… Надеюсь, телепортация вышла кор-кор-кор-р-ректной? - уточнил академик Сарданапал, в обеих руках которого было по бокалу.
Волосы Медузии гневно шинели, когда она пыталась, поддерживая академика, придать ему строго вертикальное положение.
– Более чем. Все было чудно! - заверила его Таня. Сарданапал что-то еще говорил, но Таня почти не слушала академика. Внимание ее было отвлечено другим. К ней, широко улыбаясь, сквозь толпу пробивался Ванька Валялкин. На лице у него было такое идиотское счастье, что Тане почудилось, будто она сходит с ума. Что этот Валялкин, ничего не понимает? Если бы он только не улыбался. Эта его знакомая, приветливая улыбка, да еще такая, будто ничего не произошло, теперь была хуже пощечины.
Ванька подошел и остановился в полушаге, глядя на нее, Таня не выдержала.
– А ты иди отсюда, предатель! - не удержавшись, крикнула она ему.
Губы у Ваньки дрогнули, точно она ударила его по лицу. Он хотел что-то сказать, но повернулся и бегом бросился прочь. Его желтая майка мелькнула на миг яркой за пятой.
Таня смотрела ей вслед. Гнев проходил, но обида оставалась.
– А ну перестань Ванюшку обижать! Я тебе за Ванюшку уши надеру! - вдруг набросилась на нее Ягге. Таня пораженно уставилась на старушку. Ей никогда не приходилось видеть Ягге в таком непритворном гневе.
– Ягге, ты чего? Он правда предатель!
– Кто предатель? Ванька? Ишь ты, победительница! Костыль богам вернула! Таня Пуппер называется!… - закипела старушка.
– ЯГГЕ!
– Ба, не надо! - попытался остановить ее Ягун, но его бабуся разошлась не на шутку.
– Ты думай, что говоришь! Предателем кого назвала! Зализину из-за тебя Триглав сглазил… С тобой спутал, когда она в кабинет к Сарданапалу пробралась.
– Ну и что, но при чем тут Ванька? - пожала плечами Таня.
– Как при чем? Вот и получилось, что Лизка участь твою на себя приняла. Что с тобой должно было случиться - с ней сталось… Все книги мы с Медузией перерыли - не можем заклятие снять. И все… Умирает девчонка, все соки из нее проклятый Триглав тянет… да только видим мы, что этим сглазом ты с Зализиной одной нитью связана. А нить эта словно через зеркало проходит. Чуть тебе лучше или веселее - Зализиной сразу хуже становится. Чуть тебе хуже - Лиза сразу на поправку идет. Но ты-то сильная, а она слабая…
– Я сильная? - усомнилась Таня. - Ну пускай сильная… А Ванька при чем?
– А при том! Вот и пришлось нам с Медузией у Ваньки потребовать, чтоб он разговаривать с тобой перестал. Клятву с него взять, чтобы он до Нового года даже и случайно на тебя не смотрел… Иначе ты любовью своей и счастьем бедную Зализину совсем бы со свету сжила, хоть, может, и не хотела бы того. Один только шанс у нас был… Слыхала небось, на обиженных воду возят? Тогда у дивана мы тоже все нарочно подстроили, чтобы Лизке хоть глоток жизненных сил дать. Сейчас-то, когда посох вернули, Триглав сглаз снял, и Лизке уж ничего не грозит, а тогда… Ванька к тебе выбежал счастливый, а ты его раз: предатель!…
– А перо? Зачем он перо украл? - Таня схватилась за него, как за соломинку.
– Перо - да вот оно, твое перо! Зализина его просила, когда очнулась, вот Ванька и принес! Теперь-то уж на, не нужно оно ей! - Ягге выхватила из складок своей длинной цыганской юбки перо жар- птица и с гневом сунула его Тане.
Таня уставилась на перо. Теперь почти его ненавидела.
– Но почему так жестоко со мной? Но зачем, зачем? Почему именно Ванька? - крикнула она.
– Как зачем Ванька? Ты вообще слышишь меня или нет, девчонка? - забурлила Ягге. - Ты что, не знала, что Зализина все эти годы была в Ваньку влюблена?
– Лизка? В Ваньку?
– А в кого еще, не в меня ж, старуху А Ванька на нее и не смотрел, с тебя, дурищи, пылинки сдувал! Кроме тебя, об этом весь Тибидохс знал! К кому Лизкина кукушка все время летала, а? Не помнишь?… А на чем сам Ванька на Лысую Гору летал?… На гнезде вороньем? Думаю, Лизка из-за любви своей и к зеркалу этому проклятому пошла… Хотела там судьбу свою увидеть!
– Ягге…
– Что Ягге? Умереть должна была Лизка, если бы ты хоть на час радость почувствовала! Понимаешь ты это или нет? Знала б ты, как Ванька-то по тебе сох, когда ты, колода бесчувственная, Пуппера кадрила! Где у тебя только глаза были!
Таня задыхалась. Мир переворачивался у нее перед глазами, раскалывался и вновь собирался…
– Но Чума-дель-Торт говорила, что меня предаст тот, кого я полюблю. Вот я и…
– Чума? Так вот кто для тебя авторитет? Ты что, теперь всегда будешь слушать эту мертвую старуху думаешь, она тебе добра желает? Ишь ты, советницу себе нашла - Чума-дель-Торт!… Всегда с Чумихой советуйся, она тебе худого не скажет!… Эй, стой, куда?
Таня уже ее не слушала. Сунув контрабас Ягуну, она мчалась за Ванькой. Она бежала быстро, так быстро, что ветер свистел у нее в ушах, как во время драконбольного матча.
Гурий Пуппер уронил метлу и осел на снег. Губы у него прыгали. К нему, утешая, бросились тренер, Прун с Гореанной и несколько магнетизеров Фэны нестройными возгласами выражали свое сочувствие. Некоторые даже предлагали свернуть наглой Таньке шею.
– Эта девчонка со своей паршивой родинкой тебя не стоит! - шипели они.
– У нее нет родники, - убито сказал Гурий.
– Все равно она гадина! Не переживай так, Гурий! Мы тебе другую найдем! да у тебя жен будет, как у турецкого султана! - восклицали магнетизеры, быстро вертя у Пуппера, перед глазами стеклянными шариками. Но Гурий был безутешен.
– О Таня, любовь моя! - кричал он, лягая тренера и вышибая у магнетизеров шары. - Неужели тетя, которая снится магвокатам, была права и ты никогда не будешь моей? Я всегда буду любить тебя, Таня!… Я завоюю твою любовь тетей Настурцией!
